Удивлённо покачав головой, стрелок ушёл греться к костру. Сумку гремлина он поставил на место неразвязанной. Только тогда Труносик украдкой смахнул холодный пот.

Примерно через час кобольд починил арбалет. Пард очень обрадовался знакомому хлопку тетивы, а уставший гремлин в свою очередь был рад нехитрой еде, которую приготовил стрелок. Поужинав, разбрелись на ночлег.

На следующее утро, когда Труносик открыл глаза, Пард уже бодрствовал. Судя по положению светила, восход был примерно три часа назад. Роса на траве почти высохла.

Стрелок ковырялся палочкой в остывшем кострище. Он выкапывал из золы не съеденные с вечера картофелины на завтрак. Холодная картошка не самая лучшая еда, но Парду это казалось гораздо привлекательнее перспективы опять готовить. Хозяйственные заботы никогда ему не нравились. Тем не менее стрелок принёс небольшое ведёрко чистой воды. Видимо, отыскал где-то поблизости родник или озеро. Что ж, хотя бы от жажды страдать не придётся…

— Здоров же ты спать, брат-кобольд! — весело воскликнул Пард, заметив, что Труносик проснулся. — Настолько устал вчера, пока чинил арбалет?

Труносику стало стыдно, что он так долго проспал. Сам потребовал вести его в Далинск, и сам же задержал поход на несколько часов. Пробудись кобольд с рассветом — уже бы одолели десяток миль. А вместо этого Пард выкопал себе десять картошек.

— Что же вы сами, господин Пард? — поспешно спохватился Труносик. — Давайте я возьму завтрак на себя.

Оценив неуклюжую борьбу стрелка за пропитание, кобольд решил воспользоваться ситуацией, чтобы загладить свою оплошность

— О, пожалуйста… — обрадовался Пард. Ему даже стало интересно, какую кашу или похлёбку сварит Труносик. Наверное, что-нибудь принятое у их народца. Такой стряпни стрелку пробовать ещё не доводилось.

И, действительно, отодвинув ведро с водой, кобольд вразвалочку подошёл к кострищу. С деловым видом он забрал у Парда палочку и стал ворошить золу.

— Вы не там искали, — важно объяснял он. — Вот тут — самая крупная картошка. Я ещё с вечера запомнил, где.

В подтверждение своих слов Труносик и вправду выкопал огромную картофелину и с гордостью протянул её Парду.

— Видите? Я очень внимательный и у меня хорошая память!

— Какой ты молодец! — с кислой улыбкой процедил стрелок. О горячей похлёбке, похоже, можно было забыть.

Не успели товарищи по несчастью доесть картошку, как неожиданное событие заставило их всполошиться. Лагерь, обустроенный на скорую руку, располагался на вершине небольшого холма. Пологие склоны, местами пронзённые выходами породы, утопали в зарослях густого кустарника. И в них, где-то у подножия горы, вдруг раздался стон. Протяжный, он поднялся вверх и затих. Однако через несколько секунд повторился. Теперь стенание казалось ещё более горьким, разрывающим сердце жутким отчаянием. Труносик с Пардом переглянулись.

— Что это? — прошипел кобольд.

— Чёрт его знает! — ответил стрелок, ощущая, как по шее пробегают мурашки. — Может, умертвие воет?

— Вой умертвия должен вызывать у тех, кто его слышит, леденящий страх, — тоном отвечающего урок школьника проговорил Труносик. — Я читал об этом в одной книге… Вы чувствуете такой страх? Именно — леденящий?

Пард прислушался к своим ощущениям.

— Вроде бы — нет. По крайней мере, не сильно…

— Значит, это не оно, — глубокомысленно заключил Труносик. — Не умертвие! Тогда что это?

Стон послышался снова.

— Есть только один способ узнать! — Пард решительно поднялся. — Пойдём и посмотрим!

Стрелок побежал вниз по склону, не убирая руки с эфеса меча. Кобольд, держась на безопасном расстоянии, спешил следом. Упругие ветки, которые Пард отгибал, освобождая путь, хлестали Труносика по лицу, заставляя его тихо взвизгивать каждый раз, когда попадание получалось особенно метким. Неожиданно стрелок остановился и приник к земле.

— Оно — там! — прошептал Пард, указывая сквозь заросли. — Кажется, прячется…

— Что это? — испуганно затараторил кобольд. — Что-то злое? Что-то опасное?

Из-за спины стрелка Труносик ничего не мог разглядеть. Пард ответил не сразу, сначала внимательно изучив неведомое существо.

— Что-то жалкое… и промокшее! — наконец сказал он.

На прогалине, прижавшись к камню, сидела Летиция и краем платьица вытирала слезы.

* * *

Эфир тяжело дышал. Футляр с Могущественным Артефактом был у него, но он не решался откинуть крышку. Руки волшебника дрожали то ли от чрезмерного волнения, то ли от вибрирующего потока энергии, ощущавшегося даже сквозь стенки шкатулки. Лишь чуть-чуть Эфир приоткрыл футляр и сразу же захлопнул его. Этой секунды хватило, чтобы удостовериться: Магистерий действительно находился там. Далее рисковать не имело смысла. Эфир торопливо вернул шкатулку на постамент в центре камеры и, вытирая со лба пот, выскочил в коридор.

Дверь сейфа мягко захлопнулась. Волшебник услышал, как щелкают сложные механизмы замка, запирая засов. На ватных ногах маг направился к выходу из подземелья, размышляя, что делать дальше.

Как завладеть Могущественным Артефактом? Казалось бы, всё просто: вот — сейф, вот — ключ. Бери артефакт и делай ноги! Однако, при пристальном рассмотрении, этот лаконичный план содержал один недостаток — совершенно неприемлемый уровень риска. Если сокровище исчезнет, первое подозрение падёт на Эфира. Он, конечно, может соврать, что ключ у него похитили, но это слабая отговорка. Ведь слуги Великого Визиря обязательно допросят персонал банка, и те скажут, что видели, как волшебник забрал из подземелья какой-то предмет. После это гнев правителя даже сложно представить! Но, без сомнения, магические казни, которые он применит к виновному, превзойдут всё, что может вообразить человеческая фантазия.

Эфир поёжился. Нельзя подставлять себя! А раз так — артефакт из сейфа забрать должен кто-то другой! Вот только кто? И как заставить его сделать это? С помощью чар? Нет, слишком ненадёжно: когда действие заклятья закончится, укравший артефакт сознается во всём Великому Визирю. Подкуп? Ещё хуже. Нужно, чтобы тот, кто станет похищать сокровище, действовал будто по своей воле, или по крайней мере, сам верил в это.

И тут волшебника осенило! Эфир придумал, и кто украдёт артефакт, и как заставить его сделать это.

Вернувшись домой, чародей наугад достал из шкафа первую попавшуюся книгу. Название показалось магу дурацким, но обложка была красивой. На ней изображалась обнажённая девушка — то, что надо, чтобы привлечь внимание. Эфир полистал страницы…

«В далёком-далёком королевстве жил принц. Как и все принцы, он любил развлекаться охотой и тратил на это почти всё время. Были у него и борзые собаки, и учёные соколы. Целыми днями пропадал с ними принц в дремучих лесах.

Однажды, преследуя дичь, молодой человек оказался на берегу тихого озера. В воде среди белоснежных лилий плескалась девушка удивительной красоты. Принц сразу влюбился в неё и захотел завладеть её сердцем. Однако девушка, которая была русалкой, ответила отказом.

Понурый принц побрёл прочь, и