– То есть вы имеете в виду только это, и ничего другого?

– Именно так.

– Скажите, мистер Коэн, а где вы живете? – спросил Мейер.

– Далеко от центра. Рядом с «Колизеем».

– Если вы не возражаете, мистер Коэн, нам бы хотелось взглянуть на вашу квартиру.

– А если возражаю? – Мужчина внимательно посмотрел на детективов.

– В таком случае нам придется оформить ордер на обыск.

Коэн сунул руку в карман и мгновение спустя швырнул на стол связку ключей.

– Мне скрывать нечего, – неприязненно произнес он. – Вот этот ключ, с круглой головкой – от парадного. А этот, латунный, от квартиры.

– Адрес?

– Улица Гаррод, дом сто двадцать семь.

– А номер квартиры?

– Четыре-С.

– Мы дадим расписку, что взяли у вас ключи, – пообещал Карелла.

– До шести управитесь? – спросил Коэн. – У меня свидание.

– Полагаю – да. Спасибо, что идете нам навстречу. Мы вам очень признательны.

– У меня к вам только один вопрос. – Коэн опустил голову. – Если убийца решил нас всех перестрелять, откуда мне знать, что следующим не буду я?

– Вы хотите, чтобы мы вас взяли под защиту? – уточнил Карелла. – Если хотите, мы это можем устроить.

– О какой защите идет речь?

– Мы пришлем вам охрану. Патрульного.

Коэн на несколько мгновений задумался, а потом махнул рукой:

– Не утруждайтесь. От снайпера не защитишься. Вы уже знаете, чем я занимался в армии, так что сами понимаете – я знаю, о чем говорю.

– Ну и что ты думаешь? – спросил Карелла напарника, когда они вышли на улицу.

– Думаю, он не при делах, – ответил Мейер.

– Почему?

– С удовольствием объясню. Я пересмотрел кучу детективных сериалов и фильмов, прочитал тонны детективных книг и выявил кое-какую закономерность в историях с убийствами.

– Какую закономерность? – Карелла с интересом посмотрел на Мейера.

– Если в истории фигурирует еврей, или негр, или пуэрториканец, или просто какой-нибудь мужик с иностранным именем, то, значит, этот человек не имеет никакого отношения к убийству.

– Это еще почему?

– «Почему-почему», – передразнил Мейер. – Потому что это против правил. Убийца должен быть стопроцентным белым американцем и при этом протестантом. Бьюсь об заклад, что в квартире Коэна нам максимум удастся отыскать – рогатку.

Огромная черная бомба с горящим фитилем была снайпером, который скрывался где-то в городе с десятимиллионным населением. В свете майского солнца, проникавшего сквозь зарешеченные окна, детективы сидели в инструктажной полицейского участка и потягивали кофе из картонных стаканчиков. Они тщательно осмотрели квартиру Дэвида Артура Коэна и маленький балкончик, с которого открывался роскошный вид на реку Харб, и не нашли ничего подозрительного. Это ничего не значило – Коэн вполне мог оказаться умным, осторожным убийцей, припрятавшим винтовку где-то в старом гараже. Однако факт оставался фактом – пока детективы ничего примечательного у него в квартире не нашли.

В половине четвертого дня, спустя несколько часов с тех пор, как детективы вернули Коэну ключи, на столе у Стивена зазвонил телефон. Сняв трубку, он произнес:

– Восемьдесят седьмой участок, Карелла слушает.

– Здравствуйте, мистер Карелла, – раздался в трубке женский голос. – Это я, Агнесса Мориарти.

– Здравствуйте, мисс Мориарти, как поживаете?

– Спасибо, хорошо. Немного болят глаза – перетрудила их, а в остальном все прекрасно.

– Вам удалось что-нибудь найти? – Карелла сел поудобнее.

– Мистер Карелла, с того самого момента, как вы позвонили утром, я не вылезаю из бумаг. Вы просто не представляете, как я устала. – Проректор на том конце провода вздохнула.

– Мы вам очень признательны за помощь, – искренне произнес Стив.

– Не спешите меня благодарить, пока я не рассказала, что мне удалось обнаружить.

– И что же, мисс Мориарти? – Карелла подался вперед.

– Ничего.

– Что, совсем ничего?

– Ну, скажем так, почти ничего. О двух девушках мне ничего не удалось разузнать. У меня имелись их адреса в нашем городе, по которым они проживали двадцать три года назад. Я позвонила по этим адресам, но люди, которые сейчас там живут, никогда не слышали о Маргарет Бафф и Элен Стратерс.

– В этом нет ничего удивительного, – кивнул Карелла.

– Согласна, – отозвалась Агнесса. – Потом я позвонила миссис Финч – она у нас возглавляет ассоциацию выпускников – и попросила ее о помощи – вдруг ей что-нибудь известно. Я узнала, что обе девушки были на пятилетнем юбилее их выпуска, и на тот момент они еще не успели выйти замуж. Вскоре после этого обе вышли из ассоциации. – Мисс Мориарти помолчала. – Знаете, встречи выпускников иногда оставляют гнетущее впечатление.

– Скажите, а миссис Финч не в курсе, они сейчас замужем или нет? – спросил Стивен.

– После встречи выпускников девушки больше не выходили с ней на связь.

– Печально, очень печально, – уныло промолвил Стив.

– Уж извините, что ничем не смогла вас порадовать, – чуть виновато произнесла Агнесса.

– А что скажете про мужчину? Про Питера Келби.

– Я тщательно прочесала архив, отыскала телефон, который оставил Питер, позвонила по нему и попала на крайне раздраженного человека, который заявил мне, что работает по ночам и ему очень не нравится, когда его будят посреди белого дня. Я спросила, не Питер ли он Келби, а он ответил, что его зовут Ирвинг Дрейфус. Это имя вам что-то говорит?

– Ровным счетом ничего.

– А еще он сказал, что никогда не слышал о Питере Келби. Это меня нисколько не удивило, – продолжила мисс Мориарти.

– Что же вы сделали дальше?

– Я позвонила миссис Финч. Она покопалась в своих бумагах и, перезвонив, сказала, что, по всей вероятности, Питер Келби так и не закончил университет, поскольку о нем нет никакой информации. Я ее сердечно поблагодарила, повесила трубку и снова стала копаться в своих архивах. Миссис Финч оказалась совершенно права – я напрасно ее побеспокоила. Как-то упустила, что Питер Келби еще на младшем курсе забросил университет.