Я встретилась со Швейцарцем Дейвом пять лет спустя, в Интерлакене, в Швейцарии, где он жил. Он по-прежнему занимался параглайдингом, а мы с Эммой катались на сноубордах на склонах Маттерхорна. Я угостила его пивом, снова извинилась за то приключение при полете. Дейв попросил меня не волноваться – такое происходит постоянно.

– Сколько процентов людей, которых ты катаешь, тошнит на тебя? – спросила я его, сидя в ночном клубе в Швейцарии.

– Процентов 80, – ответил Дейв, усмехаясь. – По крайней мере один человек в день.

В конце концов я уехала из Квинстауна. Все эти незаинтересованные симпатичные парни вгоняли меня в депрессию. Я начала задумываться, что, может, моя романтическая удача сопутствует мне исключительно не в англоговорящих странах, где моя личность не столь ярко выражена. Тоска снова начала возвращаться, и я написала несколько писем своим коллегам по работе, задавая один и тот же вопрос: что я могла сделать по-другому, чтобы спасти свой сериал? Ответ всегда следовал один – ничего. Эта затея была провалом с самого начала. Но я снова и снова прокручивала в голове все свои разговоры с директорами и актерами, жалея, что где-то не повела себя умнее и слишком доверяла людям.

Одно я понимала ясно – к возвращению в Голливуд я пока не готова.

Мне нужно было ходить. Поэтому я присоединилась к пятидневному походу по Милфорд-трек, одному из лучших маршрутов Новой Зеландии. Мы шли по 8–10 часов в день, проходя по мокрым зеленым долинам, иногда под дождем, всегда в окружении десятков водопадов, срывающихся с черных гор по обеим сторонам тропы. Ночью мы спали в палатках, ели три раза в день, запивая еду вином, и ничего не несли. Я провела все эти дни, разрываясь между спокойствием и злостью.

Мои спутники, в основном тоже одинокие путешественники, мучились не меньше моего. В группе у нас присутствовали:

Австралийская девушка с рокерской стрижкой, которая в свои 26 лет переживала первый развод.

Двадцати с чем-то лет шведская студентка, чья мать похитила ее вместе с сестрами, чтобы сделать своими детьми. Затем она полоскала им мозги ложью об их канадском отце, который умер прежде, чем моя новая подруга выяснила правду и смогла разыскать его следы.

Один 60-летний владелец букмекерского сайта из Австралии, который только что пережил смерть матери.

40-летняя американская пара и их одинокая подруга, усердно старавшаяся не быть третьей лишней.

30-летний мускулистый техасец, который только что пережил разорение успешного бизнеса по продаже игрушек для взрослых и пытался теперь понять, что делать дальше.

И еще с нами были двое веселых 50-летних новозеландских бизнесменов, которые очень давно дружили и отправлялись в подобные путешествия несколько раз в год, пока жены и выросшие дети ждали их дома. Однажды ночью, сидя в нашей уютной палатке, я увидела, как эти двое гладят друг друга по спине и ногам… и головам, и груди, и всему остальному. Из разговора с ними стало понятно, что такие поездки были для них отдыхом как от супружеской жизни, так – и от гетеросексуальности.

– А ваши жены в курсе? – спросила я.

– Вероятно, – ответил один. – Кто знает. Но мы об этом не разговариваем.

– А вы никогда не думали уйти от них и быть вместе? – спросила я.

– Да не, девчонки очень милые. И мы вчетвером отлично проводим время. Мы словно удачная интерпретация «Горбатой горы»! – объяснил другой. В подобные путешествия они ездят последние лет тридцать.

