Клин был болезненно прав,  поэтому я развернулся и позорно сбежал в сторону дома. Мы слишком хорошо друг друга знали, чтобы я мог с пафосом крикнуть: «Ты неправ, я не такой! В этот раз все будет по-другому». Клин высказал все те мысли, которые не давали мне сделать  решительный шаг. Я держал Трисс на расстоянии именно поэтому. Понимал, с такой девушкой может быть только серьезно, даже если она ничего не ждет. А я не уверен, что на это «серьезно» способен. А пытаться с ней вариант. Тут или все или ничего.

Трисс

В этом месте вообще бывают спокойные дни? Голова разболелась. Третий покупатель за день! При условии, что я даже искать не начинала! Откуда они вылезают?

Более того, после разговора с Лайоном я окончательно решила пансионат не продавать. Но покупатели сыпались, как из рога изобилия и предлагали такие суммы, от которых невероятно тяжело отказаться. Но я была непреклонна. Даже родителям составила послание и отправила Алекс к ящику магспресса. Завтра мама и папа получат письмо и очень удивятся, что я планирую остаться в Валенсии до следующего лета. Этого времени, думаю, мне хватит, чтобы разобраться со своей жизнью и выбором дальнейшего пути. Может, и правда, сама дойду до местных стражей и предложу свои услуги. Вдруг сложится? Да и в самом пансионате дел много.

С последним, очень настойчивым покупателем мы прощались на крыльце дома. Точнее, я прощалась уже минут пятнадцать, а вот он совершенно не хотел уходить и приводил мне все новые и новые аргументы.

Я улыбалась из последних сил до сведенных скул и повторяла:

– Нет, не передумаю. Да, я понимаю, что цена более чем привлекательна.

– Трисс… – Рядом со мной неожиданно появился Клинт с огромным рюкзаком,  благоухающим копченым окороком. – Мне кажется, это отличное предложение. Его стоит обдумать и обсудить.

Парень, по-хозяйски обнял меня за талию и нагло поцеловал в висок. Я опешила настолько, что даже его не послала, и не укусила, и не шарахнула магией. Впрочем, меня отвлек Лайон, который пронесся мимо. Свой рюкзак он уронил к моим ногам с комментарием.

– Вклад в быт.

Выдав это, он безразлично мазнул взглядом по руке Клинта и скрылся в доме. Что это вообще было? Я дернулась было в его сторону, но тут голос подал покупатель.

– Ну вот, я вижу разумный мужской подход! – радостно заявил он и повернулся к Клинту, не понимая, что следующими словами копает сразу две могилы – себе и потерявшему берега бывшему. – Девушки не могут быть так дальновидны и прозорливы, как мужчины. – Он сально подмигнул, выпятив свое внушительное пузо. – А мы с вами обсудим серьезные мужские вопросы. А наша дорогая хозяйка заварит мне чай!

Клинт знал меня лучше, поэтому просипел.

– Не надо чай…

И возможно, этим спас себе жизнь.

– Ну и отлично! Обойдемся без чая! – непонятно чему обрадовался покупатель. Он был не так прозорлив, как Клинт.

– Не смею мешать, – оскалилась я, наконец-то, отбрасывая руку бывшего. – Конечно, обсудите серьезные мужские вопросы. Вы даже можете мой пансионат обсудить. – Я сделала акцент на слове «мой». – Но только ситуацию это не изменит.

– Но Трисс, это ведь, правда, отличное предложение!

– Ваш мужчина совершенно прав! – радостно подтвердил покупатель. – Послушайте умного человека.

– Это не мой мужчина, слава всем богам, а вы – вон отсюда, иначе вышвырну.

Покупатель посмотрел на меня снисходительно. Еще бы! Худенькая черноволосая пигалица, которая ему по плечо и угрожает.

– Трисс…– осторожно начал Клинт. Он-то прекрасно знал, на что я способна и пытался удержать от агрессивных глупостей, но я уже завелась.

– И ты заткнись, если не хочешь сегодня ночевать со своим грифоном, – припечатала я тоном, не терпящим возражений. – Хотя нет… грифон твой может остаться на моей территории, а вот ты рискуешь отправиться туда, где вы с Лайоном сперли окорок. Вопросы?

– Парень, да что ты тушуешься перед нахалкой? – Покупатель, видимо, начисто лишенный инстинкта самосохранения, решил дать непрошеный совет своему стороннику. – Если бы моя баба себе такое, позволяла…

Дальше я дослушивать не стала. Резко и быстро ударила в физиономию, на последних миллиметрах вкладывая в удар кулака магию и воду.

Мужик пролетел несколько метров сам по себе, потом его догнало струей воды и сбило в розовый куст, откуда раздалось очень многообещающее "бзззы".

– Видимо, у тебя не было бабы-боевого мага,– очень тихо и, кажется,  печально у меня за спиной заметил Клин, а когда я, гневно сверкая глазами, развернулась в его сторону, предпочел ретироваться, подхватив оба рюкзака с провиантом, явно добытым нечестным путем.

– Я найду на вас управу,– орал из розового куста мужик. – Буду жаловаться!

– Непременно позовите на шоу, – попросила я.  – Очень люблю слушать, как мужчины жалуются на то, что я применила к ним грубую силу. Это так мило…

Покупатель под конвоем из крысос выбрался из кустов и мокрый и жалкий кинулся на выход. Я прекрасно знала – все это слова. Жаловаться он не будет. Отношение к женщине-боевому магу имело две стороны. Нас не воспринимали всерьез не только при приеме на работу. Никто не реагировал на жалобы пострадавших от наших рук. Ну что может  сделать бестолковая девица взрослому, сильному мужику? Да, и не ходили они жаловаться. Стыдно.

Чтобы не откусить никому голову, я не стала сразу возвращаться домой, а сначала сделала круг по своим владениям. Нужно было проветриться, успокоиться и снова начать любить мир. Мне хорошо было среди ярких перескакивающих с ветки на ветку птичек, снующих в розовых кустах крысос и гуляющего между деревьями морского ветерка.

Пансионат преображался на глазах. У Челси оказался замечательный вкус и целеустремленность грузового  экипажа. Она четко знала, что хочет видеть, и умела заставить других это сделать. У меня бы так ни за что не получилось. Интересно, если я предложу подруге остаться тут на год, она согласится? Что-то мне подсказывало, что да.

Перед входом в особняк сегодня заработал маленький фонтанчик с белоснежной статуей подозрительно позитивного моренуса в женском обличие. Садовые дорожки все уже были восстановлены и отмыты, кустики подстрижены, а на клумбах росли цветы, образуя причудливые и яркие орнаменты. Красотища! Рабочие сегодня начали устанавливать кованные лавочки, пока успели, правда, не все, но несколько уже красовались на центральной аллее, а другие недалеко от террасы. С них открывался вид на море.

Даже клетка крысос была облагорожена – ее увивали нежно-розовые клематисы, а небольшие домики-ульи покрасили в яркие цвета.

Грифону сделали большой загон, и сейчас птице-лев,  гордо растопырив крылья, ходил по своим владениям.

Ну нет! Я однозначно не готова  отдавать или продавать это кому-то! Мне здесь нравится все!

В дом к позднему ужину, за которым собралась вся наша разношерстная компания, я пришла, окончательно успокоившись. Правда, спокойствие длилось недолго. Лайон не сел рядом со мной.