Относительно недавние явления – распространение технологии дистилляции и социальная разобщенность – полностью изменили ситуацию, нарушив баланс спиртных напитков на тончайшей грани между порядком и хаосом и породив невиданные прежде угрозы, которые мы не вполне осознаем.

Для того чтобы психотропные вещества могли просуществовать так долго и остаться настолько важными в социальной жизни человека, их преимущества должны были на протяжении истории человечества перевешивать самые очевидные отрицательные последствия их употребления. Мы можем должным образом осмыслить выводы из этого анализа выгод и издержек для современного мира, невероятно сложного и меняющегося с беспрецедентной скоростью, только если максимально широко подойдем к вопросу в историческом, психологическом и эволюционном отношении. Совершенно очевидно, что пирожные вредны, а от мастурбации вы не ослепнете, хотя общественной пользы от нее мало.

Вопрос о необходимости алкоголя менее однозначен. Объяснение стремления человека одурманить себя само по себе, по выражению французского кулинара начала XIX в. Брийя-Саварена, «заслуживает внимания философского ума». Ответ на вопрос о том, почему мы напиваемся, решением каких проблем или задач является спиртное, представляет, однако, далеко не только философский или научный интерес. Понимание функциональной стороны нашей тяги к опьянению поможет нам лучше понять истинную роль алкоголя и других психоактивных веществ в нашей сегодняшней жизни. С учетом потенциальных издержек ошибки ставки слишком высоки, чтобы можно было и дальше блуждать вслепую, ориентируясь лишь на народную мудрость, слабо понимаемые меры социальной политики или пуританское предубеждение. История способна рассказать нам, когда и чем мы опьянялись, но лишь соединив историю с наукой, мы наконец начнем постигать не только то, почему мы вообще стремимся напиваться, но и какую пользу можем в действительности получить, время от времени прибегая к спиртному.

Глава 1

Почему мы напиваемся?

Людям нравится выпивать. Антрополог Майкл Дитлер замечает: «Алкоголь – абсолютный лидер среди психоактивных веществ в мире, его потребляют повсеместно и в огромном количестве. На сегодняшний день число его активных потребителей во всех странах оценивается более чем в 2,4 млрд человек (это около трети населения Земли)»{13}. Такое положение дел не ново: люди напиваются уже очень давно{14}. Сцены возлияний и празднеств преобладают в древней археологической летописи точно так же, как и в соцсетях XXI столетия. Например, на каменном рельефе, который находится в юго-западной Франции и которому 20 000 лет, женщина, вероятно богиня плодородия, подносит ко рту рог. Можно было бы подумать, что она использует рог как музыкальный инструмент – дует в него, чтобы заставить звучать, если бы не одна деталь: рог обращен ко рту широким концом. Она что-то пьет, и трудно себе представить, что это простая вода{15}.

Древнейшее непосредственное свидетельство целенаправленного производства спиртных напитков, относящееся примерно к 7000 г. до н. э., было обнаружено в долине реки Хуанхэ в Китае. Глиняные черепки, найденные при раскопках деревни периода раннего неолита, имели химические следы присутствия подобия вина – вероятно, не слишком вкусного по современным стандартам, – изготовленного из дикого винограда и других плодов, риса и меда{16}. На территории современной Грузии имеются свидетельства одомашнивания винограда в период около 7000–6000 гг. до н. э. Судя по фрагментам керамики из того же региона с изображениями человеческих фигур, радостно вскидывающих руки над головой, виноград разводился ради изготовления напитков, а не употребления в пищу{17}. Химические признаки наличия виноградного вина, запечатанного сосновой смолой (этот способ до сих пор применяется в Греции и других странах виноделия[3]), были обнаружены на керамике с территории современного Ирана, датируемой периодом от 5500 до 5000 г. до н. э. К 4000 г. до н. э. изготовление вина стало одним из важнейших коллективных производств. Огромная пещерная стоянка в Армении, очевидно, служила древней крупной винокурней, где имелись давильни для винограда, бродильные чаны, кувшины для хранения вина и сосуды для питья{18}.

