— Нет. Этого ты не говорила. Однако ты смыслишь кое-что в финансах и долговых обязательствах.

— Вот тут ты, пожалуй, прав! — Она вдруг остановилась и нахмурилась. — Кто тебе это сказал?

— Ты сама, — пожал плечами Брэд, — насколько я помню. Ну и мой брат подтвердил.

— Твой брат! — Изабелла вскинула голову. — Еще один гениальный Джонсон.

— Я бы не назвал Джоди гением, но, во всяком случае, он далеко не глупец, — ухмыльнулся Брэд. — У него прочная репутация парня, который, взяв немного денег, сумеет сделать из них гораздо большую сумму.

— И он сказал, что я?.. — Изабелла робко улыбнулась. — А ему известно, что я всего лишь женщина? Это обстоятельство может значительно изменить его отношение ко мне.

Брэд сделал глубокий вдох.

— Это мне надо изменить к тебе отношение, — тщательно выговаривая слова, сказал он. — И запомнить, что ты вполне можешь быть моей женой и при этом оставаться независимой личностью.

Изабелла изумленно уставилась на него.

— Что?

— А еще могу тебе сказать, — улыбнулся он, — что у тебя и у моей сестры Джессики много общего.

— Я… я не понимаю. При чем тут твоя сестра?

— Ни при чем. — Брэд подошел к ней поближе и посмотрел ей в глаза так, что у нее почти остановилось дыхание. — Ни при чем, и все-таки… Она очень неглупая, моя сестренка, и ей известно обо мне то, чего я сам о себе не знаю. — Он глубоко вздохнул. — Ангел, — мягко произнес он и, протянув руку, сжал ее лицо в своих ладонях. — Ангел, я люблю тебя. Я люблю тебя всем сердцем!

У Изабеллы задрожали губы. Был ли смысл отрицать правду и ей?

— О Брэд! — прошептала она. — Я тоже тебя люблю. И всегда буду любить, но это делу не поможет.

— Поможет, — сказал он с той уверенностью, которую она так хорошо знала и любила в нем. — Я многое понял за прошедшую неделю. Я понял, кроме всего прочего, что единственный способ удержать тебя — это предоставить тебе свободу.

Радостная надежда затеплилась в душе Изабеллы.

— Но не слишком много свободы, — сказала она, не отрывая от него взгляда. — Я тоже поняла кое-что, Брэд. Мне ясно теперь, что любовь может сделать человека сильнее, а не слабее, и что я никогда не была счастливее, чем в те минуты, когда ты держал меня в своих объятиях.

Брэд улыбнулся и привлек ее к себе.

— Я хочу сделать тебе одно предложение, Изабелла.

— Какое? — прошептала она.

Он слегка прикоснулся губами к ее губам.

— Я улетаю в Париж через пару дней. Поедем со мной.

— Поехать с…

— Да, Джоди говорит, что у тебя светлая голова в том, что касается цифр. Ну а я, честно говоря, больше смыслю в сырой нефти и механизмах. Всякие там кредиты и балансовые ведомости не для меня. Я помогу тебе разобраться в нефтяном бизнесе, а ты поднатаскай меня в финансах. А после того, как провернем в Париже все дела, мы вернемся домой и наладим дело в твоей компании.

Изабелла удивленно взглянула на него.

— Ты это серьезно?

— Да, — кивнул он. — Хотя есть два условия, которые необходимо выполнить.

Ее улыбка потускнела.

— Какие условия?

Брэд нежно коснулся рукой ее подбородка и приблизил ее лицо к своему.

— Первое — ты должна сказать, что любишь меня.

Она улыбнулась и обняла его.

— Конечно, люблю, хоть ты невыносимый нахал и упрямец. Если бы ты не был таким глупым, то понял бы это уже давно.

— С того самого раза, как мы впервые занялись любовью? Ты это имеешь в виду?

Легкий румянец разлился по щекам Изабеллы.

— Ты был моей первой любовью, Брэд, — тихо проговорила она.

— И последней, — прошептал он таким яростным шепотом, что ее пронзила дрожь.

Брэд поцеловал ее и заглянул в глаза.

— Итак, что ты надумала? Хочешь поехать со мной в Париж, а потом вернуться в Штаты и помогать мне управлять «Найт ойл»?

— Ты говорил, что у тебя два условия.

— Верно. Ты должна как можно скорее выйти за меня замуж. Иначе сделка не состоится.

Изабелла пытливо заглянула ему в глаза. Выражение его лица было непроницаемым; оно ничего ей не сказало. Но в самой глубине синих глаз Брэда она вдруг заметила затаенные искорки смеха.

— Не знаю, — озабоченно сказала она. — Ты ужасно много требуешь от слабой женщины.

Брэд снова поцеловал ее, и таким долгим, затяжным поцелуем, что у нее задержалось дыхание.

— Я люблю тебя, дорогая, — прошептал он. — И всегда буду любить.

Изабелла улыбнулась.

— Ты исправляешься понемногу, — прошептала она. — Я не теряю надежды, что ты откажешься от своих «дурных» привычек.

И поцеловала его с той нерастраченной силой любви, которую ей так долго приходилось сдерживать в себе.