— Это говорит только об одном. Они находятся под действием Адмантовой жилы. Слышала о таком зелье?

— Только о том, что оно входит в список запрещённых.

— Верно. Оно способно изменить внешность принявшего настой, обострить магию, бурлящую в его крови. Но, если злоупотребить им, можно сойти с ума. Существу, применявшему зелье, кажется, что он может всё, что нет преград его могуществу. Алчный становится скупцом, трясущимся над каждым сеутом даже в чужом кошельке, ловкий проявляет чудеса гибкости и хитрости, наделённый властью считает других слепыми и беспомощными кротами, неспособными сделать шаг при дневном свете.

— Тогда зачем они это делают? — ахнула я и посмотрела в свою опустевшую тарелку. Змеиная сущность проявлялась всё сильнее. Получив первую пищу, она требовала иных удовольствий.

Голова кружилась от вина, и в свете свечей мужчина напротив приобрёл в моих глазах особую привлекательность. Рандалу даже не надо будет меня соблазнять, я чувствовала зов своей плоти, которая наконец получила шанс утолить жажду, силу которой не уменьшит даже порция свежей тёплой крови.

— Давайте потанцуем, — улыбнулся Рандал и встал, подав мне руку. Огонь в его глазах разгорелся ещё ярче, так что одновременно было больно смотреть и не удавалось даже на миг отвести взгляда.

— Но музыка?

— Уже звучит, Регина. — Он щёлкнул пальцами, и откуда-то полилась томная, тягучая, как карамель, мелодия.

Под неё нельзя кружить в вальсе, но можно и нужно двигаться медленно, оставляя руку в руке партнёра. Я не знала этой мелодии, в ней слышались надрывные ноты скрипки или виолончели, тонкое позвякивание колокольчиков, придающих музыке восточный колорит.

Мы танцевали, глядя друг другу в глаза, и вскоре я потеряла счёт минутам. Не помню, как мы начали целоваться, его губы были мягкими и пахли лесными травами, а я сделалась пушинкой, зажатой в ладони. Отпустишь — взлечу к потолку.

— Я сначала обращусь. В первый раз всегда так. Вам придётся победить мою змеиную сущность, — прошептала я, не в силах отвести взгляда от огня, полыхавшего в его глазах. Томление в груди росло, ещё секунда, и я потеряю над ним власть!

— Нестрашно, — ответил он и выпустил меня из объятий. Наши взгляды разъединились, руки разомкнулись, и всё же магия драконьего огня продолжала действовать.

Это универсальное средство, благодаря которому жертвы мужского обаяния сами шли к Дракону в лапы. Я где-то читала, что для этой расы очень важно быть у девицы первым, это как жертвоприношение Древних, своеобразный договор между девой и Драконом, по исполнении которого она может потребовать взять её в жёны.

Но у нас ламий всё иначе. Наша раса тоже имеет свои ритуалы. Если кто захочет обесчестить ламию, тот должен вначале побороть её в змеином обличье. Так нами гарантировано овладевает сильный, а это влияет на потомство.

К счастью, времена, когда от каждого соития могли рождаться дети, давно миновали. Но ритуала это не отменяло.

***

Боль пронзила все кости. Я застонала, почувствовав сгущающуюся тьму, и вскоре упала на пол, сделав знак Рандалу не приближаться. Минута — и всё будет кончено. Онемение, начавшееся в кончиках пальцев ног, достигло груди.

Раздался противный хруст костей, но боль отступила, а зрение вернулось, улучшившись стократно. Я чувствовала силу и поднялась, расправив кольца изумрудного хвоста.

Дракон не мог обращаться в помещении, поэтому ему предстояло победить меня в человеческом облике. Что ж, пусть. Как бы я ни хотела, была не в силах облегчить ему задачу. Да и змеиная сущность не позволила бы.

Он сделал шаг вперёд, вытянув руку, в которой белым сверкнул блестящий шарик. Миг — и он полетел в меня, в воздухе превратившись в большую сеть.

Я почти успела уклониться, задев стулья, стоявшие неподалёку, те с треском рухнули на пол, но сеть настигла меня, опутав хвост. Двигаться стало труднее, но это лишь придало сил. Ментальные заклинания Рандала здесь не действуют, поэтому ему пригодится только грубая сила.

Он осторожно приблизился, и я зашипела. Бой начался. Я извивалась, стараясь нанести мужчине, прижавшему меня к полу, удары хвостом, но сеть натягивалась, и они получались гораздо менее болезненными, чем планировалось. Я пускала в ход зубы, но не могла дотянуться до его шеи.

В воздухе разлился густой запах битвы, разгорячённых тел, каждого из нас охватила решимость довести дело до конца. Вначале моё сопротивление было яростным, а злость настоящей, но прошло немного времени, и под тяжестью мужского тела, я начала слабеть. Змеиная сущность отступала, она уже не яростно шипела, скорее делала это в оборонительных целях, зато томление переместилось в низ живота.

Я почти теряла сознание, волосы взмокли, а чешуя, покрывавшая нижнюю часть тела, размягчилась. Последний взмах хвоста, и вот он уже разделился надвое, превратившись в ноги.

А через пару минут остались двое: он и я, мужчина и обычная женщина, лежавшая обнажённой с разведёнными в стороны коленями.

Как ни странно, мне не было стыдно или больно, наоборот, душу снедало нетерпение, сравнимое с ожиданием чего-то важного и одновременно приятного.

Рандал встал и, подхватив меня на руки, понёс на кровать. В его глазах по-прежнему горел драконий огонь, я чувствовала себя захмелевшей и готовой на самый отчаянный поступок. И всё же в глубине зрачков Рандала читался вопрос: «Уверена?». Я молча кивнула, потому что не сомневалась.

Мне даже показалось, что эта жертва не имеет отношения к Фарф и преступлениям против девушек, а просто пришло моё время.

Наши губы встретились, и все мысли покинули голову. Я плыла в огромной лодке, еле покачивающейся на волнах, ветер или его руки ласкали тело, и не было в этом ни стыда, ни слабости побеждённого, только радость и желание принадлежать конкретному мужчине.

Сначала Рандал был со мной нежен, но потом мы оба почувствовали необходимость отбросить сдерживающие нас невидимые путы и предаться любви, физической, плотской, от которой жарко в теле и тепло на душе.

Боли действительно не было, новые ощущения открыли для меня другое измерение, я почувствовала себя не только сильнее, но и целостнее, будто что-то давно утраченное наконец вернулось в мои руки, и это что-то я больше ни за что не потеряю.

Мне не хотелось, чтобы всё заканчивалось, и, даже испытав вспышку, током пронзающую тело, я снова готова была служить выбранному мной или небом мужчине всем телом.

Ненасытность ламий, о которой с завистью говорили другие адептки, поразила и меня. Я не уставала от любви и готова была всё повторить, но, конечно, говорить об этом не стала.

Зачем навязываться? Хадриан упоминал, что мы с Рандалом будем крепко связаны, но каким образом я пока не знала. Возможно, речь шла о расследовании и последствиях зеркальных ритуалов, что ж, пусть так.

Я доверяла судьбе, привёдшей меня в Дольний мир и определившей моё место в нём, поэтому оставалось столько расслабиться.