у нее проблемы. Потом шли индивидуальные вопросы. Мальчики, их было четверо, оказались немногословны. Этого следовало ожидать, ведь нам уже известно о травле. Ясно, что мальчики будут молчать, даже если не участвовали в травле, — просто из ложного чувства солидарности. Поэтому мы сменили тактику. — Юноша усмехнулся. — Я, как вы уже поняли, был хорошим копом. Мой напарник, Ян Оттенга, согласился взять на себя роль плохого.

Взгляды всех присутствующих обратились на Яна Оттенгу, который смущенно опустил глаза и сказал:

— Мальчики быстро сдались. Ничего особенного я не сделал.

— Не скромничай, Ян, — возразил Йохен Франк. — Ну да ладно. Похоже, Мария Логенер пользовалась популярностью у одноклассников. Даже по фотографиям видно, какой она была красавицей. Словом, за Марией бегали все мальчишки в классе, и всех она отвергала. Похоже, ровесники ее совершенно не интересовали. Все закончилось тем, что некоторые мальчики стали выражать свой интерес довольно… парадоксальным образом. Конечно, никто из опрошенных ничего не видел и ничего не знает… Думаю, все они если не участвовали в травле, то по крайней мере не пытались ее остановить. Но поскольку мы расследуем не травлю и попустительство не считается уголовным преступлением, я отчитал их, и на этом мы закончили.

— А девочки? Что они говорили? — спросил Йохан.

Йохен Франк хотел было ответить, но его опередил Брандт, который все это время рисовал в блокноте или скучающе смотрел в окно, всем своим видом показывая, что считает опрос учеников делом бессмысленным.

— Не следует придавать большое значение детским выходкам. Это нормально. У подростков нет чувства меры, им еще многому предстоит научиться. Какое это имеет отношение к нашему делу? Мы ищем хладнокровного убийцу. Или я что-то не так понял?

— Нельзя пока сказать, что имеют отношение к делу, а что нет. Сначала нужно выяснить все факты, — ответила Лена, пытаясь сохранять спокойствие. — Уверена, господин Франк расследовал не только историю с травлей.

— Совершенно верно. Сейчас я перейду к остальному, — сказал Йохен Франк, листая свой блокнот. Нужную страницу он нашел только со второго раза. — Теперь о девочках. Похоже, они были не в курсе травли, но утверждать рано: пока мы опросили только трех девочек. У меня создалось впечатление, что они видели в Марии соперницу. Мальчики на нее засматривались, что явно раздражало остальных девочек. Но, кажется, дело было не только в этом. Мария была не только очень красивой, но и очень умной. Однако никто, даже мальчишки, не назвал ее заучкой. Подводя итог, можно сказать, что опрошенные девочки не очень любили Марию, но не признались почему. Зависть, обида, отсутствие эмпатии — выбирайте что нравится. Не думаю, что они имеют отношение к ее убийству. Насчет мальчиков — не уверен. Из них было слова не вытянуть. Надеюсь, завтра нам удастся выяснить больше. Отчет я написать не успел, но… — Юноша улыбнулся. — К утру все будет в лучшем виде!

— Спасибо, коллега, — поблагодарила Лена и, взяв слово, подвела итоги. Было решено, что завтра опросы продолжится, а вечером присутствующие встретятся, чтобы отчитаться о проделанной работе.

Посмотрев на часы, Лена встала.

— Большое всем спасибо. Увидимся завтра.

Постепенно все начали расходиться кто куда. Брандт направился к двери, и Лена окликнула его:

— Можно вас на пару слов? Давайте пройдем к вам в кабинет.

— В чем дело? — спросил Брандт, когда они сели за небольшой стол для совещаний.

— Ваш сын Энно учится в одном классе с Марией. Я не хочу ставить господина Оттенгу в неудобное положение, поэтому будет лучше, если я допрошу Энно сама. Вас устроит завтра днем? Часа в два?

Брандт громко сглотнул.

— Не думаю, что это необходимо.

— Потому что Энно — ваш сын?

Брандт на мгновение задержал дыхание, потом громко выдохнул и расправил плечи.

— Да, потому что он мой сын. К тому же я считаю, что опрашивать детей бессмысленно. Могу вас заверить, что Энно не имеет никакого отношения к травле.

— Ваш сын ничем не отличается от остальных граждан нашей страны. Если вы как отец не дадите согласие на опрос, то мне останется лишь пойти официальным путем. Вы и сами понимаете, что это значит.

Если бы взглядом можно было убивать… На секунду Лене показалось, что сейчас Брандт выгонит ее из кабинета, но потом он взял себя в руки.

— Раз уж вы настаиваете, то я попрошу Энно зайти после обеда. Но я буду присутствовать на допросе.

— В качестве отца?

— А в каком еще? — рявкнул Брандт. Его руки затряслись, а лицо покраснело. Похоже, он с трудом сдерживался, чтобы не сорваться.

— Само собой, я не могу вам этого запретить, но, боюсь, в таком случае мне придется исключить вас из расследования. Думаю, будет лучше, если я поговорю с Энно наедине или если на допросе будет присутствовать его мать.

Брандт вскочил из-за стола и затряс головой, как будто счел предложение абсурдным.

— Что за фарс! — воскликнул он, однако уже через мгновение взял себя в руки. — Хорошо, как скажете. Я попрошу жену, чтобы она приехала вместе с Энно. Наверняка ваш разговор продлится недолго.

Лена тоже встала.

— Да, я тоже так думаю. Особенно если Энно не имеет никакого отношения к травле.

— Я могу вам еще чем-нибудь помочь? — со стоном спросил Брандт. — Уже поздно, а я, как вы знаете, еще должен заехать к Раймерсам.

— Нет, это все. Спасибо. Думаю, расследование сдвинулось с мертвой точки. Если повезет, скоро вы от нас избавитесь. — Лена протянула Брандту руку. — Передавайте наилучшие пожелания супруге.

Глава 18

Лена в нерешительности стояла перед полицейским участком и смотрела на пирс. Последний паром на Амрум отходил через час. Садиться на него не хотелось. Все мысли Лены были заняты расследованием, ей требовалось время, чтобы обдумать полученные факты. Но вдруг Эрик все неправильно поймет? С другой стороны, Лена не хотела, чтобы ее планы зависели от Эрика и его предположений. Если повезет, завтра она вернется на Амрум пораньше. Да, выбрать такой вариант куда логичнее, чем приехать на последнем пароме и, если повезет, перекинуться с Эриком парочкой слов перед сном.

Лена вытащила телефон и набрала хорошо знакомый номер.

— Привет, — поздоровался Эрик. — Как дела?

— Так себе. Несмотря на подкрепление из Фленсбурга, мы топчемся на месте. В общем, света в конце туннеля нет и не предвидится.

— Значит, сегодня ты остаешься на Фёре?

— Ты сильно обидишься? Мне еще нужно…

— Эй-эй, ты чего, Лена! Я знаю, как важна для тебя работа. Все в порядке, не волнуйся.

— Правда? — уточнила Лена, потому что слышала в голосе Эрика разочарование.

— Правда.