Но лучше бы он этого не делал: птичья барышня совсем сникла, растерялась и залилась краской.

— А что вокруг-то делается?.. — спросил Гидра, осматриваясь по сторонам. — Это эффект от какой-то магии держится так долго?..

— Нет, — ответил Эш. — Это видимое проявление присутствия Первого.

— В смысле, этого повелителя живых железяк?

— В смысле, создателя всех вас. Ну и духов в придачу, — отозвался Эш, предчувствуя долгий разговор.

Никогда в жизни он и подумать не мог, что наступит в его жизни момент, когда он то друзьям, то своим врагам будет объяснять на пальцах тайны устройства этого мира.

— Объясни? — угрожающим тоном потребовал тигр.

— Пошел в жопу, — ответил на это Эш. — Иди сначала портки отмой вместе с остальными, а потом я подумаю, объяснять мне что-то или как-нибудь сами справитесь.

Он решил, что пока дингиры пополощутся в море, он найдет хранилище духов и определится, что с ними делать.

К примеру, нужно было дать хоть кого-нибудь из них для Шаккана, потому что без приличного духа за спиной он среди этой своры казался ягненком, которого вот-вот сожрут. Дарию с Ларсом он надеялся собрать подходящие созвездия, а себе взять тех, что останутся — просто чтобы накормить ворона посытнее.

Энергия не бывает лишней.

На слова Эша Тигр ощерился.

— Да что ты о себе возомнил, пташка? — прохрипел он — угрожающе, но при этом слишком тихо для того, чтобы воспринимать этот бубнёж всерьез. — Да будь ты хоть трижды избранным…

Его перебил Червь.

— А без тебя мы никуда не пойдем, Ворон, — сказал он, задумчиво наклоняя голову в бок. — То, что мы вынуждены друг друга терпеть, вовсе не означает, что мы теперь друзья. И все, что ты будешь делать, ты будешь делать у нас на глазах, а никак не за спиной. Так же, как и все остальные.

Эш приподнял брови.

— То есть ты мне не доверяешь?

— А должен?

— Вообще-то я мог прирезать вас всех, беспомощных, обездвиженных и перемазанных в собственном говне, но вместо этого вытащил из этих железных гробов. Тебя — в том числе, — напомнил он, ощущая невероятное раздражение от того, что вынужден общаться со всеми ними, и каждому — что-то доказывать и объяснять.

Ощущение усиливалось от постоянного досаждающего жжения метки дингира.

У каждого из шести последних участников царской охоты эти отметины растревожено мерцали сквозь ткань на груди. И всем причиняли болезненные ощущения.

Червь усмехнулся.

— Я прекрасно помню, что ты меня оттуда выпустил. Но кроме того я не забыл, по какой причине я в этом ящике оказался. И причина эта — какое любопытное совпадение! — тоже ты.

Эш нахмурился.

— И каким это боком я имею к этому отношение? Я, знаешь ли, тоже сидел в своем ящике — правда, ящик мой был чуть побольше и пошире. Но, в отличие от всех вас, я из него выбрался. И другим помог. А в том, что ты оказался слабаком по сравнению с тем воином, которого отправил за тобой Единый, моей вины нет, — недобро прищурившись, закончил Эш.

Червь с интересом склонил голову на бок, изучающе глядя на парня.

— Я не понял, ты пытаешься меня задеть? Драки хочешь? — спросил Червь.

— Я — нет. По крайней мере здесь и сейчас. Потому что вне зависимости от того, кто из нас выживет в схватке, победителя не будет, ведь выбраться с острова мы можем только вместе. И ты сам тоже не дурак, и прекрасно это понимаешь. И коль уж ты поползешь туда, куда я скажу, и вынырнешь там, где я обозначу, то наверное уж не стоит сильно напрягаться по поводу того, что я постараюсь как-то воткнуть тебе нож в спину. А вот подчиняться придется научиться, иначе ничего не получится. А теперь идите, отмойтесь, а то мы в подземелье задохнемся все. Ларс, Дарий, Шаккан — со мной.

Эш повернулся к дингирам спиной и двинулся к основному корпусу, не оборачиваясь. Он не сомневался, что те, кого он позвал, последуют за ним.

— Вообще-то я тоже знаю, куда двигаться… — негромко произнесла вдруг девушка. — У меня способность перелетной птицы возвращаться домой. Я знаю направление…

Оп-па…

Вот теперь ситуация в корне изменилась.

Эш отреагировал сразу, не дожидаясь нападения: он сделал резкое движение в сторону, и в это же мгновение мимо него с гортанным рыком пронесся в прыжке разъяренный тигр.

— Да твою ж мать!.. — выругался Ларс, обнажая меч. Дарий метнулся к тигру, но поздно — тот бросился прямо на Эша. Парень отпрыгнул, но от взмаха тигриной лапы даже с расстояния нескольких шагов его одежда на груди превратилась в лоскуты, тут же напитавшиеся кровью из расцарапанных ран.

— Ах ты ссука… — прошипел Эш.

Мир вокруг заволокло зеленоватой дымкой. Над силуэтами людей вытянулись золотистые свечения.

Поединок был инициирован.

Ах ты ублюдок, надо было тебя оставить в железном ящике заживо гнить!

От гнева Эш почернел, превращаясь в ворона. В этот раз трансформация далась ему настолько легко, что он даже не заметил момента перехода из одного состояния в другое.

И он не просто стал похож на ворона, а как будто принял естественную и привычную для себя форму. Распахнувшиеся за спиной черные крылья рассекли воздух, вздымая Эша вверх. Быстрым взглядом он оценил общую обстановку.

Потому что если сейчас в бой ринутся все дингиры разом, это будет чревато проблемами посерьезней, чем один очумевший тигр.

Но больше никто поддерживать мятежника не спешил. Болтливая сорока испуганно втянула голову в плечи. Шаккан, впервые увидевший атрибуты ритуала битвы дингиров, с приоткрытым ртом оглядывался вокруг себя.

А вот Гидра и Червь пристально наблюдали за происходящим. По всей видимости, каждый из них внутри себя сейчас решал, стоит ли им вмешиваться в эту драку, или перемирие все-таки выгоднее.

И Эш понял: нужно как можно быстрее и жестче избавить их от ненужных колебаний.

В это время тигр, размашисто прыгнув, вновь взмахнул лапой, но в этот раз молодой ворон был готов к атаке.

Легко уклонившись, он камнем обрушился на восставшего и вырвал ему глаза.

Тигр взвыл от боли и беспомощной ярости. Кровь хлынула ему на морду, и он заметался, нанося вслепую удары в глупой надежде хоть как-то зацепить противника.

Но напрасно.

Ловко подскочив к ослепленному врагу со спины, Эш вонзил ему в спину когти и одним рывком содрал с живого кожу вместе с одеждой.

Вой сменился на истошный крик. Алая спина блестела на солнце, лоскуты кожи обагрили белоснежный пух, устилавший землю.

Теряя черты зверя, дингир рухнул на колени.

И только тогда Эш вырвал у него из груди еще бьющееся сердце.