Леня, который от нечего делать подремывал перед телевизором, встрепенулся, когда Евгений прибавил звук, сначала недоуменно покосился на командира, а потом, увидев его волнение, тоже вгляделся в картинку.

– Узнаешь? – спросил Миронов негромко.

– Да, кажется он, – согласился Шишов. – Только фамилию не помню.

– У него другая тогда была, – сказал Евгений. Сюжет кончился, пошли другие новости и он убавил звук. – Пойдем на кухню, к Мишке.

Штефырца хотел было возмутиться – опять на его территорию вторгаются – но увидел лица друзей и только спросил:

– Что там опять?

– Ниточка появилась, – сообщил ему Леня. – Но, кажется, достаточно толстая.

Они рассказали, кого именно случайно увидели по телевидению.

– Ну и что? – равнодушно спросил Мишка. – Мы его разве на расстрел везли? Сумел мужик подняться на тех бабках, которые у него имелись. А теперь, в благодарность стране, которая о нем заботилась, решил ей помочь. И навариться, разумеется, при этом. Знаем мы эти инвестиции!

Миронов задумался. Действительно, чего это они вскинулись? Увидели знакомое лицо? Мало ли они людей повстречали за свою жизнь? Да, но ведь англичанин, попытавшийся нанять бандитов Гурами, говорил о десяти миллионах долларов! Именно столько, как помнил Евгений, и было у чилийца, которого они с небольшими трудностями переправили из Парижа на родину. Хотя нет, у него было десять с лишним миллионов, а сколько это «с лишним» – они тогда не удосужились узнать.

Но ведь и самоубийца в тамбуре говорил о Чили! А они там всего лишь раз были, именно тогда! Между этими фактами есть какая-то связь. Какая именно?

Соратники стояли молча и каждый ломал голову, пытаясь отыскать эту связь. Только Штефырца одновременно с мыслительным процессом помешивал что-то на шипящей сковородке.

– А правда, ну и что? – наконец сказал Леня. – Значит, сумел он тогда из цепких лап, сами знаете кого, вывернуться, если сейчас все так же, а вернее, гораздо более, богат и безбоязненно приезжает к нам. Но вот с какого дьявола все события на нас сошлись именно в тот момент, когда происходит визит чилийца в Россию? Что бы все это значило?

– Никак картинка не складывается, – пожаловался Евгений. – Покушения на нас с тобой, англичанин, объявившийся в Грузии, попытки шантажа Мишки, снайпер с фантазиями. Где рациональное зерно? Не вижу!

– Вот снайпера возьмем, допросим – и все узнаем, – сказал Штефырца. – А сейчас будем обедать, поскольку все уже готово. Мойте руки и садитесь за стол.

– При Петрове ни слова! – решил Миронов. – Только общие разговоры. А сами думайте, как все сложить. Может, кому что-то дельное в голову придет.

Штефырца расстарался на славу. Они ели, нахваливали, а он сидел, довольный, как именинник. Солдатика, похоже, совсем не кормили на базе, потому что он уминал Мишкину стряпню так, словно голодал перед этим неделю, а то и больше.

– Ешь, паренек, ешь, – приговаривал кулинар. – Давай, я тебе добавки положу.

Петров благодарно кивал.

Старшие выпили по рюмке коньяка, молодому не дали, налили сока.

От стола отвалились умиротворенные. Перекурили, лениво перебрасываясь словами. Потом Миронов велел:

– Миш, отведи воина спать, чтобы он ночью не кемарил. Когда понадобится – разбудим. Давай, рядовой, отбой тебе!

– Все равно будет дремать, – сказал Шишов. – По себе знаю. Настоящий солдат может спать в любой обстановке, только позволь.

– Да, ты ведь у нас срочную служил! – вспомнил Евгений.

– Два года! Не то что нынешняя молодежь. По мамке соскучиться не успевают. Раз – и уже дембель! Как говорится, на одной ноге простоять можно.

