председателя СНК БССР с откомандированием его в распоряжение ЦК ВКП(б).

б) Утвердить председателем СНК БССР тов. Волковича Д.И.

в) В связи с освобождением тов. Голодеда от работы в Белоруссии освободить его от обязанностей члена бюро ЦК КП(б)Б.

2. Весь имеющийся материал о Голодеде переслать в ЦК ВКП(б)».131

Занявший пост главы Совнаркома Волкович также был членом право-троцкистской националистической организации, но на него пока не было материалов у ЦК.

Шарангович тогда твердо решил уничтожить Гололеда и Червякова, свалив на них всю ответственность за деятельность банды правых в республике. Делая это, он судя по всему рассчитывал на помощь центрального аппарата НКВД во главе с Ежоым, что они его прикроют, но они не собирались этого делать. Шарангович и Каруцкий собрали материал на Червякова , показания на него в частности дал арестованный еще в январе писатель Михась Чарота, участник контрреволюционной соцдемовской организации. Чарота заявил следователю: «Хочу заявить, что на протяжении долгого времени Червяков являлся одним из руководителей белорусской национал-демократической организации, был связан с польской разведкой».132

13 июня в Минске открылся XVI съезд Компартии Белоруссии, забегая вперед, сообщу, что 846 делегатов заново избрали Шаранговича и Волковича в Президиум ЦК. При этом Волкович еще в мае переместился на пост председателя СНК Белорусской ССР, а новым вторым секретарем компартии Белоруссии стал бывший секретарь Гомельского горкома Николай Денискевич.

Итак, на открывшимся съезде Компартии Белоруссии сразу же исключили ранее разоблаченного, осужденного и уже расстрелянного И. Уборевича, а также вух делегатов – Волкова и Дубину. На самом съезде против Червякова и Гололеда (его не было, он был отозван в Москву) повели скоординированную атаку, вот некоторые отрывки. Гуралис, секретарь парткома БГУ заявлял: «Гололед разбирался с ссорами, создавал группировки и был рупором всех недовольных. Каждый из мы приветствуем удаление Гололеда!»133

Нарком просвещения Воронченко говорил, как тот защищал разоблаченных предателей: «Он защищал Голанду, Петровича и некоторых других … »

Далее некий комиссар отделения Юнг говорил: «Политика Гололеда была политикой каждого. недовольны и обижены. Голод окружил себя гнилой люди. Об увольнении обрадовались все коммунисты, знающие ситуацию в Наркомате. правитель, а по сути гнилой человек ».

Особенно резко выразился завотделом руководящих партийных органов Рубинштейн: «Я глубоко убежден, что Голадзед не только сгруппированные вокруг антипартийных и враждебных элементов, но что он представлял ту группу людей, которой он был как теоретически, так и на практиковали эту правую политику.»

14 июня Шарангович пишет Сталину сообщение с требованием снять Червякова и арестовать Гололеда:

«Москва. ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ

Арестованные: бывший наркомзем Бенек, бывший Наркомпрос Дьяков, бывший заместитель председателя Госплана Петрович, бывший председатель Мозырского окружного исполкома Дубина, бывший командир корпуса Шах-Назаров, которые сознались в том, что состояли в контрреволюционной, вредительской и шпионской организации, показывают о том, что всю эту организацию в Белоруссии возглавляли Голодед и Червяков. Эти же лица показывают, что Голодед был связан непосредственно с Варшавой и с польским послом в Москве. Шах-Назаров показывает о Голодеде как об одном из руководителей военного заговора в Белоруссии вместе с Уборевичем.

Сообщая об этом, для меня совершенно ясно, что Голодед является врагом народа, поэтому прошу санкционировать его арест. В связи также с показаниями о Червякове, а также учитывая, что на проходящем сейчас съезде компартии Белоруссии почти каждый выступающий делегат предъявляет к Червякову прямое политическое недоверие и обвинение, считаю, что Червякова нужно снять с поста Председателя ЦИКа Белоруссии».134

Сталин и Политбюро решили все оставить на усмотрение съезда, но в тот же день в Москве был арестован Гололед. На него дали показания, арестованные ранее Дзяков, Петрович, Бенек, Мелик-Шахназаров. Последний был комдивом, командиром 16-го стрелкового корпуса, был арестован 6 июня и вскоре давал признательные показания. Этого было достаточно для его ареста.

Доставалось Червякову, огромное обилие фактов и мощная обструкция свели все его усилия защитится на нет. Его обвиняли в саботаже в деле обороны, партиец Мируц обвинил его в неправильной колхозной политике, Шарангович же заявил:

«В свете выявленных фактов контрреволюционной измены роль БКА, национал-демократов, правых, которую они играли повсюду все время у нас в Беларуси, в свете их последних дел, неплохо будет, когда товарищ Черви, солидарен со всеми сразу и поддержанный (хотя он уже критиковал себя за эти ошибки) расскажет нам на XVI съезде, как он на все это смотрит сейчас».

Волна критики и выливания всех некрасивых и преступных фактов. Еще недавно Червяков был одним из самых влиятельных людей республики. Все что видели люди, все плохие поступки, антисоветизм, обо всем этом молчали долгие годы, но теперь, когда он падал, все это всплыло наружу. Четыре дня продолжалась не прекращающаяся критика и лишь на пятый день Червякову дали слово. Его выступление утром 15 июня провалилось, на вечернее он просто не пришел.

Зав.ОРПО ЦК КП(б)Б Рубинштейн на этом вечернем совещании сказал: «По нашему мнению, Червяков был идейным вдохновителем и идейным вдохновителем. глава национал-оппортунистического уклона в КП (б). Имеющиеся документы, характеризующие Червякова как лидера национально-демократического движения. Червяков был идеологическим лидером группы Игнатовского, этой шпионской организации. И не случайно, что в свое время организация BCA была принята в КП (Б) Б. Наша задача – двигаться вперед, выявляя и искореняя все враждебные элементы в наших рядах до конца! О Червякове говорили гораздо больше: что он в своей речи не разоблачает Гололеда, что прививку сажает, и что на него опиралась националистическая интеллигенция».135

16 июня был объявлен перерыв в пленуме, во время которого Червяков застрелился у себя в кабинете, оставив записку, как сказано в очерке о нем, оригинал которой исчез. Но в официальных источниках позже сообщалось, что он даже на грани смерти отрицал все обвинения.

Шарангович в заключительном слове о Червякове открыто говорил: «Не выдержал критики, развернувшейся на нашем партийном съезде со стороны партийцев, критики резкой и категоричной. правильный. Однажды покончил жизнь самоубийством, как говорится, туда и дорога!»

21 июня совершил при не до конца выясненных обстоятельствах погиб Гололед, предположительно выпал с третьего этажа, находясь при этом в заключении. Бывший консультант поликлиники МВД, профессор М. Шапир позже свидетельствовал:

«Мне очень сложно вспомнить все подробности моего пребывания летом 1937 года в здании МВД, куда меня вызвали. Консультация товарища Гололеда. Внизу сказали, что это необходимо подняться на второй этаж, в кабинет одного из сотрудников. Товарищ Гололед лежал на диване в офисе. тяжелое, близкое к смерти состояние. Он просто слабо дышал, зря не отреагировал и