Другим главным источником разведывательной информации МИ-5 по борьбе с терроризмом в послевоенные годы были умеренные еврейские и сионистские группы, как в Палестине, так и в Великобритании. Она наладила тесные связи с организацией, официально несущей ответственность за представление пожеланий сионистов британскому правительству, – Еврейским агентством. На самом деле политика МИ-6 в отношении Еврейского агентства была двойственной: МИ-5 сотрудничала с ним, но в то же время держала его под неусыпным наблюдением, ведя контроль телефонных разговоров и корреспонденции его Лондонской штаб-квартиры даже тогда, когда связывалась с его сотрудниками. Причина этого была в том, что, хотя МИ-5 и доверяла сотрудникам безопасности Агентства, она подозревала, что в его штат вообще могут входить сторонники Иргун и «банды Штерна». Готовность Агентства предоставлять англичанам разведданные на Иргун и «банду Штерна» показывает, до какой степени деятельность этих групп не поддерживало большинство еврейского населения Палестины – и этому, следует отметить, нет аналогий в современном арабском и исламистском терроризме. Взрыв в гостинице «Царь Давид» положил конец координированному еврейскому сопротивлению между Хаганой, Иргун и «бандой Штерна». Операция по осуществлению взрыва Иргун не была одобрена Хаганой, и поэтому после 1946 г. она передавала МИ-5 информацию об Иргун и «банде Штерна» и помогала английским сотрудникам службы безопасности выслеживать их44.

В самой Палестине бывший депутат парламента от Консервативной партии, а теперь офицер по вопросам обороны и безопасности МИ-5 Генри Ханлоук, работавший в Иерусалиме в послевоенные годы, поддерживал тесную связь с сотрудниками Еврейского агентства и получал от них ценную разведывательную информацию, например, о людях, подозреваемых в террористической деятельности, которые нелегально въезжали или выезжали из Палестины. Одним из сотрудников Агентства, от которого получали разведывательную информацию для борьбы с терроризмом и МИ-5, и SIS, был Реувен Зислани, который работал в отделе внешней разведки Агентства. После 1948 г. Зислани поменял свою фамилию на Шилоах и стал первым начальником израильской службы внешней разведки – МОССАДа45.

В своих попытках установить контакты с сотрудниками Еврейского агентства в Великобритании МИ-5 сначала предложила использовать одного из своих давних агентов с кодовым именем У-35: это был «Клоп» Устинов, отец драматурга сэра Питера Устинова, однако после некоторых размышлений было принято решение использовать других людей в качестве посредников или связных для контактов с Агентством. Первый неофициальный контакт состоялся через одного из офицеров МИ-5 Энтони Симкинса, который позднее стал одним из соавторов Ф.Г. Хинсли при написании официальной истории британской разведки во Второй мировой войне. Затем был налажен постоянный канал связи через неназванного человека из британской военной разведки с кодовым именем «Скорпион». И хотя рассекреченная документация в настоящее время еще не полна, кажется вероятным, что представителем Еврейского агентства, который встречался со связным МИ-5 в Лондоне, был Тедди Коллек – впоследствии знаменитый мэр Иерусалима, который во время войны стал заместителем начальника отдела разведки Еврейского агентства. С января 1945 по май 1946 г. Коллек был старшим офицером внешней разведки Агентства в Иерусалиме и поддерживал регулярную связь с офицером по вопросам обороны и безопасности МИ-5 в Палестине Генри Ханлоуком и SIME, которым он передавал сведения о «планируемой террористической деятельности». Известно, что Коллек предоставлял МИ-5 разведывательные сведения о террористах в Палестине: например, в августе 1945 г. он раскрыл местонахождение секретного тренировочного лагеря боевиков Иргун неподалеку от Биньямины и сказал сотруднику МИ-5, что было бы «здорово совершить налет на это место». Предоставленная им информация привела к аресту двадцати семи боевиков Иргун, включая отца человека, который станет одним из членов кабинета министров Израиля46.

Некоторые встречи, имевшие место в марте 1947 г. между сотрудником Еврейского агентства – возможно, Коллеком – и связным МИ-5 «Скорпионом», происходили в лучших ресторанах Лондона. Во время одной встречи подали обильный ужин из «устриц, утки и petit pot de creme au chocolat», а во время другой фигурировали джин и «роскошный ростбиф с кровью». Во время этих встреч была передана информация о боевиках Иргун и «банды Штерна», подозреваемых в намерении покинуть Палестину, имена которых МИ-5 внесла в «списки наблюдения», имеющиеся в портах и аэропортах. Несмотря на ценность этой информации, один из офицеров МИ-5 не мог не отметить, что у него начинали течь слюнки, когда он читал донесения «Скорпиона». В конце концов, это было время, когда в Англии царила строгая экономия, и хлеб продавали по карточкам47.

