Сквозь сон, кажется, ещё слышу настойчивый голос Федерика, его раздосадованный смешок. Мне ещё снится, что я лечу, а потом бархатная тьма поглощает меня без остатка.

Просыпаюсь уже утром. И сперва мне кажется, что лежу на печке. Которая при этом ещё и мерно вздымается. И стучит под ухом.

Сонно вздохнув, отворачиваюсь от солнечного света и невольно сжимаю свою большую и удобную подушку руками. И тут же на мою попу опускается что-то тяжёлое. Что-то очень похожее на увесистую ладонь, которая тут же принимается жамкать моё левое полупопие. А потом ещё одна лапища обхватывает талию. И меня неожиданно смещают ниже, прижимая промежностью к горячему и твёрдому… Ох, осознание, к чему именно сейчас прижимаюсь, будит меня окончательно, заставляя удивлённо распахнуть глаза.

Я опять забралась ночью на Федерика. И он, кажется, проснулся. Отдельными частями тела так точно. 

И мы обнажены… Чёрт, я уснула в ванной. Раздразнила, возбудила… и уснула. Некрасиво получилось.

Поднимаю осторожно голову и натыкаюсь на пылающий и слегка насмешливый взгляд голубых глаз.

– Доброе утро, жена.

– Доброе, – шепчу хрипло.

– Сегодня ты ведь всё помнишь? – нарочито строго хмурится принц.

– Да-а-а, наверное, – тяну неуверенно, пока не понимая, к чему он клонит.

– То, что ты мне жена, а я тебе муж, помнишь? – сужает он глаза.

– Да.

– И как провоцировала меня вчера, дразня своими прелестями и смелыми речами?

– Помню, – признаюсь, краснея виновато. – Прости...

– Это хорошо, что помнишь, – хищно ухмыляется муж.

И я почти мгновенно оказываюсь на спине с разведёнными ногами, прижатая к кровати его огромным телом. А мои руки вздёрнуты вверх к изголовью, и скованы невидимыми путами.

– Теперь никуда от меня не денешься, ведьмочка несносная, – почти плотоядно рычит Федерик. И сминает мои губы жёстким требовательным поцелуем.

Когда-то я считала, что не люблю секс по утрам, потому что спросонья не могу достаточно завестись, чтобы получить хоть какое-то удовольствие. 

Видимо как-то не так я утренним сексом занималась. Или со мной не так занимались...

Сейчас такие глупости мне даже в голову не приходят. Кажется, я готова кончить уже от одного этого крышесносного поцелуя. От пылкого танца наших языков, в котором неоспоримо ведёт Федерик. От столкновения наших губ, в котором я с удовольствием проигрываю. От собственной беспомощности, неожиданно такой волнующей...

От ощущения его тяжести на мне и жара гладкой кожи, от этого взаимного голода… И от этих рук… О да-а-а-а! Они сводят меня с ума. Они, кажется, везде. Трогают, гладят, сжимают и ласкают. Оставляя огненные дорожки на коже.

Мне до безумия хочется тоже трогать, тоже касаться его. Но как не дёргаю запястья, освободиться не получается.  

– Пожалуйста… отпусти… – выдыхаю, закатывая глаза, когда Федерик, оставив губы, прижимается ртом к моему горлу.

Ведёт языком по сверхчувствительной коже, срывая с моих губ прерывистый стон. Прихватывает губами, зубами. И бёдра сами подаются вверх. Приглашающе раскрываясь. 

А-а-а-а, ну что же ты делаешь? В кошку блудливую меня превращаешь. 

– Отпустить, говоришь? – рычит тихо, сжимая мои бёдра и вжимаясь своей эрекцией мне между ног. Искры из глаз вышибая этим скольжением. Дразнится, бессовестный. И продолжает находить на моей шее самые эрогенные точки. – Ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? 

Совсем с ума сошёл? Покусаю, если только посмеет. И файерболы научусь бросать, если кто-то осмелится нам помешать. 

Новое жестокое в своей недостаточности движение его бёдер, и дыхание снова перехватывает. Из груди рвётся жалкое хныканье. 

– Руки… касаться тебя… хочу-у-у-у…

– Ах руки… Руки отпущу. Но позже, – улыбается хищно, смещаясь немного ниже. Целует теперь уже мою грудь, нежно прикусывая и посасывая соски. Будто смакует. Каждой болезненно-сладкой лаской подпитывая пылающее в моей крови безудержное пламя.

Чувствую, как мужская ладонь накрывает лобок, а пальцы уверенно раздвигают мокрые складочки половых губ. Гладят вокруг клитора, доводя до исступления. Снова дразня и возбуждая до предела. Заставляя со всхлипами подаваться навстречу каждому движению. Жестокий. 

– Хочешь меня, ведьмочка? – поднимает голову и заглядывает в глаза. Продавливает вход мягкими толчками пальцев.

– Да-а-а, – всхлипываю, двигаясь навстречу этой невыносимой ласке, пытаясь насадиться, хоть как-то унять нестерпимый голод. – Возьми уже!

В ответ слышу довольный смех.

И пальцы всё-таки проникают внутрь, срывая с моих губ протяжный стон. Раз, второй. Почти доводя до оргазма. И оставляя на грани. Точно покусаю. 

– Такая отзывчивая. Невероятная, – урчит Федерик, снова накрывая меня собой. Обхватывает ладонью затылок. Смотрит в глаза так жадно, будто пьёт мои эмоции. А может действительно пьёт…  Пусть. Мне не жалко.

И я наконец чувствую, как к промежности прижимается гладкая горячая головка, неотвратимо раздвигая тугие мышцы. Растягивая до предела. О боже. Наконец-то.

Да. Да. Вот так. 

Всё во мне замирает натянутой звенящей струной... 

Ничто не сравнится с этим ошеломляющим ощущением первого слияния двух тел. Когда оживают все нервные окончания там, где мы соединены. Когда тесно, жарко и влажно, и даже немного больно. Когда немного страшновато от той власти, которую над тобой имеет твой мужчина. И сладко одновременно. А инстинкты требуют и бежать, и раскрыться больше, принять глубже.

В тот момент, когда Федерик входит в меня до конца, я тону в его пылающих глазах точно так же, как в собственном почти животном наслаждении. Выгибаюсь дугой, с гортанным вскриком, чувствуя себя так, будто сейчас разлечусь на тысячу мелких осколков.

То ли это моё новое тело настолько чувствительно, то ли дело в партнёре, но мне никогда не было так хорошо, как сейчас. Уже от одного лишь ощущения такой правильной наполненности. От первых плавных толчков внутри.

Мне не хватает лишь одного – возможности держаться за того, на ком сейчас сосредоточенны все мои чувства.

– Пожалуйста. Освободи, – дёргаю я скованные запястья. 

– Ну если дама так просит, – усмехается муж. Напряжённый. Будто из стали вылит. Сдерживается ведь. 

Опираясь на левую руку, правой тянется к изголовью. Проводит по моим запястьям, словно снимая что-то, и я наконец-то получаю свободу.

Со вздохом облегчения хватаюсь за широкие плечи. И как раз вовремя.

– Держись, сладкая, – хрипло велит мне прямо в губы.

Целует жарко и глубоко, проталкиваясь языком в рот. Снова захватывает затылок, фиксируя. Проводит другой рукой по моему телу до бедра, обхватывает его жёстко, отводя в сторону. И начинает двигаться. Буквально вколачиваться в моё тело.