Вот так мы шли, болтали, иногда отделяясь друг от друга, чтобы провести день в одиночестве. Вокруг были «декорации» из «Властелина колец», и я казалась себе первопроходцем на задании. Я прекратила много думать о прошлом и обратилась к будущему. Выяснилось, что и остальные пережили аналогичную перемену. Разводы стали менее важными, смерть – менее трагичной частью жизни, а идеи о том, «что дальше», рождались на каждом шагу. Моя «трагедия» казалась все менее ужасной перед лицом настоящих проблем и все больше обретала черты того, чем она реально была – невероятной удачей, которой оказалось не суждено продлиться долго.

Наша пятидневная прогулка кончилась в Милфорд-Саунд – впечатляющей гавани, окруженной невероятными фьордами, – в темный, предштормовой день. Мы отметили конец путешествия, танцуя в местном пабе, играя в пул и фотографируясь друг с другом. Я наконец поняла намек Вселенной: эта поездка была не для поцелуев.

(До сих пор, спустя много лет после моего новозеландского приключения, я храню одинокий грустный презерватив в косметичке. Он прошел со мной всю Новую Зеландию… и вернулся домой. Шесть лет спустя этот неиспользованный презерватив надежды, который очень много путешествовал, превратился в амулет на удачу.)

Яна, похищенная шведская девушка, путешествовала по Новой Зеландии на велосипеде. Она одна, со всеми своими вещами, объехала остров Южный, пробираясь через горные перевалы и ночуя у фермеров, которые звонили своим соседям с целью убедиться, что ей будет где остановиться на следующую ночь. Мы решили несколько дней проехаться по Милфорду вместе, арендовали маленький автомобиль и направились к Каикоуре.

Каикоура – это крошечный город на берегу, известный благодаря удивительным морским обитателям. Я выросла у океана, объехала десятки пляжей по всему миру и никогда ранее не видела китов. Весьма странный парадокс, и я просто обязана была увидеть хотя бы одного там. Яна решила, что больше хочет посмотреть на виноградники, и мы разделились.

Наблюдать за китами можно двумя способами: на лодке или на вертолете. В Новой Зеландии есть закон, разрешающий находиться рядом с китом только двум транспортным средствам одновременно, так что все туристические компании стремятся обогнать других, стремясь оказаться в числе этих двух счастливчиков. И вертолет в данном случае – лучший способ добраться до кита первым. В хостеле я выяснила, что моя возможность заплатить за более дорогой тур на вертолете делает меня здесь «флешпэкером», то есть бекпэкером, который может позволить себе отдельную комнату в хостеле и полеты на вертолете. Это мне понравилось: звучит подходяще возрасту и все равно весело.

Я отправилась на вертолетную экскурсию после дня, проведенного в океане с сотнями диких дельфинов. Нам сказали, что если мы им споем, то привлечем их внимание, и в итоге десять взрослых людей собрались на краю судна, посреди холодных антарктических вод, распевая песенки. Дельфины приплыли со своими детенышами, которые выпрыгивали из воды и тыкались носом в ладошку. И вот затем я забралась в вертолет, где моими попутчиками стала великолепная пара в медовом месяце из, естественно, Аргентины. Мужчина вполне походил на брата Отца Хуана благодаря своим блестящим волосам и карамельной коже. Мы полетели, и я увидела своего первого в жизни дикого кита.

Вечер того дня у меня прошел в одиночестве, на черном песке у подножия покрытой ледниками горы. Я смотрела, как садится солнце и больше ни с кем не вела мысленных баталий. Просто сидела одна на пляже, в полном спокойствии. Будущее начало проясняться: мне нужно пойти в школу продюсеров. Теперь я знала, что делать. У меня уже есть прекрасный опыт и 4-миллионный короткометражный фильм о моей семье. Я поняла, что уже являюсь настоящим писателем и что, если мне когда-нибудь снова придется несколько месяцев создавать сценарий для 45 боссов и конфликтующих директоров, я смогу. Самое плохое, что из-за своей неудачи я полностью потеряла над собой контроль. Но мое путешествие показало, насколько ничтожен мой провал на работе по сравнению с этим большим миром добра. Моя жизнь с того момента могла стать очень полной – и богатой.