Люди эпохи неолита проявляли изобретательность и в отношении сырья для своей выпивки. На Оркнейских островах, на севере Британии, археологи обнаружили громадные керамические сосуды периода неолита. Оказалось, в них когда-то находилось спиртное, изготовленное из овса и ячменя с добавлением различных вкусовых добавок и слабых галлюциногенов{19}. Неукротимое желание человечества производить алкоголь впечатляет как в смысле изобретательности, так и древности. Жители Тасмании выбирали дерево из числа гладкокорых, вырезали в стволе дыру у его основания и ждали, когда скопившийся сок сбродит в спиртной напиток. Люди племени коори, жившие испокон веков на территории нынешнего штата Виктория (юго-восток Австралии), сбраживали смесь цветов, меда и древесной смолы, получая крепкое спиртное{20}.

Рис. 1.1. «Венера с рогом из Ласселя» (Музей Аквитании; VCG Wilson / Corbis via Getty Images)

Хотя алкоголь всегда был предпочитаемым наркотиком в большинстве мировых культур, существование древнего галлюциногенного пива свидетельствует, что люди, как правило, были крайне неразборчивы в вопросе о том, чем отравляться, дополняя спиртное другими одурманивающими веществами или находя ему замену там, где его не было{21}. Галлюциногены, обычно получаемые из лиан, грибов или кактусов, – фавориты, иногда приобретавшие особый статус, ставящий их выше алкоголя. Ведические племена Древней Индии, например, знали алкоголь, но относились к нему с некоторым подозрением, считая опьянение, которое он дает, сомнительным в нравственном отношении. Первое место в культуре и религии занимала мада – особое психологическое состояние, вызываемое галлюциногеном сомой. Слово «мада» имеет тот же корень, что и английское madness – «безумие», но в санскрите означает скорее духовный подъем или блаженство, желанное состояние религиозного экстаза.

В пещерах на северо-востоке Мексики были найдены кругляши пейота и содержащие мескалин бобы. Метод радиоуглеродного анализа позволил установить дату их происхождения – приблизительно 3700 г. до н. э.{22} Колоссальные каменные рельефы с изображениями псилоцибиновых грибов, включающими человеческие лица или животных, а также керамика с нарисованными животными, участвующими в шаманских обрядах, например ягуарами, увенчанными мескалиновыми кактусами, имеют древние датировки, вплоть до 3000 г. до н. э. Из этого следует, что галлюциногены издавна играли важную роль в религиозных ритуалах по всей Центральной и Южной Америке{23}. В Новом Свете встречается более ста разновидностей галлюциногенов, и все они тысячелетиями активно использовались людьми. Пожалуй, самый удивительный галлюциноген – кожные выделения некоторых ядовитых жаб, обитающих в Центральной Америке. Чтобы его употребить, нужно высушить шкуру и выкурить или добавить в жидкую смесь{24}. Если же вы сильно спешите, можно просто прижать жабу к земле и лизнуть ее.

В Тихоокеанском регионе культуры, никогда не использовавшие алкоголь, – вероятно, потому что он давал бы негативные эффекты в сочетании с токсинами, поступающими в организм при употреблении в пищу здешних морепродуктов, – в конце концов сделали своим излюбленным психотропным веществом каву{25}. Кава изготавливается из корня широко одомашненного растения, возможно первого, которое люди научились разводить на островах Вануату. Это растение так давно выращивается человеком, что утратило способность воспроизводиться самостоятельно{26}. Кава оказывает как наркотическое, так и гипнотическое действие и является мощным миорелаксантом. По традиции каву жуют и сплевывают в миску, которую передают по кругу согласно строгому ритуалу. Она вызывает чувство довольства и способствует общительности, создавая более расслабленное и мягкое состояние опьянения, чем алкоголь.

Если уж мы заговорили об ощущении расслабленности, нельзя обойти молчанием каннабис, аборигенное растение Центральной Азии. Оказывается, люди в Евразии курят траву и отключаются уже на протяжении самое меньшее 8000 лет, а каннабис стал массово продаваться и использоваться в качестве ритуального и рекреационного наркотика к 2000 г. до н. э.{27} Чтобы понять, как давно мы полюбили траву, достаточно взглянуть на одно из погребений в Центральной Евразии, датируемых I тыс. до н. э.: именно там было обнаружено мужское тело, обернутое в пелену из дюжины стеблей каннабиса{28}. В V в. до н. э. греческий историк Геродот писал, что наводящие ужас воины-скифы – конные кочевники из Центральной Азии, – чтобы расслабиться, возводят навесы на деревянной раме, устанавливают посередине огромную бронзовую жаровню, швыряют на нее щедрую пригоршню каннабиса и доходят до сильного наркотического опьянения. Существование