И не он один. Остальные тоже талдычили про ужас и кошмар. Но время от времени над толпой проносился еще один куда более важный вопрос:

— Как это случилось?

Но пока об этом было рано даже думать. Пока что следовало выручить Маню, а потом уже выяснять, какого черта она вдруг решилась немного полетать над пропастью.

Скользящую петлю опустили до Мани. Но девушка то ли была в глубоком шоке, то ли от страха не могла двигаться, но она к ней даже руки не протянула.

— Накиньте ее на нее — и все дела! — подал голос гид. — Как лассо!

— Ага! — буркнул один из водителей. — Накину ей его на шею. И потяну вверх. Вот будет классно! Не разбилась, так задохнется.

— У девушки шок.

— В таких ситуациях обычно появляется психолог.

Кира повернулась к толпе и крикнула:

— У нас есть психолог?

Толпа безмолвствовала.

— Я — хирург, — прозвучал наконец робкий голос. — Может быть, я сгожусь?

— Если не получится с психологией, сгодитесь, — быстро вмешался гид, всем своим видом демонстрируя деятельность.

Кира едва удержалась от желания треснуть этого недоумка по башке и отправить своим ходом вниз. В озеро. Но она была хорошо воспитанной, интеллигентной девушкой. И умела держать свои эмоции под контролем. Вместо этого она повернулась к Ниночке и сказала:

— Раз нету психолога, придется тебе.

— Мне?! Что мне?

— Вывести Маньку из шока.

— Но я не умею!

— Тебе нужно всего лишь достучаться до Маши! А дальше она уже сама сориентируется.

— Но я не знаю, что сказать!

— Просто поговори с ней. Напомни ей о ее близких. Есть у нее близкие?

— Из живых родственников у нее только брат. И муж.

— Про мужа не нужно, — поторопилась ответить Кира. — А вот про брата напомни.

Но Ниночка неожиданно насупилась.

— Я лучше про Кефира ей скажу, — сказала она, помявшись.

— Про кого? — изумилась Кира.

— Про Кефира. Это Манькин любимый конь. Кефир.

— Кефир?

— А что такого? Между прочим, родоначальником всей орловской рысистой породы был жеребец по имени Сметанка. Чем Кефир хуже?

— Да хоть про Йогурт говори! — вмешалась в разговор Леся. — Лишь бы помогло!

И ведь помогло. Машка, услышав имя любимого коня, который не переживет гибели хозяйки, мигом ожила и активно задвигала руками. Через несколько секунд ей удалось поймать веревочную петлю. И накинуть ее на себя, просунув веревку под мышками.

— А теперь тянем! — обрадовались водители. — Только осторожно. Чтобы девка не выскользнула. Больно уж щуплая.

Но Маня не выскользнула. Она держалась молодцом. И через несколько минут оказалась в безопасности. И тут же без сил рухнула бы на бетон — ноги ее совершенно не держали, — если бы ее со всех сторон не окружили люди.

Всем хотелось пощупать спасенную девушку и лично убедиться, что она в самом деле цела и невредима. Сама Маня была слишком слаба, чтобы отбиваться от этих любопытных, кто ничего не сделал для ее спасения, но теперь торопился примазаться к спасателям. Говорить Маня тоже пока не могла. Те звуки, которые услышали подруги снизу, — плач и поскуливание, — до сих пор были единственным доступным Мане средством общения с миром.

Пришлось вмешаться Кире:

— Где тут хирург?! — закричала она. — Пусть он осмотрит пострадавшую. А остальные отойдите.

Неизвестно, послушались бы Киру или нет, тем более что хирург так и не подал больше голоса, но водители автобусов оказались на стороне Киры. Они оттеснили любопытных от Маши. А потом на своих мощных плечах снесли девушку вниз.

Тут она внезапно обрела голос и норов.

— Оставьте меня! — рявкнула она на любопытных, преданной толпой следовавших за ней по пятам. — Со мной все в полном порядке! Испугалась немного, и только.

Вид у Маши был достаточно решительный. Того и гляди укусит. Поэтому все быстренько ретировались и рассосались в разные стороны. Остались лишь самые настырные, которые попытались укорить девушку:

— Ай-ай! Как же так неосторожно!

— Могла шею себе сломать.

— Еще хорошо, что все так закончилось.

— О себе не думаете, так об окружающих бы подумали!

Машино терпение окончательно лопнуло. И слова вырвались из нее, как пар из закипающего чайника.

— Пошли вон! — заорала она неожиданно зло. — Я осталась жива не для того, чтобы выслушивать ваши замечания. Отвалите!

Кира с Лесей тоже шарахнулись — такой опасной выглядела бледная и взлохмаченная Маша с ярко алеющими на щеках пятнами румянца.

— А вы останьтесь! — неожиданно велела им Маша. — И ты, Нина, тоже.

Водители ушли еще дальше. Эти суровые мужчины то ли обладали природным чувством такта и знали, когда нужно уходить. Либо им просто все было до лампочки. И, выполнив свою работу, они занялись более приятным делом — закурили и начали обсуждать вчерашний матч местной команды с футболистами из соседнего города.

— Наклонитесь ко мне, — поманила подруг Маша. — Это был он? Тип в драных джинсах?

— Мы не видели.

— Мы были слишком далеко.

— Я видела, — неожиданно произнесла Ниночка.

Все трое уставились на нее.

— Ты?

— Да. Я стояла рядом с тобой. Помнишь, мы еще хотели рассмотреть окна в новой высотке и одновременно подались вправо?

— Ну да, — слабо улыбнулась Маня. — Приклеились, почти как сиамские близнецы.

— И ты оказалась на моем месте, — произнесла Ниночка. — На том месте, где я стояла секунду назад.

— Ну и что?

— А этот тип уже бежал. Он не успел перестроиться. И столкнул тебя вместо меня.

Некоторое время Маня недоверчиво смотрела на подругу. А потом переспросила:

— Ты хочешь сказать, что меня столкнули вместо тебя?

В голосе Мани послышалось даже нечто вроде обиды.

— Не хочу, я так и говорю.

— С чего ты взяла?

— Я знаю того человека, который столкнул тебя.

У Мани приоткрылся от изумления рот. Да и подруги были изумлены.

— И кто же он? — спросила наконец Маня.

— Игнат.

Это имя прозвучало в полнейшей тишине. Кира с Лесей решительно ничего не понимали. А вот Маша с Ниночкой обменялись долгим понимающим взглядом. И Маша понурилась.