Джоуи пришло в голову, что они с Томом могут заняться сексом и их никто не увидит. Прямо здесь. Легко. Но потом ей вспомнился Альфи: он ждет ее дома, бодрый и свежий после душа.

Она решила ускорить шаг, разрушить возникшую неловкость дежурным замечанием: «Надо поторопиться, иначе шампанское нагреется», однако Том внезапно остановился, наклонился к ней и сказал:

– Вы не могли бы?.. – Его теплое дыхание коснулось ее лица, словно волна летней жары. – Вы не могли бы сделать это сейчас?

– Что?

– То, что делали тогда… когда мы ушли из паба… – Он осторожно взял Джоуи за руку. Та закрыла глаза, понимая, что именно должно произойти. Ей хотелось прекратить это, но она не могла остановиться, и вот ее рука оказалась там, прямо там, пальцы сомкнулись вокруг него. Том застонал, зарывшись лицом в ее волосы, положил ладонь ей на бедро, притянул ближе, коснулся губами мягкой впадины между шеей и ключицей, и Джоуи расплавилась и напряглась одновременно. Пакет с шампанским оказался на земле. Свободной рукой Джоуи обвила Тома за шею, глубоко вдохнула его запах. Они стояли, слившись воедино, – трепещущее средоточие влечения, дыхания, вожделения.

Внезапно их осветил луч фар. Том и Джоуи отпрянули друг от друга. Джоуи подняла пакет, и оба, не сговариваясь, молча побрели на холм. Проводив Джоуи до двери, Том вежливо кивнул и произнес:

– Приятного вечера.

Джоуи кивнула в ответ и поспешно вошла в дом.

Джоуи проснулась в семь утра. Не в силах вновь уснуть, она натянула кофту, влезла в садовые боты Ребекки, заварила кофе, вышла в сад и вгляделась сквозь туманную дымку на соседний дом, надеясь, что Том тоже смотрит на нее из окна.

Оказывается, в саду есть калитка. Джоуи раньше ее не замечала. Она отперла щеколду и вышла на усыпанную гравием дорожку. С одной стороны стояли разноцветные коттеджи, с другой темнел лес. Над головой шелестели деревья, в ветвях щебетали птицы. Оказалось, что у всех домов в «Мелвиллских высотах» есть выход на эту дорожку. Поставив кружку на невысокую ограду, Джоуи тихо прошла вперед и остановилась у дома Фицуильямов.

Сквозь щели в заборе были видны смутные очертания Тома и Николы, передвигающихся по кухне. У Джоуи внутри все переворачивалось – от чувства вины, от вожделения, от ревности.

На маминой могиле лежал свежий букетик дешевеньких нарциссов.

Джоуи положила свои цветы рядом и выпрямилась.

– Привет, мама. Вижу, папа приходил. Он у нас неуловимый, все делает втихаря.

Она глубоко вздохнула, стараясь унять слезы. Мама умерла, отец не хочет общаться… Потерять за год обоих родителей – это не шутка.

– Мама, я опять в полной жопе. Реально в полной жопе. Я такое натворила… Хуже, чем тот случай с водкой. Хуже, чем когда сбежала из дома в шестнадцать. Хуже, чем Робби Миллер. Хуже, чем история с мопедом. Просто ужас. Тот мужчина… Том Фицуильям… мы снова встречались. Вчера вечером. – Голос Джоуи пресекся, она проглотила непрошеные слезы. – Альфи ждал дома, хотели отпраздновать очень важное для него событие… – Джоуи опасливо оглянулась и продолжила: –…Он попросил меня потрогать его. Снова. И я это сделала. А потом мы… были вместе. Мы не целовались, поэтому не могу подобрать подходящего слова. Но это совершенно потрясающе, невероятно… я такого никогда не испытывала. А теперь я совсем запуталась… Не могу забыть, только об этом и думаю. Только о нем и думаю. Мама, кажется, я схожу с ума. Наваждение какое-то. Будто… – Джоуи замолчала и подняла глаза к льдисто-голубому небу. – Я чувствую, что вот-вот совершу ужасную глупость. Ты нужна мне, мама. Только ты можешь мне помочь.

20 марта

Впонедельник Бесс в школу не пришла.

Весь день Дженна была как на иголках. На большой перемене она смущенно подошла к Руби.

– Где Бесс? Заболела?

– Не знаю, – покачала головой Руби. – Вроде нет.

– Думаешь, с ней все в порядке?

– Ага. Просто прогуливает.

– Ну да, наверное, – с сомнением протянула Дженна.

– Что там у вас творится?

– Она не сказала?

– Нет. Говорит, это типа личное.

Такого Дженна не ожидала. Она была уверена, что Бесс все разболтала. Осмотрительность не входила в число ее достоинств.

– Вы там уже разберитесь между собой, – сказала Руби. – А то ваши дрязги нас всех вымораживают.

– Постараемся, – пожала плечами Дженна.

Бесс появилась на следующий день. Вид у нее был усталый и неприветливый. На уроке физкультуры Дженна наблюдала за ней с другого края спортивного поля: Бесс вела себя нервно и раздраженно, будто хотела поскорее оказаться где-нибудь подальше. Через несколько минут она подошла к помощнице тренера и что-то произнесла. Учительница пристально взглянула на нее, напряженно кивнула и указала в сторону школы. Бесс подхватила куртку и бутылку с водой и поспешно скрылась в здании.

Дженна тоже подбежала к помощнице тренера.

– Мисс, у меня тампон протек, нужно поменять.

Учительница скроила недовольную гримасу.

– Надо было побеспокоиться об этом перед физкультурой.

– Да, мисс, знаю. Я поменяла его всего час назад. Думала, все будет в порядке…

– Ну иди уже, только побыстрее.

Дженна со всех ног побежала в школу. Она заглянула в женскую раздевалку – никого. Потом проверила женский туалет. На первый взгляд там тоже оказалось пусто; Дженна собралась уходить, однако из дальней кабинки донеслись всхлипывания. Дженна наклонилась и увидела ноги в знакомых розовых кроссовках.

– Бесс, – прошептала она. – Что с тобой?

Всхлипывания стихли. Через пару секунд Бесс спросила:

– Кто здесь?

– Дура, это я. Ты что там делаешь?

– А ты как думаешь?

– Не знаю, потому и спрашиваю. Ты сегодня сама не своя. Заболела, что ли?

– Да, – через мгновение отозвалась Бесс. – Мне нехорошо. Наверное, заболела.

– Привести кого-нибудь? Например, медсестру?

– Совсем с дуба рухнула?

Дженна вздохнула.

– Может, выйдешь оттуда? Хочу на тебя посмотреть.

– Нет.

– Какого хрена, Бесс? Не тупи, выходи уже.

Воцарилась долгая тишина. Наконец щелкнула задвижка, и Бесс вышла из кабинки. На вид она казалась еще меньше, чем на самом деле. Ее лицо было необычайно бледным.

– Что происходит? – спросила Дженна.

– Ничего.

– Да что с тобой творится?

– Ничего. – Бесс помолчала и добавила: – Кажется, я беременна.