– Ты пьян… Отпусти меня, – растерялась она от такого неожиданного порыва.

– Я не пьян. Уже практически трезв. Я – идиот, кретин… Прости…

– Шеф всегда прав, – попыталась она съязвить.

– Забудь, что я чей-то шеф, забудь все, что я тебе наговорил. Пожалуйста.

– Это что? Очередное испытание на прочность? Сначала ушат ледяной воды, затем в духовку? Я тебе что, полуфабрикат? – как бы ни было тепло и приятно от услышанного, разум стойко сопротивлялся напору его слов и действий. – Горячо, холодно, снова горячо!! Ты, видно, не учел, что я быстро учусь. С меня достаточно, – попыталась она освободиться от его объятий. – Отпусти меня, забудь, уйди!

– Не отпущу и не уйду… Ты мне нужна. Я не могу без тебя… Я не знаю, как тебе объяснить, чтобы ты поверила…

– Сначала себе объясни, а я послушаю, – отвернула она голову, вспомнив о наверняка размазанной по лицу туши. – И чем я заслужила такое пристальное внимание к своей скромной персоне? Как я согрешила, что никак не прекращается эта изощренная пытка? Я ведь живая, Вадим! Понимаешь– жи-ва-я!

– Я тоже живой. Прости меня… – еще крепче прижал он ее к себе и зарылся лицом в волосы. – Я никогда и ни у кого не просил прощения, разве что у отца после его смерти… Не гони, прости.

– Ты – маньяк, зря я не сдала тебя в милицию, – едва не задохнулась в его стальных объятиях Катя. – Мне больно.

– Извини… – слегка ослабил он хватку. – Посмотри на меня, не прячь лицо.

Подняв голову, она недоверчиво заглянула ему в глаза: взгляд его был полон боли, мольбы и… нежности.

– У тебя явно не все в порядке с психикой, – добавила она уже гораздо мягче. – Ведь час назад ты готов был меня убить.

– А спустя минуту – убить сам себя, – коснулся он губами ее лба. – Не представляешь, что творится у меня в душе с того самого утра, как ты ушла… Ты права: я действительно болен… я стал почти сумасшедшим… Вот только психушку давай вызовем утром, а сегодня будь милосердна, прими меня таким, какой есть, – слегка отстранившись, он провел ладонью по ее растрепанным волосам и виновато улыбнулся. – Они, в отличие от милиции, так быстро не отступятся. Это я тебе как доктор заявляю…

7

…Сквозь сон Катя почувствовала, как чья-то рука осторожно легла на талию и, нежно поглаживая, стала подбираться к груди.

– Виталик, давай немного поспим, – пробормотала она и вдруг распахнула глаза: с ума сошла! Какой Виталик?!

Осторожно обернувшись, Катя попыталась рассмотреть в темноте лицо Вадима, прислушалась к его дыханию.

«Слышал или нет? Тоже мне, «радистка Кэт»!» – принялась она себя ругать.

В этот момент мужская рука сползла с талии, за спиной послышалось шевеление. Катя замерла: «Повернулся на другой бок. Вроде спит».

Проделав вслед за Вадимом то же движение, она уткнулась носом в его спину, вдохнула запах, непроизвольно обняв, прикоснулась губами. Ответ на ласку последовал незамедлительно: через мгновение мужчина перевернулся, накрыл собой податливое женское тело, отыскал губами губы…

Необыкновенно долгий поцелуй постепенно наполнялся страстью, обоюдные ласки становились все смелее… Все, что произошло дальше, было чем-то иным, совершенно не похожим на повторение пройденного: страстно, стремительно, местами неистово и тут же снова нежно, бережно, с необыкновенно сладким послевкусием, растекавшимся по каждой клеточке тела…

– К тебе нельзя прикасаться, – пытаясь отдышаться, пробормотала Катя. – В придачу ко всему ты еще и сексуальный маньяк… Ты ведь спал?

– Почти час как проснулся, – негромко возразил Вадим и, улегшись на спину, аккуратно примостил ее голову на своем плече.

– Значит…

– Слышал. И не могу сказать, что мне это понравилось, – спокойно заметил он. – Но было бы гораздо хуже, если бы ты назвала меня Генрихом.

– Почему Генрихом?

– Ну, для того чтобы приревновать, достаточно поговорить с человеком по телефону, а затем увидеть тебя с ним в ресторане, а потом в поезде.

– Ах да, я и забыла! Это ведь ты подсказал ему, как меня найти… И чем он тебе не понравился?

– Он что, девушка, чтобы мне нравиться? Пусть я и маньяк, но у меня традиционная ориентация, – попытался отшутиться Вадим.

– И все-таки, – проявила настойчивость Катя, – откуда такая неприязнь?

– Смею заверить, что все как раз наоборот: Генрих – весьма интересный, эрудированный, интеллигентный человек, приятный собеседник. Мы с ним более двух часов общались.

– По телефону, что ли? – удивилась она.

– Ну почему по телефону? Вот так, как с тобой, беседовали. Правда, не лежали в одной постели, а сидели в креслах, – туманно пояснил он.

– То есть? Где?

– Спасибо авиакомпании, в самолете места рядом оказались.

– Невероятное совпадение, – недоверчиво пробормотала Катя.

– Значит, это было кому-то нужно, – задумался он. – А как еще объяснить, что мы столкнулись в Москве, оказались в одном вагоне поезда?

– Кстати, кто была та дама, с которой ты входил в ресторан?

– Потенциальный партнер по бизнесу. Увы, несостоявшийся, – кратко пояснил он.

– Красивая, – отдала ей должное Катя.

– Красивая. Как, видимо, и все Екатерины Александровны. Не поверишь, но ее зовут так же, как и тебя. Еще одно совпадение, заставившее поверить, что в жизни нет случайностей. Знаки свыше, не иначе.

– Наверное, – согласилась Катя. – Я знаю одного человека, у которого мать, бывшая теща, бывшая жена и одна хорошая приятельница родились в один день. Представляешь, как непросто ему в этот день?

– Догадываюсь. Зато не забудет ни одну из них поздравить, – улыбнулся Вадим. – Но если честно, то я видел в аэропорту, как вы с Генрихом прощались. Сам попросил на регистрации, чтобы нас рядом посадили. Так что совпадений гораздо меньше: всего лишь день и рейс.

– Теперь верю, – улыбнулась и Катя. – И что дальше?

– Ничего. Познакомились, обменялись визитками.

– А о чем говорили?

– О разных странах, о путешествиях.

– А еще?

– О жизни.

– А конкретнее?

– О том, что в Минске у Генриха живет подруга. О том, что она очень удачно оказалась в отпуске и он пригласил ее погостить в Москве.

– И все?

– Не совсем… Он влюблен в нее со студенческих лет.

– А она? – глядя в потолок, с отстраненной улыбкой уточнила Катя.

– А она… Здесь вопрос посерьезнее. По его мнению, когда-то и она была к нему неравнодушна, но он совершил ошибку и этим оттолкнул ее от себя. Затем он уехал, она вышла замуж. И вот спустя много лет у него появился шанс – она разводится с мужем. В Москве он даже отважился сделать ей предложение, но она отказалась продолжать эту тему. Советовался, как быть: настаивать или повременить?