Все преграды рухнули, все сомнения развеялись как дым. Какое наслаждение!.. Они вновь узнавали, открывали друг друга. Жаклин осыпала поцелуями лицо Роджера. Он распахнул полы ее короткого шелкового пеньюара и с силой прижал к себе трепещущее тело.

Легкое одеяние соскользнуло с ее плеч. Роджер перевернул ее на спину, и Жаклин обвила его руками, выгибая спину, чтобы ощутить прикосновение шелковистых завитков к своей груди. Сладкая истома овладела ими.

Губы Роджера коснулись шеи Жаклин — она задрожала, забилась в его объятиях. Горячие руки гладили ее тело, чутко откликавшееся на каждое прикосновение, они завораживали, пьянили, как волшебный любовный напиток.

Его рука двигалась по ее бедру, осваивая дюйм за дюймом. Легкие поглаживания будоражили кровь, наполняли жаром каждую клеточку тела. Когда напряжение Жаклин достигло предела, его губы нашли ее рот.

Гортанный стон вырвался из груди Жаклин, она впилась ноготками в плечи Роджера, пылко отвечая на поцелуй, и выгнулась, чтобы полнее ощутить тяжесть его ладони внизу живота. Оторвавшись на секунду от его губ, Жаклин, как сквозь туман, увидела над собой его счастливое лицо.

Роджер инстинктивно находил те потайные места, прикосновение к которым возбуждало ее до безумия. Чувствуя, как она дрожит, он начал обводить пальцами напрягшиеся розовые соски, не торопясь дотронуться до них. Жаклин накрыла ладонью его руку, словно умоляя пожалеть ее, и он внял мольбе: его пальцы сомкнулись.

— Ты дьявол!.. — прошептала она, когда Роджер убрал руку и прижался к соску горячими губами.

Вдруг он поднял голову, и Жаклин застонала от разочарования, протянув руки, чтобы снова привлечь его к себе, но Роджер отвел их и лег рядом навзничь. Она приподнялась на локте, ища объяснения в его глазах.

— Я так люблю твои руки! Дотронься до меня…

Жаклин обвела глазами все тело Роджера и позволила своим пальцам ласкать его, возбуждаясь от сдавленных стонов, слетающих с губ. Собственная смелость поразила ее. Только ему она могла так свободно выражать свою любовь. Жаклин с радостью дарила Роджеру то же наслаждение, которое только что испытала сама, и, почувствовав, что довела его до исступления, в свою очередь остановилась, глядя на него сверху вниз.

— С ума сойти!.. — хрипло пробормотал он и притянул ее к себе.

Жаклин склонилась над ним, ища его губы. Он перевернул ее на спину, сгорая от желания довести до высшей точки напряжение, которое они создали утонченной любовной игрой. Она раскрылась ему навстречу. Он попытался отдалить миг полного слияния, но их обоюдная жажда была слишком велика. Теряя над собой контроль, Роджер вскрикнул, и их закружил огненный водоворот страсти. Потрясенные почти невыносимым наслаждением, они словно парили в заоблачных высях, освободившись от земного притяжения, и только стук сердец напоминал им о бренности их сплетенных тел…

Потом они долго лежали, не в силах шевельнуться. Наконец Роджер собрал остатки сил и отпустил Жаклин. Она поежилась, ощутив прохладное дуновение на разгоряченной коже. Ее веки отяжелели, глаза слипались, но Жаклин прогнала обволакивающее забытье, желая продлить волшебство этих минут. Роджер положил голову ей на плечо, и теплое дыхание защекотало ее влажную шею.

Ее сердце переполняла благодарность, ей так много хотелось ему сказать. Жаклин ласково взъерошила его волосы.

— Знаешь… — шепнула она, но Роджер не отозвался, и она поняла, что он погрузился в сон.

Улыбка заиграла на ее губах. Ничего, завтра будет новый день… Они еще успеют наговориться. С тихим вздохом блаженства Жаклин закрыла глаза и позволила сну овладеть ею.

Ее разбудило веселое птичье щебетание за окном. Открыв глаза, она зажмурилась от яркого солнечного света.

Сладкая истома наполняла тело, вызывая в памяти события прошедшей ночи. Потянувшись, она повернула голову. Роджера рядом не было. Почему он ее не разбудил? Жаклин так хотелось пожелать ему доброго утра и, может быть, еще раз испытать восторг страсти!.. Эта ночь стала для них началом новой жизни, залогом грядущего счастья, но… Она чувствовала бы себя еще счастливее, если бы, проснувшись, увидела его любящие глаза.

Жаклин взглянула на будильник. Десять часов! Неудивительно, что Роджер уже встал. Должно быть, давно работает в своем кабинете. Видимо, решил, что проявил заботу, позволив ей поспать подольше, и не понял, что она предпочла бы проснуться одновременно с ним или хотя бы позавтракать вместе. Теперь придется ждать ланча или прервать его занятия, рискуя навлечь на себя справедливый гнев. Чувственная улыбка коснулась ее губ: нет, сегодня он вряд ли сильно рассердится.

Жаклин вскочила с постели и, накинув пеньюар, вернулась в свою комнату. Приняв душ и надев зеленые шорты и желтую блузку без рукавов, она спустилась вниз.

Сына и Кэтлин нигде не было видно — наверно, уже ушли гулять, но в кухне кто-то негромко напевал. Салли, закатав рукава до локтей, энергично месила тесто. Увидев Жаклин, она приветливо улыбнулась и стряхнула с рук муку.

— Какой сегодня чудесный день, Салли! — воскликнула Жаклин.

Круглое лицо экономки просияло.

— Похоже, вы в отличном настроении. Кофе хотите?

— Две чашки, пожалуйста. — Жаклин рассмеялась. — Буду пить кофе с Роджером. Да, я очень, очень счастлива! — подтвердила она.

— Очень хорошо, — кивнула Салли, наливая кофе. — И, между прочим, давно пора. Берите поднос. Я прослежу, чтобы вам не мешали.

Поцеловав пожилую женщину в щеку, Жаклин взяла поднос. Счастье переполняло ее, она готова была петь от радости! Танцующей походкой Жаклин направилась к кабинету. Толкнув локтем дверь, прошла внутрь и улыбнулась Роджеру. Завидев ее, тот тоже улыбнулся.

— Сделай перерыв, дорогой. Я принесла кофе, — объявила она и поставила поднос на стол, потом подошла к Роджеру и обняла его. — С добрым утром, милый. Я проснулась, а тебя нет, почему ты меня не разбудил?

— Думал, тебе захочется поспать подольше.

Жаклин тихо засмеялась, расстегивая его рубашку и запуская под нее руки.

— Но тебя я хочу сильнее.

Роджер поймал ее запястья.

— У меня нет на это времени, — строго сказал он.

— Уж на это время всегда должно находиться, — пошутила она и потянулась к нему, но Роджер резко отстранился.

— Сказал же: нет!.. — повторил он.

Потрясенная, она опустила руки.

— Не понимаю… Вчера вечером…

Роджер поморщился.

— Сегодня, — Роджер поморщился, — я слишком занят, чтобы заниматься глупостями.

— Чем, чем?! — воскликнула Жаклин, не сводя глаз с его нахмуренного лица. — Мы любили друг друга, а не занимались глупостями.

— Вчера все было прекрасно, но, похоже…

Боль пронзила ее сердце.

— Похоже, это было ошибкой? Ты так считаешь, да? — закричала Жаклин, не дав ему закончить.