– О, – уцепилась за ниточку Марина. – А может, мне для начала побеседовать с вами? Меня интересует несчастный случай, приключившийся с ним около года назад.

– Я с радостью с вами встречусь! Уж я найду, что рассказать! Именно после того несчастного случая он и стал совершенно другим человеком!

– Когда и где вам удобно встретиться?

– Я попаду в газету! – восторженно всхлипнула женщина. – Обалдеть! Вот только я не могу пока назвать точное время… У меня сегодня уйма дел… Вот что! Оставьте мне ваш номер телефона. Я позвоню сразу, как только освобожусь!

– Отлично! – сказала Марина и продиктовала ей свой номер. – Кстати, – спохватилась она, – а как вас зовут?

– Калугина Ольга Николаевна.

– Буду ждать вашего звонка, Ольга Николаевна! Мне будет очень приятно с вами пообщаться.

– А уж мне-то! Я позвоню вам в течение двух часов, милочка. И мы с вами обо всем договоримся.

Марина повесила трубку. В этот момент в редакцию ворвались взбудораженные Марат Закревский и Виктор Васильевич.

– Масштабная катастрофа неподалеку от железнодорожного вокзала! – с ходу завопил Виктор Васильевич. – В результате землетрясения состав сошел с рельсов! Один из вагонов разорван на части! И все вокруг усыпано дохлыми воронами! Немедленно всех свободных журналистов туда! Мы и так уже все прохлопали!

В редакции «Полуночного экспресса» поднялась суматоха. Марину отправили на место происшествия вместе с Маратом и Ниной. Обратно они вернулись лишь спустя четыре часа, уставшие и измотанные. Едва войдя в здание, Марина сразу направилась в приемную к Марте Пешковой.

– Мне никто не звонил? – вяло спросила она.

– Нет вроде – Марта пожала плечами. – А что, должны были?

– Я ждала важного звонка. – Марина посмотрела на настенные часы и вздохнула. – Придется самой ей звонить.

И она вновь набрала номер Калугиной.

– Ольга Николаевна? Это снова Марина Легостаева. Ну что, вы выбрали время для нашей встречи? – быстро проговорила она, когда на том конце сняли трубку.

– М-Марина? – как-то нерешительно произнесла Калугина. – Э-э-э… Да, я выбрала время. Давайте встретимся завтра вечером в старом Луна-парке? Я люблю гулять там после заката.

– Без проблем, – тут же согласилась Марина. – Во сколько?

– Ну, скажем, часов в семь вечера вас устроит?

– Конечно!

– Я буду ждать вас на скамейке возле колеса обозрения. Там еще рядом расположен «Лабиринт ужасов».

И Калугина бросила трубку.

* * *

– А ты можешь найти адрес этого Тоя? – спросил Никита у Артема, закончив свой рассказ.

– Могу, конечно. А оно тебе надо? – резонно спросил Артем.

– Я бы последил за ним. Уж больно подозрительный тип.

– Вечно тебя тянет на подвиги, – проворчал Артем. – Спокойно не сидится!

– У меня интуиция хорошо развита, – сказал Никита. – Благодаря ей я часто оказываюсь в нужное время в нужном месте. И сколько раз меня это выручало!

– Это верно, – вздохнул Артем, садясь за компьютер. – Сейчас попробую найти его в базе данных телефонной компании.

Долго искать не пришлось. Фамилия «Той» была редкой, во всем Санкт-Эринбурге жило всего три Тоя, не считая Руслана. Один из них был отцом их с Артемом одноклассника, другого Никита не знал, а третьим оказался тот самый Роберт.

Никита списал адрес на клочок бумаги и сунул в карман джинсов.

– Он живет неподалеку от нашей школы. Можно пробраться под окно его квартиры и посмотреть, чем старик занимается у себя дома, – сказал Никита.

– Кстати, о школе! – вспомнил Артем. – Тебя же Михаил Федорович искал!

– Насчет соревнований?

– Верно!

– Я в курсе, что он хочет, чтобы я плыл. А когда соревнования состоятся?

Артем закатил глаза к потолку и задумался.

– Кажется, сегодня вечером, – наконец изрек он. – В семь или восемь часов…

– Сегодня?! Вот блин! – Никита взвился со стула. – Тогда мне нужно бежать! Иначе собраться не успею!

– Успеешь! Еще целых три часа!

– Все равно уже пора, – засобирался Никита. – Может, заскочу по пути к этому Тою.

– Прямо сейчас?! Ты совсем спятил?!

– А что? Посмотрю, где он живет. На улице уже темно, и меня никто не заметит.

Артем отмахнулся, как от назойливой мухи.

– Поступай, как знаешь. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Выйдя на улицу, Никита быстро зашагал к дому старика Тоя.

Роберт жил недалеко от складской базы в старой пятиэтажке с растрескавшимися стенами и потемневшими окнами. Район этот считался неблагополучным. На узких темных улицах лучше было не появляться после наступления темноты. Но сейчас Никиту это не заботило. Он мог постоять за себя, и обычные хулиганы – без меча, боевого молота или стаи разъяренных птиц на подхвате – были ему не страшны.

Мимо Никиты, громко урча двигателем, проехал средних размеров грузовой фургон. Его днище практически скребло по асфальту, словно фургон был до отказа нагружен чем-то чрезвычайно тяжелым. Легостаеву пришлось прижаться к стене, чтобы его не зацепило. Когда фургон почти проехал, в заднем окне мелькнула огромная голова с наголо обритым черепом.

Никита мгновенно узнал Орестеса. Великан окинул окрестности хмурым взглядом, но Легостаева, похоже, не заметил.

Фургон остановился у подъезда той самой пятиэтажки, к которой направлялся Никита. Дверь со стороны пассажирского сиденья открылась, и из кабины выскользнула Цирцея Сэнтери в шубе до земли и высокой меховой папахе, из-под которой выбивались длинные черные пряди. Женщина быстро огляделась по сторонам и, цокая каблуками, вошла в подъезд. Великан Орестес остался сидеть в фургоне.

Никита прикинул, где может располагаться жилище Тоя. Судя по номеру квартиры, пожилой ученый проживал на третьем этаже. В его окнах горел свет, дверь на балкон была распахнута настежь. Старик, видимо, не боялся замерзнуть. Либо просто проветривал помещение.

Водитель фургона не собирался глушить мотор. Фары были включены, двигатель работал на всех парах. Никита обошел его стороной и приблизился к дому так, чтобы не попасть в поле зрения сидящих в фургоне.

Что им нужно от больного старика? Не замыслили ли они чего недоброго?

Никита с разбегу запрыгнул на парапет здания, впился когтями в выступы на стене и медленно пополз вверх, молясь, чтобы Орестес его не заметил. Но великан больше не выглядывал на улицу. Да и Никита в своей темной куртке практически сливался со стеной. Он осторожно добрался до балкона Роберта Тоя и бесшумно перевалился через перила. Из комнаты доносились приглушенные голоса. Никита замер, прислушиваясь. Хриплую и каркающую речь старика Никита узнал сразу, приятный голос Цирцеи тоже был ему знаком.