Феликс тут же теряет ко мне интерес, усаживается на место и разражается тирадой о том, что «Вудвил» – школа для неудачников, так что они непременно сегодня проиграют, вызывая одобрительные крики всего автобуса.

На этот раз я совсем не волнуюсь. Я совсем не занималась, но это и не важно, потому что у меня наготове подходящее заклинание. Я знаю, что собиралась больше не колдовать ради победы, но после проведённого с Мавериком времени я решила больше не стесняться своих магических способностей.

Он обещал сегодня быть в зале «отлично замаскированным». Мама не может прийти, она слишком занята на работе, а это значит, что я смогу колдовать сколько вздумается. Правда, она обещала прийти на финальный тур, даже не знаю, что буду делать тогда, но проблемы лучше решать по мере поступления.

Автобус останавливается перед «Вудвил», и мы все выбираемся наружу. Команда соперников, как и в первый раз, встречает нас кривыми ухмылками. Мисс Галлахер на этот раз в симпатичном зелёном платье с длинными рукавами, её губы эффектно накрашены красной помадой. Мистер Хопкинс благоговейно принимает приветствие, совершенно сражённый её видом. Я замечаю, как ко мне идёт Сэнди, и уже готовлюсь парировать какое-нибудь гадкое замечание. Но она проходит мимо, будто и не видит меня.

– Оуэн, привет! – радостно произносит она. – Отличный джемпер.

– Это наша школьная форма. У всех такой, – отвечает он, удивлённый внезапным комплиментом.

– Но на тебе он смотрится лучше всего, – хихикает она, игриво наматывая локон на палец.

– Э… Спасибо, – говорит Оуэн и краснеет.

Краснеет!

Меня тут же накрывает волной злости на них обоих. Что это она делает? Она пытается флиртовать с Оуэном? Гадость! И с чего это он начал вот так запросто краснеть? Как полный кретин! Он думает, она это серьёзно? Считает, что она на него запала? Он что, не понимает, что происходит? Да что с ним такое?

Так! А со мной что такое? Почему меня это так задевает?

В голове всплывают мамины слова о моём кулоне. Я мотаю головой, чтобы выкинуть из неё непрошеные мысли и чувства.

– Ну ладно… – хрипло бормочет Оуэн, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Я лучше пойду к остальным. Удачи… э… вам обоим.

– Спасибо! Какой он милашка, – вздыхает Сэнди, наблюдая, как он уходит. – Думаю позвать его на танцы.

– Что? – фыркаю я. – Как будто он с тобой пойдёт! Мы же враги!

– Как это незрело. А я вот не против завести новых друзей. Не зацикливайся на соревновании, Морган, – говорит она, потом берёт меня под руку и уводит подальше от наших команд. – Хорошо, что нам выдался шанс кое-что обсудить. Хочу предупредить, что на этот раз мы будем в равных условиях.

– Прости?

Она скрещивает руки.

– Ты правда думала, я не замечу, что ты магией пользуешься?

– Не понимаю, о чём ты говоришь.

– Ой, да ладно, всё это было шито белыми нитками, – говорит она, откидывая назад волосы. – Сначала я злилась, что ты жульничаешь, но теперь я даже рада. Если тебе можно накладывать чары, то можно и мне.

– Сэнди, я честно…

– Выясним, кто из нас лучшая ведьма, – перебивает она меня. – Раз и навсегда.

Сказав это, она резко поворачивается и уходит, высоко вскинув подбородок. Мерлин выбирается из-под моего воротника.

– Вот это уже интересно, – говорит он, даже не пытаясь скрыть радость в голосе.

– Нет, Мерлин, – говорю я, чувствуя, как вся моя уверенность испаряется. – Это очень плохо.

Всё начинается как обычно.

Команды усаживаются за столами по сторонам сцены, мисс Галлахер занимает место ведущего, а зрители молча ждут в радостном предвкушении.

Мы с Сэнди не спускаем друг с друга глаз. Всё это напоминает сцену из старого вестерна. Мисс Галлахер проверяет карточки с вопросами, чтобы убедиться, что они лежат в правильном порядке.

– Приветствую вас, – говорит она наконец, её голос громким эхо разносится по залу, – на третьем туре «Битвы школ».

Я вижу, что Сэнди опустила руки под стол. Я делаю то же самое и, пока зрители аплодируют, щёлкаю пальцами. Как и Сэнди.

Ну, поехали, кактусоголовая!

Звучит первый вопрос, и Феликс первым ударяет по звонку, триумфально зарабатывая очко для «Риддл Хаус». Начало отличное! Сэнди глядит на меня и одними губами произносит: «Не за что», я закипаю от ярости. С чего она взяла, что помогла нам? Феликс знал ответ, всё честно!

Мисс Галлахер переходит ко второму вопросу:

– Принцем какой страны был Гамлет?

Звучит звонок Сэнди, и она тут же выкрикивает:

– Дании!

Я дожидаюсь, когда она посмотрит на меня, и чётко артикулирую: «Не за что». Её лицо свирепеет.

– Кто написал «Краткую историю времени»?

– Стивен Хокинг! – говорю я, ударив по звонку, как только на руке появился ответ.

– По какому адресу жил Шерлок Холмс?

– Бейкер-стрит, 221-B, – хором отвечаем мы с Сэнди. Кажется, наши звонки прозвенели одновременно.

В зале начинается возня, зрители жарко спорят, кто должен получить очко. Мы обе вскакиваем на ноги, мисс Галлахер смотрит то на меня, то на Сэнди, совершенно сбитая с толку.

– Наверное… это ничья.

Ребята в зале недовольно вопят, совсем не обрадованные таким скучным решением. Мы с Сэнди медленно садимся, испепеляя друг друга взглядом. Я никогда не была так напряжена. Достаточно замешкаться на секунду, и Сэнди победит.

Счёт на табло остаётся равным несколько следующих вопросов, пока в самом начале второго раунда Сэнди не пересекает черту, приняв совершенно неоправданное решение поменять тактику.

Мисс Галлахер собирается задать первый вопрос по спортивной тематике, когда Феликс ни с того ни с сего издаёт душераздирающий крик и с ногами забирается на стул, тыкая пальцем в стол:

– Паук! Паук!

Холли, которая сидит рядом с ним, в ужасе кричит и вскакивает из-за стола, на котором откуда-то взялся огромный чёрный паук с волосатыми лапками. Он медленно ползёт прямо к её звонку, не совсем понимая, отчего поднялся такой шум.

– Что за… – шепчу я и встаю, чтобы получше его рассмотреть, пока остальные ребята из моей команды визжат и отодвигаются подальше, а зрители в зале хихикают и вытягивают шеи, пытаясь увидеть, что вызвало такую бурную реакцию.

– Этого паука здесь секунду назад не было, – шепчет мне на ухо Мерлин.

Я оборачиваюсь к Сэнди, которая спокойно сидит на месте и с довольным видом наблюдает результат своей выходки. Я аккуратно беру бедного паука, которого без какой-либо причины магическим образом перенесли из уютной паутины прямо на сцену. Феликс снова принимается верещать, до чёртиков напуганный тем, как запросто я с ним обращаюсь. Дрожа всем телом, он требует, чтобы я ни в коем случае не подносила паука к нему.