К ее ужасу, впереди раздавались ответные крики. Весь дом, казалось, проснулся и визжал. Она слышала, как хлопают двери и испуганные голоса спрашивают о причине переполоха. Она неслась к своей комнате, надеясь, что общее замешательство и темнота помогут ей скрыться, когда в конце коридора появилась мисс Лорд в ярком цветастом халате. Патти летела прямо в ее объятия. Задохнувшись от ужаса, она повернула назад к визжащей Эвелине.

Теперь ей стало ясно, что она попала в ловушку.

Узкий проход вел через Восточное крыло в помещения обслуживающего персонала. Она нырнула в него. Если она сможет добраться до задней лестницы, это будет означать спасение. Она толчком приоткрыла дверь и, к своему ужасу, была встречена еще худшим гамом. Все служанки находились в состоянии паники. Она увидела, как мимо пронеслась Мэгги, закутавшаяся в полосатое розовое одеяло, а из общего испуганного хора выделялся густой голос Норы:

– Помогите! Убивают! Я видела гр-р-ра-би-те-ля!

Патти закрыла дверь и съежилась в проходе. Где-то за ее спиной все еще истерически вопила Эвелина: «Я видела привидение! Я видела привидение!» – а впереди становился все громче крик «Воры!».

Совершенно ошеломленная этими проявлениями бурных чувств, Патти прижалась к стене в дружеской темноте прохода, с глубоким чувством возблагодарив Небеса за то, что в школе все еще не провели электричество. Десяток голосов кричал, прося спичек, но никто, похоже, не мог их найти. Она с пыхтением дергала наволочку завязанную вокруг ее шеи, но Конни крепко завязала ее белой лентой для волос, и узел был сзади. Во всяком случае, даже если бы ей удалось снять ее маскарадный костюм, это ей не помогло бы: в полночь она по-прежнему была в том же белом платье, в котором ходила вечером, а даже богатое воображение Патти не могло подсказать, чем можно было бы объяснить этот факт преподавательницам.

Голоса обыскивающих здание слышались все ближе; она заметила проблеск света впереди. В любой момент кто-нибудь мог открыть дверь в коридорчик. Искать спасения можно было лишь в стенном шкафу с бельем… и то лишь очень ненадолго. Она ощупью отыскала дверную ручку и скользнула внутрь. Если бы она обнаружила там кипу простыней, то могла бы нырнуть под них в надежде остаться незамеченной, так как сама была закутана в простыни с головы до ног. Но была суббота, и все белье унесли вниз. Длинный скользкий наклонный желоб соединял стенной шкаф с прачечной, находившейся в подвале двумя этажами ниже. Шаги были уже слышны в коридорчике. До нее донесся голос мисс Лорд:

– Принесите свечу! Мы обыщем бельевой шкаф.

Патти не колебалась. В воображении она уже чувствовала, как мисс Лорд хватает ее за плечо. Сломанная шея была предпочтительнее.

Все еще сжимая лимонный пирог – несмотря на все свое волнение, Патти продолжала крепко держать его в руках, – она влезла в желоб, вытянула ноги прямо вперед и оттолкнулась. Две секунды, затаив дыхание, она неслась в пространстве, затем ударилась ногами в откидной люк на дне и влетела в прачечную.

Секундой раньше дверь с кухонной лестницы осторожно открылась и в прачечную проскользнул мужчина. Он едва успел окинуть взглядом, полным бесконечного облегчения, пустую, залитую лунным светом комнату, когда Патти и пирог катапультировались перед ним. Они слетели вместе в вихре машущих крыльев. Оказавшаяся сверху Патти первой оправилась от изумления. Она все еще сжимала свой пирог – по меньшей мере то, что осталось от него, белая глазурь покрывала волосы и лицо мужчины, но лимонная часть была все еще цела. Мужчина сел с ошеломленным видом, протер глаза от глазури, бросил взгляд на атаковавшего его противника и, с трудом поднявшись на ноги, прижался к стене, широко раскинув руки, чтобы не упасть.

– Боже! – выдохнул он. – Куда я, черт побери, попал?

Патти извинила его за грубое выражение: он, похоже, не знал, что обращается к леди, и предполагал, что перед ним дьявол.

Наволочка на ее голове сидела очень криво, одно ухо показывало на север, другое на юг, и она могла видеть только одним глазом. В наволочке было очень жарко и она, задыхаясь, жадно ловила воздух. Несколько напряженных мгновений они просто смотрели друг на друга и тяжело дышали. Затем ум Патти снова заработал.

– Вероятно, – предположила она, – вы тот самый грабитель, о котором они визжат наверху?

Мужчина еще сильнее вжался в стену, испуганно глядя на Патти, блестящими сквозь бахрому глазури глазами.

– А я, – представилась Патти, – привидение.

Он что-то пробормотал про себя. Она не разобрала, молится он или чертыхается.

– Не бойтесь, – сказала она любезно. – Я не причиню вам вреда.

– Дьявольщина! Это сумасшедший дом?

– Всего лишь школа для девочек.

– Черт возьми! – охнул он.

– Тише! – предупредила Патти. – Они приближаются!

В кухне наверху послышался топот ног, а к визгливым сопрано, продолжавшим звучать набатом, добавились несколько басовитых голосов: это из конюшен прибежали мужчины. Грабитель и привидение уставились друг на друга, затаив дыхание; грозившая каждому из них опасность сблизила их. Патти на мгновение заколебалась, изучая те части лица грабителя, которые виднелись между мазками глазури. У него были честные голубые глаза и желтые кудри. Неожиданно она протянула руку и схватила его за локоть.

– Живо! Через минуту они будут здесь. Я знаю место, где можно спрятаться. Идите за мной.

Она толкнула его, несопротивляющегося, в коридорчик, а затем в отгороженную от главного подвала кладовую, где держали декорации драматического клуба.

– Вставайте на четвереньки и следуйте за мной, – приказала она, наклоняясь и ныряя за груду холстов.

Мужчина пополз следом. Они вынырнули в дальнем конце в маленькой нише за какими-то брезентовыми деревьями. Патти опустилась на пенек и предложила своему спутнику присесть на деревянный «валун».

– Они никогда не догадаются заглянуть сюда, – прошептала она. – Мартин слишком толстый, чтобы там проползти.

Маленькое зарешеченное окошко впускало в нишу немного слабого лунного света, так что у грабителя и призрака появилась возможность не спеша изучить друг друга. Мужчина, казалось, все еще чувствовал себя не совсем уверенно в присутствии Патти: он присел на самый дальний от нее уголок своего «валуна». Через несколько секунд он провел рукавом куртки по голове и долго и серьезно смотрел на глазурь, явно теряясь в догадках относительно природы этой субстанции: в суматохе он не обратил внимания на пирог.

Патти остановила на нем взгляд одного глаза.

– Я буквально таю! – прошептала она. – Не могли бы вы развязать этот узел?

Она наклонила голову и подставила заднюю часть шеи.

Мужчина теперь почти не сомневался в человеческой природе своего спутника и послушно взялся за узел, но руки у него дрожали. Наконец узел подался, и Патти со вздохом облегчения стянула наволочку с головы. Волосы у нее были немного встрепаны, все лицо в полосах жженой пробки, но ее голубые глаза смотрели так же честно, как его собственные. Их взгляд успокоил его.