должна быть в левой руке, а нож — в правой! Совсем она опустилась за эти полтора года! Того и гляди начнет еще и чавкать за столом, а то и сморкаться в скатерть!

Валентина с трудом сдерживалась, чтобы не отхлестать дебильного мужа по физиономии мокрой тряпкой. Но это было еще только начало. Владимир стал критиковать ее за то, что она совсем перестала следить за кожей лица и за руками, тем более что в высшем обществе, в которое они готовы войти, принято целовать дамам руки, а у нее кожа на руках стала такая грубая, что просто ужас! Пусть завтра же купит все необходимое: кремы, мази, лосьоны. Пусть не жалеет на это денег. Это не трата, а инвестиция! Скоро благодаря шестнадцати кофейням они будут зарабатывать шестьсот тысяч долларов в год и начнут вращаться в самом высшем обществе. Но привыкать к своему будущему положению надо начинать уже сейчас!

И он вот еще что думает. Они сейчас пока еще не могут позволить себе покупать дорогие золотые украшения. Так надо покупать хотя бы хорошую бижутерию. А еще лучше было бы покупать серебряные украшения. Они намного дешевле золотых, но выглядят очень стильно: я, мол, не против золота, но что тут поделаешь, когда я просто обожаю серебро, и оно мне очень идет! И пускай Валентина отжалеет пару тысяч долларов и купит себе три хороших платья, две пары хорошей, дорогой обуви и хорошую сумочку. Белье пускай пока носит старое, его не видно. Но платье, обувь и сумочка — это лицо женщины! Они скоро начнут встречаться и с богатыми инвесторами, и с влиятельными политиками. Ему, Владимиру, достаточно костюма и галстука, но Валентина должна быть хорошо одета. Ведь и это тоже не траты, а инвестиции!

Валентина молчала, потому что твердо решила терпеть все выходки Владимира и ублажать его до тех пор, пока не будет подписан новый договор. Придя домой, она за ужином сказала мужу, что днем была неправа. Пока его не было, она как следует все обдумала и теперь очень рада его возвращению в Большую Политику и гордится им! Начиная с завтрашнего дня ему совсем не надо работать в кофейне, она все берет на себя. Она через мистера Бейкера даже уговорит хозяина «Белого Лебедя» переписать договор на нее, как на единственную арендаторшу. Ему теперь будет не до кофейни, ведь он начинает свою политическую карьеру, и на это у него будут уходить и все его силы, и все его время. А кроме того, она не хочет, чтобы, когда Владимир станет окружным комиссионером, какой-нибудь журналюга или телешакал нашел клиента, которого якобы плохо обслужили в кофейне, и спросил бы: если Владимир не может за день как следует обслужить полторы сотни клиентов кофейни, разве может он успешно управлять целым округом, в котором живет больше трех миллионов человек? Дебильный Владимир был счастлив и клялся, что такой умницы-жены, как у него, нет ни у кого во всем округе! Да что там в округе? И во всем штате тоже нет!

Завтра в девять часов утра Фил Бейкер показал Валентине новый договор, уже подписанный хозяином «Белого Лебедя», и сказал, что, если Валентину какой-то пункт не устраивает, пусть не стесняется и скажет. Хозяин хочет, чтобы ее устраивало абсолютно все и чтобы она могла работать спокойно. Если надо, они перепишут договор, и Фил съездит и подпишет у хозяина новый вариант. Но Валентину устраивало абсолютно все! Так как конкуренция закончилась, пункт о компенсации убытков был удален, и Валентина посчитала это правильным и справедливым. А вот пугавший Валентину восьмой пункт был заменен в договоре пятью пунктами, суть которых сводилась к следующему:

« ООО «Белый Лебедь» имеет право повышать арендную плату не чаще, чем раз в три года, и не больше, чем на три процента за один раз.

Если арендатор, госпожа Нусич, по какой-либо причине захочет расторгнуть договор, она должна сообщить об этом координатору ООО «Белый Лебедь» мистеру Филу Бейкеру за четыре недели вперед. В противном случае она должна будет заплатить арендную плату за эти четыре недели.

ООО «Белый Лебедь» имеет право расторгнуть договор с арендатором, госпожой Нусич, только в том случае, если госпожа Нусич не будет выплачивать арендную плату в течение четырех недель подряд.

Если ООО «Белый Лебедь» захочет продать кофейню и выставит ее на продажу, арендатор, госпожа Нусич, имеет преимущественное право выкупить кофейню независимо от предложений других покупателей. ООО «Белый Лебедь» обязано продать ей эту кофейню по фиксированной льготной цене, которая будет равна стоимости аренды за год и три месяца. Причем арендатор, госпожа Нусич, должна будет сразу выплатить только двадцать процентов всей суммы, еще сорок процентов — через шесть месяцев, а оставшиеся сорок процентов — через двенадцать месяцев после даты купли-продажи.

После расторжения договора бывший арендатор, госпожа Нусич, обязана освободить помещение в течение недели и всю обстановку передать, согласно описи, или координатору ООО «Белый Лебедь» мистеру Филу Бейкеру, или новому арендатору».

При этом Фил Бейкер сказал Валентине, что хозяин «Белого Лебедя» будет повышать арендную плату, как он сказал, чисто для порядка! Три процента раз в три года — это ведь все равно что ничего. Но хозяин сказал, что это только в договоре так написано. А на самом деле он будет увеличивать аренду каждые три года всего на двадцать долларов, а это только два с половиной процента! И ни о какой продаже речи быть не может. Хозяин, если и будет что-то менять в своем кофейном бизнесе, то будет не продавать, а приобретать новые кофейни. Но даже если случится форс-мажор и кофейня будет выставлена на продажу, неужели Валентина не найдет всего десять тысяч для первоначального взноса? Да любой банк с удовольствием ссудит деньги арендаторше процветающей кофейни! А на второй и третий взнос она заработает в самой кофейне! В общем, Валентина может спать спокойно! Старый договор был уничтожен. Валентина немедленно подписала новый договор, а пришедший вместе с Филом нотариус заверил его. Валентина была совершенно счастлива: отныне она единственная и полноправная хозяйка кофейни, и договор полностью защищает ее со всех сторон!