– Некоторые ухитряются и за такой короткий срок дел натворить.

– Ну, клоунов в армии всегда хватало…

Пока солдатика укладывали, они успели вспомнить несколько смешных армейских эпизодов. Миронов в армию попал уже офицером, но после десантного училища, где служба была тоже не сахар.

Вернулся Штефырца, доложил:

– Отрубился, словно я выключатель повернул. Вот психика у пацана!

– Да какая там психика? – возразил Леня. – Устал просто, вот и все. Гоняют их там – не приведи господи! Сам видел.

– Пытаются за год вколотить то, что раньше еле в два укладывалось, – подтвердил Евгений. – Ну, пусть спит, ему ночью дежурить.

– Нам ведь тоже, – вспомнил Мишка.

– Давайте, отбивайтесь, – согласился Миронов. – Я покараулю. Только ты сначала посуду помой, твоя очередь.

Штефырца побухтел немного для порядка, но отправился на кухню.

Тут в дверь постучали. Мишка прибежал, заглянул в глазок и замахал товарищам – прячьтесь! Добавил шепотом:

– А что я говорил?

Шишов с Мироновым, подхватив оружие, чтобы гость не углядел, скрылись в соседней комнате, сели там и стали прислушиваться.

Нагрянул какой-то сосед, судя по акценту – тоже армянин, но не Рафик. Штефырца как гостеприимный хозяин пустил человека в дом, налил ему кофе. Стали разговаривать.

Пришедший дипломатом не был, зыркнул на мешки с песком и цементом у окон и сразу стал задавать вопросы о Мишкиных постояльцах. Вот тут хозяин дома всякое гостеприимство отбросил. Тон его голоса стал колючим и холодным.

– Армен, ты чего приперся? Шпионить за мной? Какое тебе дело до того, кто ко мне приехал? Ты что, тесть мне? Или милиционер?

Сосед растерянно отбрехивался, а Мишка все наседал:

– Давай не крути! Я ведь тебя знаю, ты за просто так задницу с лавки не оторвешь! Денежку пообещали? Так я тебе вот что скажу!..

И послышалось клацанье передернутого затвора.

– Сейчас четко и подробно расскажешь, кто тебя просил о моих гостях узнать, что говорил при этом и сколько пообещал! Ты меня понимаешь?

– Вот дает Мишка! – шепнул Шишов. – Прямо гестаповец какой-то…

– Надеюсь, он знает, что делает, – сказал Евгений. – Очень круто взял!

– Не боись, командир, наш молдаванин никогда дуростью не отличался. Раз так себя ведет, значит, уверен, что можно.

Армен за стеной попытался что-то жалобно блеять, но Штефырца, похоже, приставил ему автомат ко лбу и, запинаясь, шмыгая от испуга носом, «разведчик» выложил все.

Как пришел к нему незнакомец в темных очках и с усами, расспрашивал про Мишку и его дом, не собираются ли продавать? О гостях сказал, что, наверное, конкуренты, которые тоже глаз на дом положили. Дескать, нельзя ли узнать, кто такие и как успешно их переговоры с Мишкой идут. Пообещал заплатить пару тысяч за сведения и пятьсот рублей дал аванса. Армен охотно пообещал все узнать, хотя и не был Штефырце таким уж близким другом.

– Теперь вот что, – решил Мишка. – Сейчас пойдешь домой, а когда этот мужик придет, расскажешь ему, что гостей у меня уже нет, уехали, а сам я лежу простуженный, пью чай с малиной и по этой причине никуда не выхожу. Дом продавать не собираюсь. Мешков у окон ты не видел, забудь про это! И учти, если скажешь что-то другое, да вообще начнешь язык распускать, я тебе такую веселую жизнь устрою, что только и останется шмотки после пожара собрать и в Армению уехать! Ты меня понял? Ты меня хорошо понял? А теперь вали домой и сиди там, носа на улицу не высовывая!