– Он?! Тебя?! А ну-ка поехали! – Ю схватила Вита за рукав и потянула к снегоходу. – Поехали! Сейчас все решим!

– Стой! Еще он сказал, что никогда не отдаст тебя мне в жены!

– Что? Это еще почему? И почему, сучок такой, ты мне ничего не сказал?

– Ю, ты была занята!..

– Ну и что?

– Кир в ярости…

– Ну и что?!

– А у меня дела!

– Какие такие дела, а? Без меня? Да?!

– Ю! Да тут так просто и не расскажешь! Все так запутанно стало!

– А ты попробуй! – Теперь ее красные от слез глаза вновь сверкали праведным гневом. – Начни! Авось я даже поверю! У тебя где-то баба?

– Что?! – вскричал Вит. – Да как ты могла подумать?! Мне тринадцать! Какие бабы? Где их отыскать в пустошах? Да и меня всегда тянуло только к тебе…

– Не подлизывайся и давай уже! Рассказывай! Только подробней!

– Да что тут рассказывать? – В сердцах Вит махнул рукой, и поток слов вдруг хлынул из мальчика, словно весенний паводок. – Во время этого боя Вовка ранили. Лекарь сказал, что это смертельно! Но… Но Вовк вдруг все-все-все вспомнил о прошлой жизни… ну… ты знаешь, я тебе рассказывал! И сказал, что где-то в Ярославле есть еще брат. И что нужно срочно его найти, потому что он знает, что делать. Знает, как помочь Вовку! Понимаешь? И Вовк взял с меня обещание найти его и привести в Ледяной город, чтобы спасти его!

– И это все? Весь сыр-бор из-за этого?

– Нет! В смысле, да! Не знаю! – выдал Вит, потупившись. – Я лишь пришел к твоему отцу, сказал, что мне надо уехать, а он давай орать! Как начал… В общем, он мне запретил к тебе приближаться и… потом мне придется покинуть Ледяной город.

– Бред какой-то… – пробормотала Ю.

– Не-а, – возразил Вит. – Не бред. Он тебя любит, поэтому и не хочет, чтобы я был с тобой. Я же такой… такой непостоянный. Обещал жениться, а вот… сваливаю в Ярославль.

– Жесть… – помотала Ю головой. Белая пушистая шапка затряслась, словно песец ожил. – Вы, мужики, из какого-то дебильного сорта человека сделаны. Оставишь наедине – и все, пиши пропало! Садись, – кивнула девочка на снегоход. – Поехали!

– Я не вернусь в город, пока…

– Да не беси ты меня, Вит! Не беси! Включи разум-то! – Ю сверкнула глазами. – Мы не в Ледяной город едем, а в Ярославль. Нет – я не рехнулась. Да – я еду с тобой! Кто же тебя, идиота, спасать будет, пока ты спасаешь своего брата?

– Двоих.

– Да-да, двоих, двоих. Садись, говорю. – В этот раз Вит не без удовольствия послушался и запрыгнул на снегоход. – А то так замуж хочется, что мочи нет. Сгоняем сейчас в Ярославль, схватим твоего нового братика за шкирку и притащим сюда. Пусть спасает твоего старого братика. Ага…

Она завела снегоход и выжала газ, и легкий двухместный зверь помчался по Ярославскому тракту прямо в логово Ордена нефтяников.

Жар иссушал. От него, казалось, невозможно спрятаться. Но Руслан и не прятался. Он просто лежал на огненной лавине, пылающей под мальчиком. Странным образом она его не сжигала, а лишь мучила и мучила жаром. А сверху дышал дракон. Огнедышащий! Он огненной струей дыхания старался расплавить мальчика, атакуя раз за разом. Но если бы не дракон, то огромное Солнце, словно уже упавшее на пустыню, попыталось бы убить Озимова.

Очень хотелось пить, но в пустыне организму неоткуда взять воду, да и любая влага тут же испарялась с опаленного жаром тела.

Руслан открыл глаза. Увидел покрасневшую от жары руку, тонкие и прозрачные волоски, торчащие, как при ознобе, и редкие капельки влаги, тут же истончающиеся и быстро исчезающие с обсохшей кожи. Вспухшим и еле ворочающимся языком мальчик облизал губы – будто провел по ним наждачной бумагой. Обезвоженная и потрескавшаяся кожа отозвалась нестерпимой болью.

Руслан застонал. Он уже и не помнил, сколько дней длится это мучение и когда только что наступившая зима успела смениться знойным летом и солнце иссушило все вокруг, будто атомный пожар, о котором всегда столь много говорили взрослые. Неужели война вновь обрушилась на многострадальную землю? И теперь атомные грибы пожирают остатки выживших, не успевших истлеть за двадцать лет жуткого послевоенного нового мира?

Но несмотря на адский жар, иссушающий тело, Руслан был еще жив. Он дышал, он ощущал каждой клеточкой невероятный пожар, бушующий вокруг, он видел и думал. Неужели чувствующий и думающий человек может быть мертвым? Или то были галлюцинации уплывающего в небытие сознания? Мальчику очень не хотелось умирать. Поэтому он застонал и из последних сил оттолкнулся руками от пылающей земли. Встал на колени, а потом и на ноги. Некоторое время пытался сохранить равновесие, балансируя на слабых ногах, и, наконец, сделал шаг, другой, третий.

Расплывающийся алый мираж перед глазами собрался воедино и объединился во вполне осмысленную и давно знакомую картинку. Михайло-Архангельский монастырь по центру, чуть дальше – двухэтажный корпус мужской семинарии и обитель главы Юрьева Панова, а вокруг – белые четырехметровые стены Юрьева-Польского. Какого… хрена здесь происходит?

Возмущение, вызванное необъяснимым перемещением мальчика обратно в смертельно опасную ловушку, которую дети покинули несколько дней назад благодаря Черномору, вырвалось из груди гневным возгласом. Зачем и кто вернул обратно Руслана? Зачем привез в эту покинутую обитель смерти и бросил посреди двора, заваленного костями жителей, которые проиграли последний бой с тварями? Зачем? Зачем? Зачем?! И кто?!

Не могла же Сова так поступить с мальчиком? Не могла же такая правильная, добрая и справедливая женщина бросить его посреди обгорелых черных костей? Или могла?

А что знал Руслан о Макаренко? Что дало ребенку повод думать, что она честная, добрая и порядочная? Факт ее помощи детям? Факт смерти Черномора? Или то, что она, не задумываясь о последствиях, пошла убивать мужчин, зная, что в это время на прицеле дети? Или то, что Сова ничего не знала о пятидесяти маленьких мальчиках и девочках, когда задумывала свою операцию?

А может, она не спасала их, а воплощала свои, только ей известные планы. А дети, как нельзя кстати, оказались вдруг поводом нанести нелюдям вроде Черномора и Кизляка визит? Неужели она совсем не из-за детей напала на Переславль-Залесский? Нет! Такого не может быть! Ведь Михаил говорил, что девушка ему рассказала… А правду ли девушка сказала? Не соврала ли?

Да нет! Не может быть! Тогда чем объяснить, что она привезла его в павший монастырь во Владимирской области и оставила среди трупов? Зачем Сова это сделала? Зачем?!

Странно все это! Странно и подозрительно! И непонятно, что делать! Попытаться добраться до «Приюта»? Или теперь уже не важно все? Остаться здесь и умереть?

Никогда! Руслан не из тех, кто опускает руки! Он во что бы то ни стало выйдет отсюда и вернется в Переславль-Залесский или отыщет Макаренко и узнает, что вынудило ее бросить мальчика в глуши, с неупокоенными душами защитников города, который когда-то был родным?