Ан нет!

Везде есть свои подвохи и подводные камни. К примеру, если спросить того же Бусина, кто его убил…

Кто?

Человек.

А имя, фамилию и место жительства придется уточнять уже отдельно.

Кто убивал?

Убийцу показали. Любуйся, во всей красе! Того, кто был в квартире, кто нанес смертельный удар…

Не смертельный. Но желал убить, вложил всю ненависть в действие… и не факт, что Бусин выжил бы.

Выжил. Но долго ли он прожил? Вот вопрос…

А магия зачла за убийство… собственно, убийство она и зачла. Ирина полагала, что удар врача должен был стать смертельным. Но… под влиянием эмоций могла дрогнуть рука. Или скальпель пойти как-то не так. Или…

Это надо расспрашивать паталогоанатома. Но в результате – что?

Бусин не умер и даже пришел в себя. И… к нему кто-то пришел?

Да нет. Скорее всего, он позвонил и попросил о помощи. Только кого? Точно не родителей, а… друга? Или другого дилера? Или к нему пришел клиент?

Ирина подозревала, что если последнее, то она концов не найдет. Но кто приглашает клиентов к себе домой? Хотя доктора же пригласил… это уж вовсе какая-то свинячья наглость! Осталось только наркотой на главной площади поторговать!

Налетай, поспешай, героин покупай…

А вот если Бусин кому-то позвонил?

Это надо узнать. Более того, это можно узнать! В телефонной компании, надо только запрос оформить. И поговорить с начальством.

И отчет о вскрытии посмотреть.

Хотя там так и так… что такое маленький аккуратный след от скальпеля рядом с такой похабщиной? Его, поди, и не заметили. Или приняли за общие повреждения, там ведь…

Кто бы Бусина ни вскрывал, ножом он орудовал, как пьяный мясник, от всей души…

Но рука-то твердая?

Медик? Или не медик?

Ладно, она с этим еще разберется, а пока надо поговорить с начальством. И Ирина повернула в сторону общежития. Как раз пока дойдет, придумает и что говорить, и как… не врать же!

И дело не в дурацких «хорошо-плохо». Просто ее мигом расколют.

* * *

Разговор с Иваном Петровичем оставил двоякое впечатление у участковой ведьмы. С одной стороны – дело у них забрали.

С другой стороны, никто ж ей не мешает побегать и нарыть полезной информации. А если что полезное получится, то ей в личное дело ляжет листик с приятной такой формулировкой. Мол, «активно участвовала, в расследовании тяжкого преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ, установленные сведения существенно помогли в установлении личности преступника и привлечении его к уголовной ответственности». А это плюс сто к карме.

Могут, конечно, и замолчать, но два хороших человека между собой завсегда договорятся.

Никто не спорит, одно дело работать «на земле», другое «в главке»… Но вопреки всем детективам и триллерам, эти две ветви полиции относятся друг к другу достаточно терпимо. Не с большой любовью, но ведь не дураки там сидят, понимают, что худой мир лучше доброй ссоры.

Дураков в полицию брать могут. А вот задержаться им там сложнее, чем в других отраслях. Естественный отсев происходит.

Дурак-учитель может учить, хотя на него будут жаловаться.

Плохой врач – тоже может кое-как лечить, хотя к нему никто и не пойдет.

А вот плохой полицейский… тут расчет идет иначе. Уже не чужими жизнями, а своей, и жизнью, и здоровьем, и… как повезет. Может и не повезти, знаете ли.

Преступники – это вам не милые детки или беспомощные пациенты. Хотя и от милых деток можно дождаться ответки, ох, можно! Но это – философия. А реальность – вот.

Был кто-то еще. Кто покромсал несчастного Колю чуть ли не на лоскуты.

Кто?

А кому Коля звонил перед смертью?

Сотовый телефон обнаружен не был. Но распечатку звонков было получить нетрудно.

Так-то бумажки надо было пару дней собирать, но Кораблик – город маленький. Все друг друга знают, вот и у Ивана Петровича знакомые нашлись. И договорились, как уже и бывало.

Вы нам телефоны сейчас, а мы вам бумажку чуть потом. Но обязательно. И со всеми подписями.

Сотрудники телефонной компании пообещали сбросить все на почту, блямкнуло письмо и Ирина уставилась на одно из имен в списке.

Ага, вот.

Только звонок ни разу не доказательство. Мало ли кто и кому звонил? А подозрения к делу не пришьешь, даже если они ведьминские. И…

Может, поосторожнее надо? И ведьмовское чутье, как она поняла, иногда ошибается. Да что там! Даже компас может указывать не на север, а на месторождение магнитного железняка. А ты иди, ищи полюс…

Так что чутье – чутьем, а оперативную работу никакое колдовство не заменит. Но вот удачно дополнить – может. И дополнит. Сегодня же вечером.

По другому делу, правда. Ну так что же?

Дело другое, а правосудие быть должно.

Орднунг мусс зейн![5]

Ирина собиралась восстановить этот «орднунг». Есть вещи, которые люди делать не должны, если они – люди.

А если нелюди… ну так и не обессудьте! Не место вам на планете Земля, тут людям-то места не всегда хватает!

* * *

Если бы кто-то зашел в комнату простого участкового, лейтенанта полиции Алексеевой, он был бы весьма удивлен.

Ирина собиралась ворожить. Искать…

И тут ее не устраивала вода, ей хотелось большей точности. Ей хотелось не обрывочных картинок, а полноценного видения. Так что на столе стояло большое зеркало, по обе стороны от него горели четыре свечи, пятая находилась между Ириной и зеркалом.

По столу тонкой полоской тянулась соль. Она заключала в себя зеркало со свечами. Между свечой и зеркалом – блюдце, на котором лежал клочок окровавленной ткани. Кусок простыни, в которую завернули младенца.

Будем искать непутевых родителей.

Будем…

А когда Ирина их найдет… нет, она не будет их проклинать сразу. Она сначала все три раза проверит, а уж потом… Потом эти подонки смогут быть родителями только в следующей жизни. Не нужны вам дети?

Вот и не будет их у вас! Перебьетесь!

Все вещи заняли свои места. Ирина уселась напротив зеркала.

Слова?

Заклинания всего лишь помогают войти в транс. Иногда они служат проводниками магии и воли, но можно и без них, на чистой силе. Сейчас Ирина так и поступала.

Поиск – ее специализация, тут не надо особо изощряться. Она справится. Вот если бы она кого привораживала, тут надо и заклинания, и к ритуалу подходить куда как серьезнее. А в своей магии можно позволить себе некоторые вольности.