Описанные явления можно отнести к неврозам. Их устранение мысчитаем несложным процессом. Психотерапевт должен дать пациенту разрешение житьдольше, чем его отец. Успех в таких случаях определяется не снятием у человекакаких-то внутренних конфликтов, а тем, что аналитическая ситуация дает как быубежище и защиту в критические годы. Конфликтов, подлежащих снятию, в данномслучае просто нет. Плохое самочувствие после смерти отца вовсе не патологичнодля Ребенка. Это лишь частный случай невроза выживания, который в определеннойстепени проявляется у людей после смерти родного, близкого человека. В этом восновном заключаются причины неврозов в военные годы, так называемые «военныеневрозы», «неврозы Хиросимы» и т.д. Выжившие в войну люди почти всегдачувствуют вину перед погибшими», которые умерли «вместо них». Именно это и отличаетчеловека, видевшего, как на войне убивают людей, от других людей, не пережившихвсе ужасы войны. От этого нельзя вылечить, так как Ребенок таких людейвыздороветь не может. Остается лишь поставить эти чувства под Взрослыйконтроль, чтобы человек мог нормально существовать, получив разрешениенаслаждаться жизнью.

Жизнелюбие в старости определяют в первую очередь трифактора: а) крепкая конституция; б) физическое здоровье; в) тип сценария. Имиже обусловливается приближение и наступление старости. Так, некоторые людидостаточно жизнестойки и в восемьдесят лет, а другие уже к сорока годам ведутрастительное существование. Мощную конституцию нельзя изменить дажеродительским «программированием». Физические недостатки, конечно, могут бытьврожденными, но иногда и сценарным итогом. Например, в сценарии «Калека»имеются одновременно элементы обоих факторов. Инвалидом человек может стать врезультате тяжелой болезни, но в дальнейшем болезнь может быть частью сценарияи исполнением материнского предписания: «Ты будешь инвалидом». Такое частопроисходит в случае полиомиелита в детском возрасте, когда мать не надеется навыздоровление ребенка. Люди более старшего возраста иногда даже нерасстраиваются из-за какой-либо болезни, потому что она освобождает их отобязанности выполнения многих сценарных директив.

Инвалидность, наступившая у ребенка в раннем возрасте, можетотлично лечь в сценарий матери или, наоборот, полностью его изменить. Когдаболезнь укладывается в сценарий, то ребенка воспитывают как профессиональногокалеку, получая помощь от соответствующих организаций, предоставляющих средствадетям-инвалидам. Причем государственная помощь прекращается, если ребеноквыздоравливает. Мать при этом мужественно смотрит в лицо жизни; она учит томуже и своего ребенка. Если же болезнь не укладывается в материнский сценарий, тоона не учит ребенка «смотреть фактам в лицо». Если сценарий матери непредполагал ребенка-калеку, а болезнь оказалась неизлечимой, то ее жизньпревращается в трагедию. Если же по ее сценарию предполагался ребенок-калека, аболезнь оказалась излечимой, то трагедией становится жизнь ребенка,«испортившего» материнский сценарий.

Но вернемся к проблемам старости. Даже люди с крепкойконституцией и физически достаточно здоровые могут утратить всякую активностьуже в раннем возрасте. Это обычно люди, «ушедшие на пенсию» еще в молодые годы.Родительское предписание гласит: «Трудись, но не полагайся на удачу, а потом тыбудешь от всего свободен». Отработав положенные двадцать или тридцать лет,такой человек, дождавшись своего Санта Клауса, вывалившего ему из мешкапрощальный банкет, не знает, чем ему заняться. Он привык следовать сценарнымдирективам, но их запас исчерпан, а больше ничего у него не запрограммировано.Ему остается лишь сидеть и ждать: может быть, что-то изменится, пока придетсмерть.

Возникает интересный вопрос: «Что человек делает после того,как к нему пришел Санта Клаус? Если сценарий этого человека всю жизнь был: „Дотех пор, пока...“, то Санта Клаус, пройдя через „дымовую трубу“, принесет емусправку о полном освобождении от всего. Сценарные требования в таком случаевыполнены, благодаря антисценарию человек освобожден от изначальных директив итеперь волен делать все то, что хотел делать, когда был маленьким. Но самому выбиратьсвой путь опасно. (Об этом свидетельствуют и многие греческие мифы.)Избавившись от родительского „колдовства“, некоторые люди становятсянезащищенными и легко могут попасть в беду. Это хорошо показано в волшебныхсказках, в которых проклятье влечет беды и несчастья, но оно же спасает отдругих бед. Ведьма, наложившая проклятье, должна ведь проследить, чтобы жертважила, пока оно действует. Так, Спящую Красавицу сто лет защищали колючиезаросли. Но стоило ей проснуться, как Ведьма удалилась. И тут-то началисьразличные злоключения. Многие люди имеют двойной сценарий: „До тех пор,пока...“ — от одного из родителей и „После того, как...“ — от другого. Чащевсего это выглядит так: „Нельзя чувствовать себя свободной, пока не вырастишьтроих детей“ (от матери) и „когда вырастишь троих, можешь заняться творчеством“(от отца). Поэтому первую половину жизни женщину может контролировать изащищать мать, а вторую половину — отец. Если речь идет о мужчине, природадвойною сценария остается той же самой, но соотношение обратное: отец в первойфазе, мать во второй.

Неактивных людей пожилого возраста, можно разделить скореевсего на три группы. Например, в США главные отличия — финансовые. Те, у когосценарий неудачников, живут одиноко в меблированных комнатах или дешевых отеляхи зовутся стариками или старухами. Те, кто относится к непобедителям, имеютсобственные домики, где могут предаваться своим причудам и странностям. Ихименуют старыми чудаками. Те же, кто реализовали сценарий победителя, проводятостаток жизни в уединенных усадьбах с управляющими и считаются достойнымигражданами.

Лучшее средство для стариков, не имеющих сценария, —разрешение. Они, однако, редко им пользуются. В каждом большом городе нашейстраны можно найти тысячи стариков, живущих в тесных комнатках и тоскующих почеловеческой душе, по кому-нибудь, кто готовил бы еду, рассказывал, простослушал. В таких же условиях живут тысячи старых женщин, которые счастливы былибы кому-нибудь готовить, что-то говорить, кого-то слушать. Но если даже двоимиз них удается встретиться, они редко используют открывшуюся возможность,предпочитая свое привычное мрачное жилье, где остается смотреть в рюмку или втелевизор или просто сидеть, сложив руки, ожидая безопасной, безгрешной смерти.Так их учила мать, когда они были маленькими, этим указаниям они и следуют поистечении семидесяти восьмидесяти лет. Они и раньше не старались словчить(может быть, только разок сыграли на скачках?), так зачем же ставить все подугрозу теперь? Сценарий давно уже исчез, он исполнен, но старые «лозунги» ещезвучат в голове, и, когда приходит смерть, ее встречают с радостью. Намогильном камне они велят вырезать: «Обретший покой среди тех, кто ушелраньше», а на обратной стороне: «Я прожил хорошую жизнь и никогда не ловчил».