— Мне нужно чем-то глаза защитить, — вступила в диалог Анфиса, — а лицо и всё остальное, можно тряпками замотать.

— У нас ничего такого нет, — пожал плечами Макс. — Вслепую пойдёшь, я помогу.

— И ты тоже дурак, — снова буркнул Грог и поляна, на которой они остановились, погрузилась в тишину.

Каждый думал о своём. Макс почему-то жалел об утраченном мече. Серебро, как, впрочем, и всё остальное, его волновало не так сильно, а вот клинок… Достать такой где-то ещё будет очень проблематично, а он ему понравился. Сколько раз уже выручал. Нужно было перед побегом забрать свои вещи, вот только в тот момент голова об этом даже не думала. Может, ещё получится их вернуть?

— Что? — снова спросила Анфиса, поймав на себе взгляд Макса.

— Ничего, — уже в который раз подбросил плечи тот, — меч жалко.

— М-м-м-м, я уж подумала, ты хочешь меня трахнуть, — нагло заявила та.

— Может, и хочу, но сейчас это неважно.

— А я, может, и не против, — натянула ухмылку на лицо та.

— Зато я против, — раздался голос Грога. — Заткнитесь уже на хер оба, дайте поспать.

Глава 11

Милый дом

Казалось бы, у тварей множество плюсов перед человеком и не только в плане скорости и реакции, но зрение, слух, обоняние — всё это значительно улучшено. Вот только мозг всё равно остался прежним. Он всё так же координирует тело на основании данных, что получает, исходя из трёх, вышеперечисленных органов восприятия. И стоит лишиться одного из них, как тут же наступают проблемы. Мало того, что передвигаться без зрения — в принципе достаточно сложное занятие, так ещё и разум начинает не по-детски колбасить.

Как-то Макс смотрел подобный ролик на Ютубе, где некий блогер ставил подобный эксперимент. Притом над собой. И выглядело это довольно забавно, по крайней мере, так ему казалось. А ещё, не очень убедительно выглядела тошнота, которую спустя час после начала проекта испытывал ведущий. Но нет, всё оказалось действительно так, и Анфиса тоже постоянно жаловалась на головную боль, а заодно и позывы рвотного рефлекса. Ближе к полуденной жаре она просто упала на колени и едва смогла сдержаться, дабы не вывернуть желудок. Её лицо было плотно замотано ветровкой, которую они нашли, проходя на рассвете через деревню, и блевать в такой ситуации — не самое лучшее решение. Во-первых, это отвратительно, а во-вторых, можно легко захлебнуться. Хотя Анфису такое вряд ли убьёт.

Плюсом ко всему Макс чувствовал крайнюю неловкость, ему хотелось как-то облегчить страдание рыжеволосой красавицы. Он часто прислушивался к себе, пытаясь отыскать причину странным, непривычным порывам. Да, он знал слово любовь и понимал, что оно означает. Мучил совсем другой вопрос: «Почему она?» Анфиса ведь даже не человек, мало того, ничего подобного к Максу она, похоже, не испытывает. Ему вдруг стало жалко маму, которая точно так же, слепо и безответно любила Морзе. А ещё он скучал по ней, а потому твёрдо решил, что обязательно должен её навестить. Вот как только разберётся со всем этим дерьмом, сразу наведается.

Грогу, напротив, было абсолютно плевать на девушку. Не будь рядом Макса, она бы уже давно умерла. Он, в смысле Грог, вообще собирался оставить её привязанной к дереву, чтоб солнечный свет выполнил всю работу. Ведь она враг, тварь, урод, кто угодно, но не человек. Именно поэтому он злился, в особенности, когда пацан проявлял к девушке слишком пристальное внимание. Нет, с тем, что она баба эффектная, Грог был полностью согласен, попадись она охотникам, её бы драли по кругу не одни сутки. А парню так и вообще даже связывать не нужно — прикажет, и она сама его оседлает. Так чего он с ней тогда возится, через раз самочувствием интересуется?

— Да блядь! — уже в который раз чертыхнулся Грог, когда рыжеволосая вновь рухнула на землю, запнувшись о корень. — Брось ты её на хуй уже! Дай я этот сраный колпак с неё скину, раз у тебя на это яиц не хватает.

— Нет! Макс, убери его от меня! — взвизгнула та, когда пацан попытался поправить немного съехавшую повязку.

— Да это я, не бойся, — успокоил начавшую брыкаться девушку тот, а Грог снова выдал матерную тираду.

— Детский сад, бля.

— Дядь Грог, ты можешь идти, мы сами…

— Чё вы сами? С усами, бля… Ты уже и без того нахуевертил, сами они.

Макс бросил на старшего товарища угрюмый взгляд, но промолчал. Парню было понятно то, что сейчас творилось у Грога на душе, мало того, он всё это видел и слышал. Ему больно, утрата четвероногого друга не прошла просто так, как бы тот не силился показать обратное.

— Я больше не могу, — взмолилась Анфиса, когда парень снова потянул её за верёвку, что помогала определить направление, а заодно контролировала пленницу.

— Вставай, тварь! — бесцеремонно пнул её Грог, и Макс тут же закрыл девушку грудью. — Да вашу ж мать!

— Дядь Грог, иди, всё нормально, мы справимся, — спокойным голосом произнёс пацан. — Встретимся в Касимове, мы будем идти ночью, ты днём.

— Уверен? — тот внимательно заглянул парню в глаза.

— Да, — подтвердил кивком Макс.

— Ладно, — вдруг согласился Грог.

А вскоре его спина в последний раз мелькнула среди деревьев, и парень присел перед рыжеволосой на корточки.

— Отдыхаем десять минут. Нужно уйти в другую сторону, хотя бы на час пути.

— Спасибо, — искренне поблагодарила его та.

— Не за что, — буркнул в ответ пацан и уселся рядом в траву.

Девушка сразу улеглась, свернувшись калачиком. Ей было действительно очень плохо. Жара просто убивала, казалось, нечем дышать, хотя, скорее всего, так оно и было. Плотная ткань ветровки мешала поступлению свежего воздуха, отчего голову просто разрывало на части. Не помогала даже ускоренная регенерация. А уж про тошноту и вообще думать не хотелось, та просто одолевала, подкатывая к горлу при каждом шаге.

* * *

До Касимова добирались долго. Летние ночи слишком короткие, чтобы успеть преодолеть то же расстояние, нежели днём. В итоге, вместо положенных пяти дней, они шли все восемь. Грог их не дождался, оставил записку в старой квартире Морзе, которая гласила:

«Я решил твой вопрос, розыск отменён.