Еще одной проблемой стало то, что Алекс не особенно хотела идти на компромиссы, когда дело доходило до распорядка дня. Каждый день она спала в нашей ванной до трех часов дня, пока я смотрела на дождь, постоянно идущий за окном. Потом Алекс просыпалась, проводила полтора часа на кухне с коробкой овощей и соком, а затем шла выпрямлять свои волосы и наряжаться, что могло длиться часами. Ее поведение выглядело тем более неадекватным, что мы напяливали на себя резиновые сапоги и полиэтиленовые мешки для мусора с целью остаться сухими на фестивале, где многочисленные хиппи месили грязь, как на Вудстоке. Смотреть, как кто-то выпрямляет волосы, прежде чем отправиться в темную огромную ванну с грязью под проливным дождем, – это особо безумный и, возможно, наиболее действенный способ пытки для меня, если вы когда-нибудь захотите вызнать все мои секреты.

Поскольку у Алекс было мало денег и она не позволяла мне ни за что платить, ей приходилось в лифчике проносить на территорию фестиваля фляжку с водкой, которую она могла пить только смешанной со свежим органическим соком, а требуемый сок, конечно же, продавался где-нибудь подальше от нас. Кроме того, она ни в коем случае не хотела переехать из Байрон-Бей в другой городок, где мы могли бы спать подальше от места, где справляем нужду. Потому что дом в Байрон-Бей был бесплатным.

Почему ты ее не бросишь? – спросила Хоуп из Лос-Анджелеса, когда я позвонила ей пожаловаться, пока Алекс спала и шел дождь.

– Я чувствую себя неудобно. Мы должны были классно провести время вместе. Так жаль, что тебя нет. Кроме того, я продолжаю не целовать горячих австралийских серферов и даже не знаю, есть ли у меня парень, – плакалась я.

– Да уж, все придурочные, кроме нас, – согласилась Хоуп. – Приезжай домой. Я решила, что стала забывать, каково это – жить с другими людьми, и в результате сняла комнату в доме с двумя горячими 30-летними профессиональными серферами. Если твой непарень не займется с тобой сексом, у нас будет лучшее лето в моем новом жилище.

– Обещаю! – ответила я, обрадованная.

А затем я написала сообщение Бену, который отвечал на мои новости о поездке, дожде, коалах, но никогда не реагировал на мои «я скучаю».

Я чувствую себя неудобно, жалуясь на Алекс, потому что она на самом деле очень милый человек. Просто нам не стоило вместе ездить в то путешествие. Я мечтала посмотреть страну, а Алекс уже пожила в Австралии и хотела лишь танцевать. У нас были разные задачи. Я старалась быть дружелюбной, поскольку думала, что мы будем на музыкальном фестивале всего пару дней, и, кроме того, я окунулась в быт местных жителей, что мне обычно нравится. Но два дня прошло, а Алекс хотела остаться подольше. В результате мы провели целую неделю на матрасе в ванной, где было не так-то просто заснуть. Но я не уехала. На самом деле по одной-единственной причине. Все обитатели того дома были лет на 10 моложе меня и Алекс, поэтому я чувствовала, что должна быть крутой и справиться с ситуацией так, будто мне 23.

Однако я в конце концов закусила удила и сказала Алекс, что готова посмотреть Австралию. Я собиралась настоять на том, что платить буду я, благодаря чему мы обе сможем отправиться в поездку. Я достала нам машину, и мы поехали из города в джунгли, в отдаленный хипповый город Нимбин. Мы купили немного печенья с коноплей у женщины, которая уверяла нас – больше-то волноваться не о чем, – что они были приготовлены на волшебных камнях, сыграли в пул с древним бородатым сумасшедшим, который вязал бикини в 60-х, и сделали фотографии своих аур в музее на аппарат под названием «Ауратрон 2000».

Я забронировала нам номер в чудесном небольшом гестхаусе. Он был расположен глубоко в лесу, окруженном убийственно ядовитыми змеями – рядом с рекой, в которой обитали убийственно опасные утконосы. В Австралии, похоже, все убийственное. Включая, как выяснилось, и отношение Алекс. Дождь перестал лить в ту же минуту, когда мы уехали с пляжа и углубились в лес, так что Алекс сидела в комнате, за которую платила я, и жаловалась на то, что мы не остались на пляже. В итоге, чтобы удовлетворить ее, мы доехали до другого пляжа, и я даже смогла затащить нас в зоопарк, где можно было покормить кенгуру и коал. Так что мы обе устали.

Я уже решила разойтись с ней, чтобы провести несколько дней в водном путешествии вокруг островов Уитсанди, собираясь посмотреть на Большой Барьерный риф. И вот, когда пришло время прощаться, мы крепко обнялись, притворившись, будто все это время не сводили друг друга с ума.

Вокруг островов Уитсанди – крошечных зеленых островков с белоснежными пляжами – плавает множество круизных судов. Я внимательно подошла к выбору лодки и выбрала одну под названием «Киана». Решение мое основывалось на цене, но не из-за того, что у меня не хватало денег. Я знала, что самые дешевые лодки будут набиты бекпэкерами, то есть студентами, а самые дорогие займут богачи, то есть пожилые пары. Найти 30-летних одиночек непросто, но если вы все же пытаетесь их разыскать, то они в средней ценовой категории: довольно комфортно, но без пафоса. Это мой лучший совет одиноким взрослым путешественникам – цельтесь в середину.

Придя на пристань, я заметила свою группу из 14 попутчиков. Они выглядели превосходно. Не считая 50-летней ирландской медсестры, которая отдыхала после месяца волонтерства в австралийской глубинке (я мысленно поблагодарила ее за то, что теперь я не самая старая в компании), всем остальным было от 25 до 35. И среди них присутствовала только одна пара. И все они были прекрасны.

Мы поулыбались друг другу и начали знакомиться. Тогда-то я и встретила Дино.

Дино был очень высоким, поджарым, загорелым, с огромной улыбкой мужчиной в шортах и сланцах. На голове у него красовалось нечто безумное: кучерявые, солнечные волосы, напоминавшие ботву морковки, – это был прекрасный радостный немец.

Позже Дино скажет мне, что уже в момент, когда мы пожимали друг другу руки, он знал, что мы будем вместе. Но нам все же потребовалась пара дней. В процессе того путешествия все пассажиры нашей лодки успели перевлюбляться. Мы плавали в чудесных местах, ныряя в бирюзовые воды за рыбками, которые, как собачки, играли с нами. На одном нетронутом пляже я написала имя Бена на песке и сфотографировала его, стремясь доказать, что я думаю о нем, и задаваясь вопросом, а думает ли он обо мне. Неделей ранее по этим краям прошел циклон, из-за чего вода была не идеально прозрачной. Но над водной поверхностью тоже творилось что-то мутное, потому что мы с Дино кружили вокруг друг друга.

Однажды ночью мы перестали кружить. День и вечер мы провели, попивая пиво и обмениваясь языковыми хитростями. Мы все сидели на корме маленькой лодочки, глядя на миллионы звезд в теплой ночи. И тут Дино сделал самое избитое из всех движений, настолько избитое, что я даже прописала его в одном из эпизодов сериала «Соседи»: в сцене, где мальчик-подросток делает это очевидное, банальное движение, из-за которого его подруга отказывает ему – настолько оно очевидно и неоригинально.

Он приобнял меня за плечи, чтобы показать созвездия. Как вы, возможно, видели в кино, при таком положении лицо указывающего оказывается совсем близко с его целью – рядом с лицом того, кому показывают. И так, щека к щеке, Дино показывал мне Южный Крест.