кресло за столиком, заказал уже не негрони – коньяк. Вытер пот с бритой макушки. Снял пиджак, ослабил галстук.

Перед его глазами мелькали картины из прошлого. Как он, еще молодой предприниматель, нафаршированный, словно рождественская утка, идеями о собственных стартапах, влился в команду Керима Касымова… как давно это было… И увидел впервые на корпоративе Искру. Нет, Сатаней… Цветок Эдельвейса… Прекрасную пери… Она еще не растолстела тогда, не раздалась вширь. На корпоратив она явилась в белом платье с открытой спиной. Она носила его без бюстгальтера. Он, Щеглов, пришел на корпоратив со своей женой, ныне бывшей. Она была моложе Искры на тридцать лет, однако… Он, Щеглов, тогда не мог оторвать взгляд от жены босса. Искра танцевала танго в паре с каким-то юнцом – сынком или племянником приятеля мужа, посещавшим ее школу танцев. Она сделала укладку на темных волосах, открывая лебединую шею. Изгиб ее спины в тот момент, когда она танцевала, представлялся Щеглову верхом соблазна и совершенства.

Много воды утекло с тех пор. Зимой Искра сказала ему:

– Тема, голубчик, давай куда-нибудь сходим, а? Своди меня в хорошее радостное место, а то я сойду с ума… Одной тащиться никуда не хочется, а до эскортников я еще не опустилась. Ты, конечно, занят делами, но все же ты, как и я, разведеныш. Скрасим на вечерок одиночество друг для друга, а?

Он объяснил ей:

– Я с женой в разводе, но у меня, в отличие от вас, двое несовершеннолетних детей, мне надо их растить, кормить, ставить на ноги, оплачивать их учебу в частной школе, на мне алименты. Мне надо крутиться…

– Ну, обзови еще меня бездельницей, трутнем, поругай, покритикуй свою партнершу по бизнесу. – Искра взирала на него почти умоляюще. – Только давай куда-нибудь махнем вечерком? Пожалуйста!

Он повел ее в кинотеатр «Художественный», где на премьеру дрянной киношки собрались остатки столичной тусовки. Выбор светских развлечений свелся до минимума. Искра явилась в кинотеатр в собольей шубе в пол и собольей боярской шапке, кажется тронутой молью… Она выглядела, как городская сумасшедшая, на взгляд Щеглова. Однако он крепко держал ее под руку. На них пялились стервозные девицы, их бойфренды, столичные старухи – жены дипломатов, некогда писавшие для глянца в стиле Винтур, блогеры и блогерши, косноязычные, провинциальные и плохо образованные, красавицы-содержанки, второсортные актеры… Его в кинотеатре, конечно, сразу записали в любовники Искры. А он в кинозале смотрел не на экран, а в свой мобильный, а потом искоса изучал Искру – она давно не посещала кино и воспринимала фильм с чисто детской непосредственностью. Он созерцал ее и думал: старая, никчемная, пошлая баба… Толстая, истеричная, брошенная Керимом, владевшим целым восточным гаремом наложниц… Пустышка она, дрянь… Но он, Щеглов, ничего не мог поделать тогда… да и сейчас, в баре, пьяный от коньяка с видениями, что тревожили его душу – Сатаней в соблазнительном платье, ее обнаженная спина, ее тяжелые темные густые волосы, перевитые нитями жемчуга, в них ему хотелось зарыться лицом… Ее родинка на смуглой щеке. Он тогда… много, много, много лет назад жаждал поцеловать ее тысячи, миллионы раз…

Жена, с которой они прожили семь лет, родили детей, бросила его после ночи, когда она ревностно выполняла свой супружеский долг, а он в экстазе, потеряв контроль над собой, назвал ее Сатаней… моя Сатаней… Его скрытое желание вместе с оргазмом вырвались наружу в постели. И жена все поняла и не простила ему.

Однако с тех пор минуло много лет. И все кардинально изменилось.

Порой мы оглядываемся назад, заново оцениваем то, что когда-то неистово желали, казавшееся недоступным, запретным, прекрасным, сводящим с ума, и… понижаем ему стоимость, постепенно сводя ее до полного нуля. Потому что на то есть веские причины.

В теннисном клубе в бизнес-центре на Большом бульваре Макар и Клавдий Мамонтов направились прямо к ресепшен.

– Я частный детектив, – надменно представился Мамонтов. – Это мой помощник.

Макар дипломатично промолчал. А две фитнес-девицы на ресепшен моментально вперились в них любопытными взглядами, подобрались – больно уж красивые парни пожаловали в роли частных детективов. Один блондин – картинка, а второй – атлет в стиле «Людей в черном» с рукой на перевязи.

– Мы ищем пропавшую женщину. Знаете, как в фильме «Исчезнувшая», – Клавдия Мамонтова уже понесло. – Она тут играла в теннис, даже имела вашу клубную карту. Ее фамилия Мухина, Ирина. Проверьте свои списки клиентов, пожалуйста, окажите нам содействие, а?

Одна из фитнес-девиц сразу полезла в компьютер, вторая уже строила «детективу и помощнику» глазки. Макар улыбнулся ей нежно, и она расцвела «фиалкой на залитом солнцем поле».

– Мухина… Мухина… есть, Ирина. Я ее помню, кстати, – девица оторвалась от компьютера и повернулась к коллеге по ресепшен. – Оль, да ты тоже видела ее. Та, что требовала всегда крытый корт, где до нее никто не играл, выбирала всегда самые ранние утренние сеансы. А у нас первый слот в семь утра, и она бронировала корт.

– Почему так рано? – осведомился Клавдий Мамонтов. – Она бизнес-леди, из-за своей занятости, что ли?

– Из-за страха ковида, – фыркнула девица на ресепшен. – Ее вроде как заклинило на нем, твердила, что хочет играть только на «чистом незаразном корте», проветренном с ночи. Инструктора даже не брала себе, порой просто стучала ракеткой у стенки.

– То есть играла она одна или с инструктором? – уточнил Мамонтов.

– Ага, – фитнес-девица стрельнула в его сторону подведенными глазами. – А что у вас с рукой?

– Маньяка взял он один на один, – брякнул Макар. – Мы и в пропаже Мухиной маньяка подозреваем. Так что, девочки, будьте осторожны, бдительны.

– Ой, я вспомнила, – встрепенулась вторая фитнес-девица. – С вашей Мухой однажды на корт явился один тип. Единственный раз, когда она приехала играть в паре. С ним.

– Вы его можете опознать? – деловито спросил Клавдий Мамонтов.

– Нет, – фитнес-девица покачала головой. – Они в марте корт посещали… Он… Нет, я не помню его. Он не как вы, так себе… обычный мужик.

– Вы девушка умная, наблюдательная, – заметил проникновенно Макар. – Как на ваш мудрый женский взгляд – бойфренд он ее, любовник?

Фитнес-девица прикусила пухлую губку, нахмурила лобик. Она размышляла, усилия явно отражались на ее кукольном личике.

– Нет… да, возможно… я вообще-то не помню, но нет… нет! Пары ведут себя обычно не так.

Этим чисто женским непоследовательным «нет – да – не помню – нет!» им и пришлось ограничиться.

Глава 24

Призрак мажора

Удивительно, но путь их лежал обратно – в места, где они прежде побывали.

После теннисного клуба Макар