— А ты не думала, Лис, что Альбина тоже может стесняться? — уточнила я осторожно и, заметив недоуменный взгляд девочки, пояснила: — То, что она взрослая, не значит, что она не может…

— Да ты что, Зойка! — искренне возмутилась Алиса. — Какое «стесняться»! Она же модель! В нижнем белье снимается! Я сама фотографии видела — чтобы так сниматься, надо совсем ничего не стесняться!

— Это другое, — возразила я скорее из тупого упрямства, чем действительно из-за желания выгородить Альбину. Мне она не нравилась, но критиковать её я не имела права. — То тело, а сейчас — душа. Меня она видит второй раз в жизни, тебя тоже мало знает. Вполне может стесняться. И потому быть такой зажатой.

— Да ну, не, — зафыркала Алиса, но по её задумчивому взгляду я поняла, что посеяла в девочке сомнение, и поспешила сменить тему — обсуждать Альбину мне хотелось ещё меньше, чем разговаривать про собственную мачеху:

— Чем теперь будешь заниматься?

Алиса открыла рот, чтобы ответить, но вместо этого откуда ни возьмись вдруг вынырнул Глеб, приобнял девочку за плечи — при этом моей спины тоже слегка коснулся, отчего вдоль позвоночника пробежали щекочущие мурашки, — и сказал:

— А теперь Алиса отправится в свою комнату делать домашнее задание на лето, я отправлюсь дальше работать, а вы, Зоя, будете отдыхать, как и планировали.

Я сглотнула, невольно подумав — блин блинский, а ведь Глеб наверняка слышал всё, что я говорила про Альбину… И что подумал? Я даже представить себе не могла, что можно решить, услышав подобный диалог.

— Но дядь Глеб… — заканючила Алиса, но мужчина был непреклонен:

— И чтобы до завтра не встречались. Лис, я серьёзно, иначе оштрафую и лишу сладкого. Дай Зое отвлечься. Кстати, Зоя, если хотите, можете воспользоваться нашей фитнес-комнатой — она во втором корпусе, где зимний сад, — или поплавать в бассейне. Ещё есть бильярдная, тоже можете поиграть.

Хотелось поинтересоваться, нет ли боулинга, но я прикусила язык.

— Спасибо большое, я… подумаю.

— Думайте, — кивнул Глеб и придал нам с Алисой ускорение, развернув её в одну сторону, а меня — в другую.

45

Зоя

Мой первый полноценный выходной прошёл… хорошо, но слишком быстро. До бильярда и бассейна я так и не добралась — вернувшись в свою комнату после утреннего пикника, я легла спать ещё на пару часов, затем, проснувшись, позвонила Геле и полтора часа болтала с ней. Потом пообедала, заказав доставку совместно с Николаем и девочками, а вечером просто читала какой-то дурацкий любовный романчик. Его сюжет выветрился из моей головы уже к утру, хотя дело было не только в стандартности и избитости темы Золушки и Принца.

Перед сном я ненадолго вышла на улицу подышать свежим воздухом и, подойдя поближе к фонтану, чтобы полюбоваться на подсветку, умудрилась буквально нос к носу столкнуться с Глебом. Тот, по-видимому, тоже вышел прогуляться перед сном, и стоял возле воды, засунув руки в карманы штанов — обычных спортивных, не от костюма, — и задумчиво таращился на тонкие струйки воды, что лились с зонтика в чашу.

Я не замечала Хозяина до самого последнего момента, пока едва не врезалась в него — из-за того, что смотрела не перед собой, а как и он, на фонтан.

— Ой! — воскликнула я, в последний момент спохватившись и затормозив, а Глеб, резко развернувшись, обхватил меня за плечи. Если бы не это я, наверное, упала бы, и даже головой в фонтан. — Простите, пожалуйста…

— Замечтались, Зоя? — усмехнулся он по-доброму, отчего-то не спеша убирать руки. — О чём же? Составляете новое меню?

Стоять вот так, почти вплотную к нему, ощущая тёплые ладони на своих плечах, оказалось слишком приятно. Не должна я подобных чувств испытывать, это нехорошо. И я хотела, честно, хотела сделать шаг назад, вырваться из этих своеобразных объятий, но… почему-то осталась стоять на месте.

— Я же не только про еду думаю, — вздохнула, глядя на его улыбающиеся губы. Верхняя была совсем тонкой, а нижняя чуть пухлее, с характерной впадинкой посередине. Мне настолько захотелось приподняться и коснуться этой впадинки своими губами, что я даже немного смутилась. — Тем более, что меню мы с вами ещё вчера утвердили.

— Кстати, хотел спросить. — Глеб тоже отчего-то не спешил опускать ладони, так и продолжал держать их на моих плечах. И стоял, наклонившись и глядя мне в глаза, по-прежнему едва уловимо улыбаясь. — А вы все рецепты наизусть помните или?..

— Некоторые наизусть, — я кивнула, радуясь, что на улице и так закат — в розово-оранжевых лучах садящегося солнца будет не заметно, что я порозовела от неловкости. Нет, я понимала, почему сама не делаю шаг назад… а Глеб почему? — Но не все. Чаще всего я помню основные моменты и забываю тонкости. Например, порядок слоёв в салате. Или нужно ли добавлять хлебный мякиш в рецепт тефтелей. Особенно плохо запоминаются рецепты выпечки — в конце концов, если в тефтели не добавить хлеб или лук, они всё равно получатся. А вот если ошибиться в пропорциях теста, оно не поднимется или не пропечётся, и есть это будет невозможно.

Блин блинский, с чего меня вообще вдруг понесло во все эти рассуждения? Зачем это Хозяину?

Но слушал он, однако, с интересом, и даже уточнил, как только я замолчала:

— Значит, вы всё-таки иногда подглядываете в интернет?

— Чаще всего не в интернет. У меня на облаке лежат скрины рецептов — в основном из собственных записей, но есть и из книжек, — рассортированные по кухням мира. Греческая, мексиканская, итальянская, и так далее. И дальше уже по алфавиту. Туда и смотрю, если нужно что-то освежить в памяти.

— Шпаргалка, значит, — засмеялся Глеб, и я кивнула, тоже улыбнувшись.

Но больше он ничего не спрашивал — просто смотрел на меня, всё не опуская и не опуская рук. Пауза затягивалась, а учитывая тот факт, что мы стояли и глядели друг другу в глаза, она становилась даже какой-то неприличной… И я уже хотела отойти в сторону, как Глеб всё же отпустил меня сам. Тут же поднял руку, взъерошил короткие волосы на затылке, вздохнул и негромко произнёс:

— Я слышал сегодня ваш диалог с