шагами, и Миша склонился над водой, чтобы посмотреть, есть ли пригодный брод.

В этом открытом месте ночь была менее мрачной, ибо сияние звёзд соединялось со сверкающим отражением света от снегов и льдов окрестных пиков. Я заметила склизкое и угрожающее существо, поднявшее голову из воды, совсем рядом с Мишиной правой ногой.

«Осторожно! — прокричала я. — Оно на тебя нападёт!»

«Думаешь? — спросил Миша. — Значит, твоя храбрость исчезает!» После чего он добавил: «Но это тоже правильно, ибо плоть пуглива.»

Он вытащил свою саблю и направил её острие на зверя. От стали разлетелись отблески, и животное удалилось с шипением.

Миша задумался на мгновение.

«Возьми фонарь, — сказал он, — я сделаю мост. Иначе мы не перейдём.»

Он собрал несколько больших камней и бросил их, один за одним, в поток.

Так получилось что-то вроде очень простой дамбы, о которую течение разбивалось на неистовые брызги.

Острием сабли Миша проверил прочность своей конструкции, после чего сказал:

«Хочешь пойти первой? Мост узкий, двоим места не хватит.»

Я оставалась в смятении.

Я чувствовала, что этот вопрос был испытанием. Я хотела дать ему ответ, который он желал услышать, но не могла угадать его.

Миша повторил свой вопрос:

«Пойдёшь первой?»

Я всё ещё не решалась.

«Ах, твоя воля исчезла тоже! — провозгласил он, ошалев от радости. — Ничего не осталось, ничего — ни понимания, ни воли. Такой ты и должна была стать.»

Он поднял меня на руки и пересёк каменный мост быстрым бегом. Моего разума едва хватало на то, чтобы держать фонарь, едва не выпавший из моих рук.

Глава 7. На другом берегу

На другом берегу Миша не стал опускать меня вниз.

Он удобно разместил меня на своей левой руке и произнёс: «Обхвати правой рукой мою шею, и пусть твоё сознание покинет тебя… Плоть чиста, когда разум спит… не слушай шёпота ночи, не чувствуй дыхания ветра… будь глуха ко всему, что происходит вовне… Ибо теперь все твои испытания завершены… Что шепчут звёзды — тебе по-прежнему неважно… Будь счастлива, твой Господин позволяет тебе это».

Я расположила свою голову на Мишиной большой меховой шапке и закрыла глаза.

Взбираться по отрывистому склону было тяжело. Раз за разом Миша останавливался и проверял почву остриём своей сабли.

И тогда камни скатывались по скалистой поверхности, и где-то далеко эхо повторяло шум от их падения в долину.

Миша взбирался вверх твёрдыми шагами героя.

Моя рука была обнажена, соприкасаясь с его шеей.

Моя кожа сладострастно согревалась от его теплоты, и сладкое чувство благополучия разливалось внутри меня.

И вскоре я перестала чувствовать что-либо, кроме этого…

…Спала ли я, или же была без сознания?

Я слышала странные, неясные звуки. Я чувствовала, как проходило что-то неописуемое… но было ли это рядом со мной или вдали — я не могла сказать…

Меня охватила какая-то особенная леность, забрав у меня всё желание понять, что происходило вокруг меня. Я даже не спрашивала себя, где я находилась; никакое любопытство не побуждало меня узнать место, куда я прибыла…

И совершенно внезапно я почувствовала странную тяжесть на моих коленях…

Кто-то трогал меня?.. Где?

Лень снова обуяла меня, и я забыла о своих коленях…

Чуть позже я открыла глаза, ибо жёлтый свет щекотал их сетчатку… я видела зелёные, красные, синие огни с золотистой каймой.

Звёзды спешно зарождались и быстро исчезали в этих мимолётных кругах…

«Но что это лежит на моих глазах? Что склеивает мои веки?»

Я попыталась открыть глаза, но мои веки не повиновались мне.

«Что-то странное покрывает мои глаза… что-то трётся о мои ресницы и заставляет меня опустить веки… И мои колени, почему они так тяжелы?.. Кто-то держит их руками… Кто же? Ах! Это, несомненно, тот странный предмет на моих глазах, что мешает моему пониманию… Кто-то — но кто? — хочет, чтобы мои колени были тяжёлыми, хочет, чтобы я испытывала боль от них… Они хотят, чтобы я не могла удобно вытянуть ноги… И эти звёзды, эти звёзды — что они делают в моих глазах? Звёзды, треугольники, круги, выспышки — красные, зелёные, золотые…»

«Сейчас преобладает золотой,» — объявил голос рядом со мной.

«Нужно слушать, — сказала я себе. — Но почему они держат мои колени? Это мешает мне слушать.»

«Распыляйте благовония и пойте песни радости, — приказал тот же голос. — Работа завершена, и золотой цвет преобладает.»

«Они будут петь, — подумала я. — Мне совершенно необходимо слушать.»

И в самом деле, хор многочисленных голосов затянул песнь, которой я не знала.

«Это песнопение источает аромат, — подумалось мне, — благовоние из амбры и фиалок… О, как оно прекрасно!»

Хор, несомненно, подошёл ближе, ибо я чётко расслышала эти слова:

«Возрадуйся, о бессмертный герой! Пробил час твоего воцарения!»

«Миша!» — сказала я.

Я не знаю, громко ли я это сказала.

Песнопение продолжалось.

«Возрадуйся, Михаэль, покоритель огня и покоритель воды: ты завоевал скипетр земли. Природа склонилась перед тобой, и, подобно бесстрастному богу, ты переступил Черту.»

«Твои глаза увидели, и твои уши услышали, но плоть твоя осталась сухой[56]. Ни одна твоя мышца не содрогнулась, и ты остался нетронут посреди волн… Ибо сила твоя велика, о бессмертный!»

«Ох! Отпустите мои колени, молю вас!»

На этот раз я услышала свой голос.

Они немедленно