Эдуард Прамнек, это назначение было неудачным. Прамнек был участником правой контрреволюционной организации, на тот момент он пользовался доверием ЦК.

Саркисов оказавшись в опале, пытался снова заработать доверие на волне борьбы с врагами, он даже написал подобное письмо Сталину:

«Записка С.А. Саркисова И.В. Сталину. 24 июня 1937 г.

24 июня 1937 г.

Один из арестованных вредителей инженер Гусев (бывший зам. Бажанова) в своих показаниях сообщает со слов вредителя Гадзевича (работал в «Главугле»), что «работающий в Госплане по вопросам угольной промышленности Ломов Георгий Ипполитович в курсе всей подрывной работы в угольной промышленности, осуществляемой троцкистами». Этот же Гусев показывает:

«Гадзевич, рассказывая мне о том, что контрреволюционная организация в угольной промышленности руководится троцкистами, указал на существующий контакт с правыми, назвав при этом фамилию Ломова». В другом месте Гусев показывает: «В связи с фамилией Ломова мне вспоминается такой случай: в июне 1932 г., когда я работал в тресте «Сталинуголь», меня пытался вербовать приехавший в Сталино работавший тогда в отделе перспективного планирования «Главтока» инженер Гецов. С.А Гецов, сославшись на положительные отзывы обо мне эсера Волькенау, предложил мне перейти на работу в Госплан, где мог меня устроить через Ломова. Тогда же Гецов мне рассказывал, что Ломов является ближайшим другом Рыкова и входит в группу правых, возглавляемых Рыковым.

Эти показания вредителя Гусева считаю необходимым сообщить Вам.

С. САРКИСОВ».126

Сталин уже получал компрометирующую информацию о Ломове и после записки Саркисова, вместе с Молотовым сошлись на необходимости его ареста. Но на самого Саркисова уже начали давать показания, как на заговорщика. 7 июля Саркисова арестовали в Донецке и этапировали в Киев, где его дело вело республиканское управление ГБ. После недели отрицания он согласился дать признательные показания, в которых показал, что был завербован в троцкистскую организацию Зиновьевым и Пятаковым еще в 1920 годы, затем он подтвердил свое участие снова в 1933 г. Тогда Пятаков дал задание вредить в угольной промышленности.127

Показания Саркисова позволили вскрыть огромную организацию, в которую выходили: 2-й секретарь Холохоленко, председатель областного исполкома Иванов, секретари горкомов, Сталинского горкома Постоловский, горловского Антонцев, Краснолучского Щелоков, Ровенецкого Рубченко. Назывались и другие видные партийные деятели: Шаев, Козлов, Сергеев, Вайсберг. Саркисов разоблачил, как вредителей следующих хозяйственных руководителей: директора Макеевского металлургического завода Гвахария, завода в г. Енакиево Пучкова, «Азовсталя» Гугеля, руководителей шахт, трестов, главных инженеров предприятий, всего несколько десятков человек.128

Эти показания были приняты к сведению, послужив причиной для снятия 2-го секретаря Холохоленко, главы облисполкома Иванова и всех перечисленных в показаниях Саркисова лиц. После их отстранения, на каждого из них официально завело дело НКВД.

Показания, добытые у работников центрального аппарата, позволили раскрыть врагов в других областях, чистки перекинулись в Одесскую, Черниговскую и Харьковскую область. В Одесской области, где с мая по июль были арестованы: председатель облисполкома Петр Бойко, начальник УНКВД А. Розанов, первый секретарь обкома Евгений Вегер, второй секретарь Федор Голуб. В Черниговской предисполкома Соломон Загер, первый секретарь Павел Маркитан и второй Владимир Тодрес. Сменивший его Алексей Михайлов также быстро был разоблачен. В Харьковской области взяли предоблисполкома Григория Прядченко, первого секретаря Николая Гикало, второго секретаря Михаила Налимова. Хотя в целом эта чистка носила ограниченный масштаб, аресту подверглось немало людей из их окружения.

Чистка в Белорусской ССР

Белорусская ССР управлялась крупной ячейкой право-троцкистов и шпионов, во главе с первым секретарем Николаем Гикало, вторым секретарем Василием Шаранговичем, секретарем Даниилом Волковичем, председателем СНК Николаем Гололедом, главой ЦИК А. Червяковым. Из них особенно выделялся Гололед, который даже чисто идеологически был враждебен генеральному курсу Сталина. Он утверждал, что Октябрьская революция была мелкобуржуазной, и призывал насаждать фермы, все в таком духе. Остальные были не лучше.

Это только самый верхний республиканский слой, ниже в КП, в наркоматах, в обкомах, горкомах сидело множество их сообщников, пример – заместитель председателя СНК Арсений Любович, нарком земледелия Казимир Бенек, 1-й секретарь Минского городского комитета Аарон Рыськин. После того, как зимой-весной 1937 г. туго затянутая резьба сорвалась и начали вскрываться антисоветские организации было лишь вопросом времени, когда ЦК получит какие-то факты про белорусском руководстве.

Все начиналось с перевода Гикало на работу в Украину, это было заметным понижением для него, из лидера республики Союза, он стал всего лишь главой Харьковской области в составе Украины. В этой ситуации внутри самого руководства союзной республики выросло напряжение, ведь чтобы уцелеть, сбить ЦК со следа, кем-то нужно было пожертвовать. После Гикало новым первым секретарем стал Шарангович, он был предателем родины с 1921 г, когда возвращаясь из польского плена, вынужден был дать согласие на работу с разведкой Польши, иначе его не выпустили бы в Советскую Россию. Его связь с поляками несколько раз прерывалась, восстановившись в 1933 г. Уже в то время Шарангович входил в верхушку национал фашистской организации, вместе с Гололедом, Бенеком, Червяковым. 129 К ним примыкал и сам глава республики Гикало. Они получали директивы от центра правых, их координатора Антипова. По их установкам они занимались вредительством, усиливали контакты с польским генштабом.

Сам Шарангович позже вспоминал о встрече с Антиповым весной 1933 г., она произошла в кабинете у Гололеда:

«Во время этого разговора я поставил перед Антиповым вопрос о том, как он смотрит на такую откровенную резкую установку о связи с польским генеральным штабом. На это мне Антипов заявил следующее: видите ли, если мы ставим перед собой вопрос свержения Советской власти, если мы ставим перед собой вопрос поражения Советского Союза в случае войны с фашистскими государствами, если мы ставим перед собой задачу отторжения Белоруссии, – то как же не использовать и не пойти на сговор с такой реальной силой, какой является фашистская Польша.»130

Позже была и вторая встреча, на которой присутствовали кроме Шаранговича еще Гололед, Червяков и Гикало, прежние установки были снова подтверждены. Это было несколько лет до начала больших чисток, где одни предатели начнут уничтожать других. Первые аресты шли с начала 1937 года, но они не задевали правящий аппарат. Для него все началось 26 апреля, тогда Казимир Бенек был отстранен от должности наркомзема и спустя почти месяц, 25 мая был арестован. В том же месяце, по итогу пленума ЦК был отстранен глава Совнаркома Гололед. ы. В постановлении о Н.М. Голодеде было сказано:

«Слушали: Информация тов. Шаран – говича В.Ф. Постановили:

1. Утвердить следующее решение бю – ро ЦК КП(б)Б от 25.V/37 г.

а) Согласно решению ЦК ВКП(б) от 24.V/37 освободить т. Голодеда от обязанностей