Искра Кантемирова. А на его звонок ответила ее секретарь Тамара Цармона, ее голос дрожал и срывался.

– Частный детектив Мамонтов, мы к вам приезжали с моим нанимателем, – представился Клавдий. – Что у вас стряслось?

– Секунду подождите, пожалуйста, – ответила шепотом Тамара. Быстрые шаги – она, видимо, передвигалась по дому.

Воровка! Гадина! Я тебе покажу! Пошла вон, б…!! – Кантемирова все продолжала орать.

Клавдий Мамонтов услышал, как хлопнула дверь. Воцарилась тишина.

– Она на вас так кричит? – обескураженно спросил он Тамару, вспомнив о ссоре секретарши с хозяйкой, когда Тамара сначала надолго уехала, а затем вернулась, согласно чилийской поговорке, «как собака, лижущая руку, что бьет».

– Нет… нет… Вы просто позвонили в крайне неудачный момент, – голос Тамары прерывался от волнения. – Она не на меня сорвалась, на нашу горничную Фатиму. Выгоняет ее с мужем из дома. А они всю работу делают. Нанялись с проживанием… Она их вышвыривает вон. Теперь надо искать прислугу, а сейчас с этим так трудно стало. Опять все на мои плечи ляжет, о боже!

– Да что случилось-то? – настаивал Клавдий Мамонтов.

– Искра Владимировна вчера ездила к следователю в Чехов по вызову, вернулась раздраженная. Сказала, полиция не умеет себя вести с приличными нормальными людьми, – Тамара волновалась все сильнее. – Ее допрашивали два часа по поводу бедной Натальи Эдуардовны. А в довесок Лева не приехал, хотя обещал ей по телефону. Я не понимаю его порой – да, ему самому сейчас несладко, больно, страшно, но чтобы не поддержать мать в ситуации, когда ее перемалывают полицейские жернова? – Тамара сама чуть повысила голос. – Я целиком на стороне Искры, а не его. Даже в буре бед и несчастий мужчина должен оставаться мужчиной. А Лева… он не приехал, когда его мать отчаянно нуждается в нем. Она разгневалась на сына, а сорвала зло на Фатиму. Потеряла свой жемчужный браслет и обвинила ее в краже – в запальчивости. Несправедливо!

– Почему несправедливо? – тоном «настоящего детектива» осведомился Клавдий Мамонтов. – Может, горничная и правда воровка? Разве это редкость? А браслет наверняка у Искры Владимировны очень дорогой.

– Подарок Керима из Куала-Лумпура. Но через два часа Искра сама нашла браслет, он просто упал на пол за туалетный столик. Она не извинилась. А Фатима, горничная, стала ее упрекать – она воспринимает Искру как жену своего соплеменника, Керим же узбек… Восток есть Восток… Она к ней обратилась в оскорбительном тоне, как к брошенной старой жене… Конечно, она тоже должна была думать головой, наша Фатима. С кем она разговаривает, со своей хозяйкой. Ну, а в результате мы остались без прислуги.

– У меня вопрос серьезный, безотлагательный к Искре Владимировне, – решил, несмотря ни на что, гнуть свою линию Клавдий Мамонтов. Он бросил взгляд на Макара и Гущина, слышавших все – и домашнюю свару и дипломатичные переговоры с секретарем. – Узнайте, Тамара, может, Искра Владимировна все же сменит гнев на милость и побеседует со мной?

– Хорошо, я спрошу у нее сейчас, – покорно, чуть ли не по слогам ответила Тамара.

Звук открываемой двери. Секретарша опять путешествовала по дому тихо, как мышь.

Что?! Какой еще детектив Мамонтов? А, эти… Давай, поговорю, а то ведь не отстанут, прилипли как банные листья к ж…!!! Еще снова заявятся!

Макар, слышавший скандальную Искру, покачал головой – как обманчиво первое впечатление от людей! Кто бы мог подумать, что приятельница детства и юности Веры Павловны и дочка академика-ботаника может выражаться как площадная торговка. «Она всегда была такой? Или то наследие Керима Касымова, ее благоверного, сначала озолотившего ее, а затем покинувшего?»

– Здравствуйте, я вас слушаю, – хриплый голос Искры Кантемировой в трубке. Словно два разных человека в одном обличье. И два разных тона: прежде озлобленный, визгливо-истеричный, а сейчас – вежливо-холодный, надменный.

– Искра Владимировна, простите за беспокойство, – произнес в трубку Клавдий Мамонтов. – У меня срочный вопрос к вам – насчет соседки Натальи Эдуардовны по даче.

– Какой еще соседки? – Искра Кантемирова с трудом сдерживала раздражение.

– Соседка Анна, к ней, по вашим словам, Гулькина ревновала мужа. Но они с братом переехали на дачу всего четыре года назад, а муж Гулькиной серьезно болел. Я хочу уточнить…

– Но это случилось намного раньше! Я, наверное, перепутала все, – резко ответила Искра Кантемирова. – Последние годы и правда Юрику с его букетом недугов было уже не до интрижек на стороне. Но соседка… Наташа мне на нее жаловалась много лет – дача-то ведь Юрику принадлежала, и он соседку знал еще до знакомства с Наташей. И та, бедная, вечно подозревала, что у них существовал когда-то бурный роман и что они все еще интересны друг другу, несмотря на возраст. Но застукать их вместе на даче не могла, хотя из кожи вон лезла. Она сражалась со своими демонами. А потом ту бабу нашли мертвой в доме, представляете? Наташа мне сказала – она упала с лестницы и башку себе пробила. Дача какое-то время пустовала. И Наташа радовалась. Она словно освободилась от морока. Но затем туда кто-то переехал – может, родственники той бабы, я не в курсе. Но я повторяю: за мной кто-то следил со второго этажа соседней дачи, когда я приезжала к бедной моей Наташе.

Макар быстро написал в своем мобильном слово Денни и показал его Клавдию Мамонтову – мол, спроси ее о любовнике матери! Ну же, давай! Однако полковник Гущин сразу покачал головой – нет. Не сейчас. Иначе мы крупно подставим Веру Павловну. Искра – умная, она сразу поймет, кто информатор у детектива и его нанимателя. И может оборвать связи с Верой Павловной в один момент. Вон как она с горничной расправилась в гневе. А контакты Веры Павловны и Кантемировой – дружеские, доверительные, сейчас необходимы как воздух.

Клавдий Мамонтов вместо вопроса про Денни попросил номер телефона Артема Щеглова, менеджера и компаньона по бизнесу. Искра Кантемирова приказала Тамаре «сбросить номер на телефон детектива». И они вежливо распрощались.

– Облом с дачным романом, – констатировал Макар. – Анна Астахова ни при чем, оказывается. Старикан художник крутил амуры… если крутил… с той самой теткой, от которой Астаховы унаследовали дачу. Они единокровные брат и сестра по отцу, значит, тетка по отцовской линии, хотя тоже не факт. Может, дача кому-то одному из них досталась, а другой просто гостит… Например, брат, а дача – сестры… Но смерть прежней хозяйки дачи подозрительная, а? Падение с лестницы. Снова чистая криминальная классика! Может, ее кто-то столкнул? Не Гулькина ли руку приложила к гибели соперницы?

– Ладно, надо узнать, кто владел дачей до Астаховых и что