Я позволил Ла Керту водрузить себя на ближайшую груду подушек. Вэазар устроился напротив и принялся изучать протянутое коротышкой меню. Динеш забился в угол: парень обещал вампиру приватное общение со мной, но только на дистанции зрительного контакта. Я не читая ткнул пальцем в самые высокие цены из списка – путь знает кровососущий, что хоть я и продаюсь, но стою дорого. Довольный «Йода» откочевал к братцу-пилоту.

– Что за хмырь? – шепнул я вэазару, дискретно ткнув пальцем в сторону зелененького.

– Ксахо, – так же шепотом оповестил Ла Керт.

– Ага, – глубокомысленно ответил я.

– Вообще-то, обычно они не покидают своего острова на Западе, – великодушно пояснил вампир, – так что в Среднем мире представители этой расы – большая редкость…

Объяснение прервал раздраженный стрекот «редкости»: очевидно, Динеш отказался сделать заказ – еще бы, парень и так уже, наверное, кругом должен. «Йода» настаивал на том, что сидеть на его подушках на халяву никак невозможно, и саттардец, скрепя сердце, расстался с горстью монет.

– Твой приятель не слишком мне доверяет, а? – кивнул на Динеша ваэзар.

Я неопределенно хмыкнул: кому из нас двоих пилот не доверяет больше, еще вопрос, но вот Ла Керту об этом знать совсем не обязательно. В ожидании съестного я постарался окучить свои подушки таким образом, чтобы они – в случае внезапного отступления – не мешались под ногами. Я уже знал, к чему может привести игра с вампирами. Что, если и задушевный разговор с представителем сей расы окажется чреват последствиями?

– Так что насчет волчка? – поторопил я события.

– Он у тебя? – напрягся вэазар, сверля меня черными глазищами.

Лицо у воина было полосатое, как и у вампов, так что я затруднялся читать его мимику. Но вот волнение в басовитом голосе звучало неподдельное.

– Почему всех это так интересует? – подобрался я на своих подушках.

– Кого это – всех? – встрепенулся Ла Керт, непроизвольно кладя ладонь на лежавшие рядом ножны.

– Ну, скажем, вас, Любовь Генриховну, бладхаундов…

– Бладхаундов? – вэазар принял сидячее положение. – Где ты их видел?

– В метро, – честно ответил я, – на школьном дворе и на Ленинском.

– Это, наверное, на твоей родине… – Ла Керт нахмурился так, что черные полоски, идущие от глаз через лоб, почти съехались вместе. – Неужели он посмел зайти так далеко? Что же, волчок все еще у тебя? Должен быть, иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали…

– Кто это – он? – насторожился я.

Но тут к нашему столику подрулил ксахо с подносом, уставленным тарелками, и мы с вампиром заткнулись. На столике передо мной очутился кулинарный шедевр, напоминавший крошечный пирожок, плававший в море зеленого соуса с малиновыми завитушками.

– Что это? – осторожно ткнул я пищу заостренными палочками, подававшимися тут вместо вилки.

– Как вы заказывали, – поклонился «Йода». – Грудка скрингса в подливе из минуогов с кровью.

Голод внезапно исчез и сменился тошнотой, такой острой, что мне пришлось плотно сжать губы. Ксахо, очевидно, неправильно понял мимику. С видом оскорбленного достоинства он выгрузил с подноса полную красной жидкости тарелку – заказ Ла Керта – и удалился.

– Не нравится, можем поменяться, – предложил вэазар, подталкивая ко мне свое блюдо. Я только помотал головой, зажимая рот ладонью и сканируя помещение в поисках туалета. – Нет? Томатный суп, конечно, вегетарианское кушанье…

– Томатный?.. – выдавил я, присматриваясь к содержимому вампирьей тарелки.

– О да, – горячо кивнул Ла Керт, так что хаер качнулся, – мне не чуждо наслаждение простыми блюдами кухни ди-существ. Пищу для поддержания жизни всегда можно найти в барах вампиров.

Не говоря ни слова, я поменял наши тарелки местами, принюхался… Нет, все верно, помидорами пахнет! Я навернул супу, закусывая свежеиспеченным белым хлебом. Сотрапезник умиленно созерцал мои старания, деликатно отправляя в черную пасть кусочки скрингса.

– Так значит, волчок все еще у тебя?

Я чуть не поперхнулся: опять двадцать пять! Кое-как проглотил хлебную горбушку и промямлил:

– Вы не ответили на мой вопрос. Почему я должен отвечать на ваш?

Ла Керт подобрал скрингсом остатки кровавого соуса и промокнул губы салфеткой:

– Прости, Лиан. Думаю, я неверно начал этот разговор. Надо было представиться как следует.

Во, как официально все! Я кивнул, валяй, мол, и, не моргнув глазом, принялся уничтожать второй ломоть хлеба, макая в суп.

– Я библиотекарь.

Вот тут мне еда пошла не в то горло. Я закашлялся, судорожно ухватил кувшинчик с каким-то пойлом и опрокинул его в рот. Ага, библиотекарь! С такими-то… махайрами за плечами! Не смущаясь, вампир продолжал:

– Еще я верный подданный Дракона Женетт, правительницы Среднего мира.

Я выпучил на сотрапезника слезящиеся от кашля глаза. Нет, вот дракона только на мою бедную голову еще и не хватало! Или… драконихи?

– Судя по всему, ты уже встречал ее, Лиан. На родине. Вероятно, она явилась тебе в образе женщины и передала волчок…

Про суп я забыл:

– Женщина? Такая, – я нарисовал в воздухе плащ-палатку, – в шляпе с… глазами? – мои пальцы сложились в подобие бильярдных шаров.

– Она, – кивнул вэазар. – Что сказала тебе госпожа? Предложила стать властелином вселенной?

– Угу, – я почувствовал, как к щекам приливает жар.

– Я должен тебе в этом помочь.

Что-то в той простоте, с какой это было сказано, убедило меня в искренности Ла Керта. Он между тем продолжал:

– Госпожа послала меня тебе навстречу, но мне помешали прибыть в Дарро вовремя. По следам мне удалось определить, что тебя подобрал летательный аппарат, и я отправился в Саттард, но опять опоздал – тебя там уже не было. Я поспешил на ярмарку и в последний момент выхватил тебя из клыков стефов. Ах, подумать только, что могло бы случится, вонзи этот негодяй в тебя свои зубы! Особенно теперь…

Я выставил перед собой измазанную томатом ладонь:

– Минуточку! А как вы поняли, что я… ну, это – я?

– Госпожа показала мне тебя, – пожал плечами вампир. – Я взял след с помощью магии и…

– Магии?! – Час от часу не легче!

– Я прирожденный маг, как и все вэазары, – гордо объявил Ла Керт. – Впрочем, стефы – тоже. Именно поэтому я не мог позволить им отведать тебя – ведь, примени они заклятие крови, ты мог бы навеки стать их рабом, а наш мир снова остался бы без достойного властелина.

Меня от подобной перспективы аж передернуло, но я нашел в себе силы пробормотать:

– Боюсь, он и так без него останется.