Отец держится лучше. Видно, что сильный мужик, да и Миша о нем всегда так говорил. Но все равно бледный, руки дрожат, глаза покрасневшие, хотя сейчас не плачет. Сегодня как-то справится, а дальше — видно будет.

Вообще, если задуматься, они тоже в чем-то виноваты. Насколько сумела разобраться Ева, погибший этот, Витенька их, много лет был проблемным. Но они пустили дело на самотек, надеялись, что он просто перерастет эту дурь. Да конечно! Когда мужику в двадцать пять лет дурить хочется, это почти диагноз.

Логично, что он связался непонятно с кем и поплатился за это. Вот что Миша должен помнить. Но говорить об этом скорбящим родителям Ева не собиралась. Зачем? Все равно уже ничего не исправишь.

Она терпеливо дожидалась в стороне, пока Миша высказывал соболезнования отцу погибшего. Они много лет друг друга знают, были знакомы еще до того, как она встретила мужа. Естественно, это горе еще долго не отпустит обоих.

Потом Ева отвлеклась, оглянулась на какую-то девицу, устроившую вопли с подвыванием на все кладбище. Но девицу быстро увели, а когда Ева посмотрела в сторону родителей, Миши рядом с ними уже не было.

Это странно. Он что, забыл, что с женой приехал? Ева ожидала, что он вернется к ней, они постоят немного у гроба и поедут домой. Погода лучше не становится, не хватало еще заболеть! А он вдруг взял и исчез, как сквозь землю провалился. Но если учитывать, что они на кладбище, метафора так себе.

Ей пришлось побродить среди гостей, прежде чем она отыскала мужа. Он стоял рядом с каким-то мужчиной примерно его возраста, но выглядящим хуже. Нет, одет дорого, часы хорошие, тут вопросов нет. Но лицо какое-то помятое, словно он недавно перенес тяжелую болезнь.

Сейчас Миша разговаривал с ним. Его голос звучал тихо, и различить слова она не могла. А вот «пожеванный» чаще всего отвечал на повышенных тонах, и до нее долетали отдельные фразы.

— Да как ты смеешь!.. Ты забыл, где находишься?.. Кому ты собираешься рассказывать о своих бредовых фантазиях, ну кому?.. Только вякни об этом — и тебя самого закроют куда следует!

Миша был не из робкого десятка, за это она его и любила. Он никому не позволял так с собой разговаривать — ни клиентам, ни партнерам, а начальства у него и не было никогда. Он сам начальство! Но тут он стушевался и принимал вопли «пожеванного» как нечто само собой разумеющееся.

Ева не могла больше это выносить. Она уверенно подошла ближе и взяла мужа под локоть.

— Дорогой, вот ты где! А я тебя потеряла!

«Пожеванный» выдавил сдержанную улыбку и сказал гораздо спокойней:

— Вот именно, Миша, лучше будь с женой!

Не дожидаясь ответа, он отошел в сторону, туда, где его уже ждали женщина, его ровесница, и похожий на него парнишка лет двадцати… только менее «пожеванный».

Чувствовалось, что Миша не рад такому резкому прекращению разговора. Но он ничего не сказал ей, только отвел подальше, чтобы больше не видеть собеседника. Да и Ева ни о чем не спрашивала, выжидала.

Вопрос она задала уже в машине, когда они наконец-то поехали домой.

— Так кто это был? Ну, тот мужик, к которому ты ускользнул от меня!

— Это Данила, он… мой друг.

— Друг? — изумленно переспросила Ева. — Я думала, что знаю всех твоих друзей! А этот, кажется, даже у нас на свадьбе не был!

— Он тогда был в отъезде. Мы с ним редко видимся теперь.

Она не стала напоминать, что свадьба у них была десять лет назад. Получается, с загадочным Данилой он начал редко видеться не только «теперь».

— И о чем вы спорили?

— Мы не спорили.

— А со стороны это было очень даже похоже на спор! Он кричал на тебя.

— Он просто был расстроен. У него не так давно умерла дочь — убили во время отдыха на море.

— Жуть какая, — поежилась Ева. — Зачем ты напомнил ему об этом?

— Случайно… просто так получилось. Не бери в голову. Этот разговор ничего не значил.

За десять лет совместной жизни Ева научилась распознавать, когда муж врет ей. Он делал это достаточно редко, но сейчас беззастенчиво лгал. Она даже хотела упрекнуть его, но передумала, решила, что это недостаточно важно.

Какое ей дело до смерти людей, которых она даже не знала?

Вторую жертву звали Елизавета Семенова, на момент смерти ей было всего девятнадцать лет — а значит, она стала самой юной из убитых Анонимом женщин. Она была на свидании со своим молодым человеком, оба выходили из клуба, когда по ним открыл огонь неизвестный. Стрелял дробью, и это были страшные раны. Тогда пострадали восемь человек, они оказались в больнице в тяжелом состоянии, и только Лиза умерла.

Полиция сочла всю ситуацию — и не без оснований — действиями сумасшедшего. Преступник был в маске, он никого не пытался ограбить, он просто стрелял, а потом исчез, не дожидаясь даже воя полицейских сирен. В возникшей суматохе никто не пытался его задержать — да и кто пошел бы на психа с ружьем? Позже полиции частично удалось отследить его маршрут, но на этом — все. Оружие не нашли, нападавшего не нашли. Все это произошло в октябре прошлого года, но дело так и осталось открытым, там не появилось даже серьезных подозреваемых.

Октябрь вписывался в версию. Как раз прошло два месяца после убийства первой жертвы — Лолиты Мельничук. У Анонима было достаточно времени, чтобы прийти в себя, переосмыслить свои действия, составить новый план. Лолита оказала яростное сопротивление, возможно, даже ранила его, а человек его ума не мог не понять, насколько это опасно. Ему дико повезло, что турецкая полиция повела себя халатно, да и морская вода уничтожила следы.

Но второй раз он рисковать не стал, он был задет. Поэтому он предпочел принципиально иной способ убийства: огнестрельное оружие. Убийство на расстоянии, вряд ли он даже мог рассмотреть кровь. Это подтверждало теорию Анны о том, что акт убийства для него менее важен, чем личность жертвы.

В период первого расследования полиция сочла, что Лиза погибла случайно. Вроде как псих стрелял по всем одинаково, он серьезно ранил и бойфренда Лизы, а ей просто повезло меньше. Но Анна подозревала, что не все так просто. Да, Аноним и в своих посланиях утверждал, что не прочь был бы убить и молодого человека тоже. Но он никогда не говорил о других людях, которые пострадали при его нападении, словно его вообще не волновало, живы они или нет. Они были декорациями, бойфренд — актером второго плана, однако главной целью оставалась Лиза.

Так что он смертельно ранил ее не случайно. Он готовился к этому два месяца, он наверняка научился метко стрелять. Его выстрелы только выглядели хаотичными, он целился в Лизу… и попал.

Но для того, чтобы все получилось, ему нужно было знать, где она будет, где удобнее всего напасть. Полиция не зря отметила, что он вел себя очень грамотно относительно камер видеонаблюдения. Он изучил место нападения заранее, он следил за Лизой! И все это было на этапе второй жертвы, когда ему еще не хватало опыта. Значит, он мог попасться кому-то на глаза.