Несмотря на все свои антитеррористические усилия, МИ-5 не удалось выявить нескольких агентов Иргун и «банды Штерна» в Великобритании. Ячейка «банды Штерна», изначально поставившая себе в качестве цели Великобританию, находилась во Франции. Ее возглявлял Яков Элиав, который родился в России, приехал в Палестину в 1917 г. и вступил в «банду Штерна» в 1935 г. По его собственным словам, Элиав «изобрел бомбу-письмо» и позже стал известен как «человек-динамит» по причине своего умения обращаться со взрывчатыми веществами. Именно он нес ответственность за рассылку серий писем со взрывчаткой из Италии членам кабинета министров Великобритании и другим деятелям, тесно связанным с Палестиной. Позднее Элиав будет отрицать, что он когда-либо был террористом, и после создания в 1948 г. Израиля будет применять свои знания о взрывчатых веществах в Силах обороны Израиля и высоко поднимется по карьерной лестнице в одном из их антитеррористических подразделений. В процессе карьерного роста он проявлял удивительную неспособность понять, что те подпольные группы, которым он навешивал ярлык террористических организаций, вроде Организации освобождения Палестины, считали себя борцами за свободу, каким считал себя и он до 1948 г.48

В Париже в 1946 г., работая под псевдонимом «Яшка», Элиав завербовал двоих агентов для контрабанды взрывчатки в Великобританию. Первый из них, Жак Мартински, бывший участник французского Сопротивления, потерявший в войне ногу, придумал замечательную хитрость для контрабанды взрывчатки в Великобританию – спрятать гелигнит в его искусственной ноге. Однако когда 6 марта 1947 г. он попытался попасть в лондонский аэропорт, его отправили назад на основании того, что у него нет веских причин для въезда в Великобританию. Так как этот план сорвался, Элиав придумал другой. Он использовал другого своего агента, Роберта Мисрахи – студента Сорбонны и протеже Жана Поля Сартра, для контрабандного провоза взрывчатки в Великобританию в специальном пальто, в котором динамит был спрятан в подкладных плечах и других местах. Мисрахи проскользнул через британскую таможню весной 1947 г., и похоже, что МИ-5 так и не обнаружила его присутствие в стране. Именно Мисрахи оставил бомбу, которая взорвалась в Колониальном клубе 8 марта, и, возможно, он доставил взрывчатку для огромной бомбы, оставленной в министерстве по делам колоний 17 апреля 1947 г.49

Бомба, заложенная в министерстве по делам колоний, которая не взорвалась из-за неисправности таймера, была пиком террористической операции, проведенной юной девушкой – агентессой Иргун Бетти Кнаут. Она была дочерью хорошо известного в Париже еврейского писателя Давида Кнаута – пылкая сионистка-«ревизионистка» и ученица Владимира Жаботинского – отца-основателя «ревизионистского» сионизма. Элиав выбрал и завербовал ее для своей главной операции в Великобритании, правильно угадав, что женщины с меньшей вероятностью, чем мужчины, привлекут к себе внимание и подвергнутся обыску на британской границе. Кнаут успешно проскользнула через английскую таможню 14 или 15 апреля 1947 г. и начала следить за своей целью из маленького гостиничного номера, который она сняла в Паддингтоне. Рано утром 17 апреля она освободила номер в гостинице и покинула ее, одетая в нарядный костюм и дорогое пальто. Она пошла на вокзал Виктория, где и оставила свои вещи в камере хранения. Ее план состоял в том, чтобы уехать из страны сразу же после того, как она оставит бомбу в нужном месте. Затем она отправилась к министерству по делам колоний на Уайтхолле, где, как и планировалось, она вежливо спросила охранника в приемной, нельзя ли ей воспользоваться туалетом. Сначала он отказал ей, но она его уговорила и прошла в туалет этажом ниже, где и оставила бомбу, состоявшую из двадцати четырех брикетов взрывчатки, обернутых в газеты «Ивнинг стандард» и «Дейли телеграф». Затем она спокойно вышла из здания, по дороге вежливо поблагодарив охранника, и скрылась в уличной толпе. Она направилась прямо на вокзал Виктория, села в поезд, шедший на южное побережье, а там – на паром в Бельгию, на котором встретилась с другим агентом, Яковом Элиасом, как и было условлено50.