Как же уютно в объятиях теплого пальто… Я запрокидываю голову и закрываю глаза.

Под веками пульсирует усталость, постепенно меня окутывает дремота. И вот на залитой светом парковке супермаркета, в запертой машине я, наконец, забываюсь глубоким сном.

У окна автомобиля, в считаных дюймах от меня, маячит мужское лицо. Гремит ручка, он хочет открыть дверь.

От неожиданности я испуганно вскрикиваю, пытаюсь отпрянуть – но с водительского сиденья далеко не убежишь, особенно если пристегнут ремнем безопасности.

Спустя несколько секунд я осознаю, что сижу в собственной машине. День уже в разгаре.

Мужчина приветливо машет, что-то говорит.

Я жмурюсь, тру глаза. До меня наконец доходит: через стекло со мной разговаривает Билл!

Непослушными пальцами я жму кнопку центрального замка, отстегиваю ремень и, открыв дверь, выхожу из автомобиля под солнечные лучи. Я пытаюсь изобразить улыбку и придать лицу более-менее нормальное выражение.

– Вот, увидел твою машину по пути на работу, – говорит Билл – свежий, гладко выбритый, в отличном темно-синем костюме. – С тобой все хорошо? Ты… спала?

– Да так… – мямлю я. – Отдыхала.

Щеки мои горят, пальто усеяно хлебными крошками. Я отряхиваюсь.

Билл окидывает меня растерянным взглядом.

– Ты… в пижаме? – с недоуменной полуулыбкой произносит он.

– Да, решила сразу в магазин. Лень было переодеваться.

– Надеюсь, за тобой не охотятся папарацци. А то насочиняют историй о твоих писательских привычках…

Я выдавливаю улыбку.

Судя по тому, как внимательно Билл меня рассматривает, ответы звучат неубедительно.

– Эль, у тебя правда все нормально?

Я энергично киваю.

– Лучше не бывает.

– Ну, хорошо… – говорит он с сомнением, затем желает отличного дня и крепко обнимает меня могучими руками, выжав из легких весь воздух.

Добравшись до дома, я ставлю пакеты с покупками на кухонную стойку и открываю дверь в винный погреб. Сердце даже не екает. Иду вниз, в холод. Вовсе здесь не страшно, ничего общего с гробницей. Обычный винный погреб.

Для пущей убедительности поднимаю сигарету, разламываю ее пополам и спокойно выбрасываю в урну. Все. Сигарета – это всего лишь сигарета.

При свете дня мои ночные приключения кажутся нелепыми. Раздула из мухи слона!

Однако ночью дом какой-то другой.

Да и я другая…

На телефоне пищит напоминалка – через пятнадцать минут у меня очередной литературный эфир в «Фейсбуке».

Глотая черный кофе, быстро наношу толстый слой макияжа, скорее напоминающего маску.

В назначенный час я сижу перед включенной камерой и с улыбкой приветствую слушателей:

– Я писательница Эль Филдинг, веду эфир из своего кабинета. Сегодня поговорим о неожиданных поворотах в сюжете.

Во время монолога я наблюдаю за своим лицом, отображающимся на экране, за движением губ. Глаза блестят, взгляд оживленный. Нас как будто две: расслабленная, уверенная в себе писательница и я – странная особа, которая бодрствует по ночам, спит на парковке супермаркета и носит полдня пижамные штаны, благо они не видны под столом.

И эта вторая я медленно сходит с ума…

Ранее

«Как вскрыть замок?» Поисковик выдает сто девять миллионов ссылок за ноль целых пятьдесят девять сотых секунды. Потрясающая оперативность! Просто щелкаешь на первую ссылку – и ты на сайте, где подробно описано, как вскрыть замок и какие инструменты понадобятся.

Итак, я в твоем кабинете.

Всюду свет, океан, небо – комната наполнена их дыханием. Стоишь на деревянном полу – и, кажется, что взлетишь. Это пространство создано для творчества. Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? Хоть смутно догадываешься?

Я направляюсь к письменному столу. Так вот где все происходит… Я сажусь на стул с изящными патинированными ножками и подлокотниками, вытягиваю под столом ноги и смотрю на море.

Какой вид!

Пальцы скользят по гладкому краю столешницы. Ноутбук ты забрала с собой, но на поверхности осталась легкая потертость в том месте, где он обычно стоит, куда ты его сдвигаешь.

Под столом лежит старый тезаурус в переплете – наверное, служит подставкой для ног. Красивый кувшин для воды густого кремового цвета оплетен сетью трещин, имитирующих старину, и украшен простым узором в виде черной папоротниковой ветви. Я начинаю лучше понимать твой вкус, принцип подбора вещей. Тебе нравятся как состаренные натуральные материалы, так и современные элементы минимализма в сочетании со сдержанной пастелью. Все это радует глаз, успокаивает.

Поразительно – раньше у тебя почти ничего не было, а теперь такая роскошь!

Я кладу руки на стол. Посижу здесь немного, попробую вообразить, каково это – быть тобой.

Время то тянется, то летит, неделя проходит как в тумане: то бессонница, то муки творчества. День неотличим от ночи – все слилось, все смешалось.

Пальцы выжидательно зависают над клавиатурой. Я зажмуриваюсь, чтобы ни монитор, ни серебряное мерцание моря меня не отвлекали. Нужные слова где-то рядом. Вот только что вертелись в голове, секунду назад.

Вспомнить бы, какие слова…

Слегка приоткрыв глаза, перечитываю на экране половину предложения в надежде, что мысль вернется. Увы! Растаяла как дым.

Со скрежетом отодвигаю стул и выбираюсь из-за стола.

Запрокинув голову, я издаю низкий разочарованный горловой рык. Весь день просидела за ноутбуком. Текст не ложится, не собирается воедино. Будто каждое слово, каждое предложение надо уговаривать, задабривать и умасливать, заманивая на страницу.

Пока у меня пятьдесят тысяч слов – половина романа. Приближение срока сдачи ощущается почти физически: точно стоишь по пояс в прибывающей воде, а она поднимается выше и выше, еще чуть-чуть – и дышать будет нечем.

Я подхожу к стеклянной стене и открываю форточку. В кабинет врывается холодный соленый ветер, по коже бегут мурашки, но даже свежий морской воздух не в силах разогнать туман в моей голове.

Проклятая бессонница! За время жутких ночных бдений я прочла уйму неутешительных статей о том, как разрушительно она влияет на умственные способности. Для консолидации памяти требуется хороший ночной сон, а без консолидации ничего не вспомнишь. Вот-вот у меня снизится скорость реакции, замедлятся движения, жизненные процессы, повысится тревожность – и здравствуй, депрессия. Да, мне все это известно, но что я могу сделать?