собеседника. Вид у Матвея был нормальный. Ну, для Матвея. Глаза, правда, немного… затуманенные. Словно некий объект, пролетая по параллельной вселенной, привлёк его внимание. Но они у него почти всегда такие.

– Вот я и говорю: передохнуть бы тебе, – миролюбиво сказал я. – Пойдём, может, и правда ко мне, а? У нас на ужин запеканка. Как бы.

– К тебе нельзя. Боюсь, это может быть опасно.

– Да брось! Мама, конечно, с зожем слегка перебарщивает, и вкус у всей этой еды, прямо скажем, мерзотный. Но вряд ли ей можно по-настоящему отрави…

И тут я заткнулся. Потому что вот сейчас рюкзак и вправду пошевелился – я собственными глазами это увидел. Совершенно четко.

– Слушай, Матвей, – медленно и раздельно произнёс я, не сводя глаз с эмблемы «Стартрека», – у меня рюкзак шевелится.

– Я боялся чего-то подобного. – В голосе этого человека за моим плечом послышались нотки усталости: – И не хотел идти к тебе в том числе поэтому. Но теперь-то уже, конечно, всё равно.

Оторвав взгляд от проклятого рюкзака, я быстро скользнул глазами по несчастным ничего не подозревавшим ботанам, по дрейнеру, увлечённо искавшему знакомые буквы в книге «Устройство и техническое обслуживание мотоциклов, мопедов, скутеров, квадроциклов»…

Рыженькая стрельнула в меня быстрым ответным взглядом, и я уловил-таки в нём проблеск любопытства. Заодно уловил, что девчонка ничего, немножко на Элли из «Зе ласт оф ас» похожа.

– Может, ещё не…

– Нет, – печально сказал Матвей. – Поздно.

И тут в мирной тишине читалки послышалось низкое, утробное, зловещее урчание, перерастающее в убийственный вой тысячи тысяч замученных душ.

Глава 2

Дрейнер вскинул патлатую голову, глаза рыженькой округлились, ботаны вздрогнули. Я вскочил и метнулся к рюкзаку.

– Нет! – слабо вскрикнул Матвей.

– Придётся! Иначе никак!

Дёрнув за молнию, я рывком раскрыл рюкзак и после секундного колебания, зажмурившись, сунул в его зияющую пасть обе руки.

– Ай!!! – Я зашипел от боли.

А Вельзевул зашипел ещё громче и, схваченный поперек туловища, враз перешёл к боевым действиям. Притом не переставая выть.

– Пожал… – взмолился было Матвей, но я уже перебросил исчадие ада ему.

Исчадие извернулось в полёте, выпустило острые шасси и намертво пристыковалось к Матвеевому свитеру. И тут же заткнулось.

Вельзевул – самый уродливый результат естественного отбора на всей Земле. Помесь высокородной кошки-сфинкса с дворовым подлецом, он покрыт угольно-чёрной коротенькой подвивающейся шерстью – но не весь, а только местами. И смахивает на недобритую каракулевую шубу.

В неустойчивой психике этого страшилища заложен самопроизвольно включающийся режим берсерка. Когда режим неактивен, монстр просто не терпит физического контакта. Ещё – душераздирающе орёт, если ему что-то не по душе. То есть практически постоянно. Вдобавок он по необъяснимым причинам питает болезненную страсть к Матвею: стоит тому появиться у нас, дьявольский кот льнёт к нему, словно обрёл потерянного во младенчестве брата.

– Извини. Наверное, забрался в рюкзак, когда я на кухню ходил.

Подув на укушенные пальцы, я нацепил самую невинную улыбочку и вновь оглядел помещение. Поймал ещё один острый взгляд рыжей девчонки, но библиотекарш, слава богу, на горизонте не заметил.

Матвей только поморщился: сатана карабкался по его рукаву, чтобы возлечь на плечах наподобие страхолюдного шарфика.

– Так что насчёт запеканки? – с фальшивой невозмутимостью спросил я и вновь подсел к парте.

– Я ведь уже говорил. – Матвей с отсутствующим видом уставился в монитор. – При нынешнем положении вещей идти к тебе наверняка небезопасно.

– Да почему?

– Боюсь, теперь я слишком много знаю.

Поясню кое-что: Матвей – не хакер. Противозаконных намерений у него нет, и криминальной славы ему даром не надо. Он просто, понимаете, очень хочет знать… как всё устроено, что ли. Вникнуть в суть. Уловить смысл. Чем больше информации – тем легче ему мириться с непостижимостью нашего загадочного мира.

К этому прилагается жестокая паранойя: Матвей убеждён, что из каждого угла за честными гражданами непрерывно ведётся тотальная слежка. А каждый наш чих контролируют некие таинственные спецслужбы.

– Я специально отложил завершающие итерации, чтобы провести проникновение с нейтральной территории. – Он пару раз хлопнул глазами, на полном серьёзе именуя районную библиотеку нейтральной территорией, и прибавил: – У тебя ведь семья.

– Спасибо, друг, – прочувствованно сказал я, впрочем, и вправду слегка тронутый, – я ценю. А как ты думаешь… Не может ли быть такого, что всё это не настолько уж серьёзно, а?

Матвей покачал головой с видом тайного агента, убеждённого в провале:

– Эти люди, в чью систему я проник… По-моему, они из спецслужб.

Да кто б сомневался.

– Но ты же не ставил им там лайков со своего аккаунта, ведь нет?

Попытка подбодрить этого человека явно провалилась: ответом мне стал взгляд, исполненный жалости.

– Лекс, современные технологии позволяют в считаные секунды отследить местопребывание любого. Любого жителя планеты. Даже если он не ставит лайков, даже если у него нет зарегистрированных аккаунтов ни на одном сервисе, даже если он вообще не пользуется Интернетом.

– Ну, хорошо, хорошо: теперь мы в смертельной опасности. Но, по крайней мере, дело-то того стоило! Ты ведь сам сказал.

– Стоило, – подтвердил Матвей, возвращаясь к телепатическому общению с компом. В этом коротком слове послышалось благоговение.

И тут мне наконец стало интересно самому посмотреть, что же у него там. Я вытянул шею, заглянул в монитор и узрел…

…По правде сказать, ничего особенного я не узрел. Уж точно ничего такого, что объясняло бы священный трепет, с которым Матвей таращился в экран. В последний раз я видел друга таким в магазине электроники, перед здоровущим толстенным «Эйсером» в пуленепробиваемом и водонепроницаемом корпусе из титана. Ноут весил килограммов десять и стоил как пожизненный запас маминых ягод годжи.

Все экранное пространство было занято разноцветными строчками русско-нерусских букв, цифр и каких-то кракозябр на тёмно-сером фоне.

– Ух ты-ы-ы… – протянул я с подобающим случаю выражением.

– Да-а-а… – вторил мне Матвей. – Это определённо был бэкдор, и я определённо через него прошёл, и определённо нахожусь в системе… В некой, будем говорить так, системе. Только я никак не могу понять, что здесь подразумевается под заклинанием.

– Заклинанием?..

– Ну да. Вот тут, видишь? – Он легонько коснулся экрана резинкой на попке карандаша, и я, к своему изумлению, действительно увидел.

«192.168.1.102:// $$Отпирающее&nbspзаклинание/ пароль&nbspкод&nbspдоступа/ подключение&nbspк&nbspбазе»

– Яснее ясного же, – пожал плечами я, – под этим подразумевается код доступа. А твои спецслужбы, по ходу, на «Варкрафте» залипают или чём-то таком.

Ответом мне был ещё один жалостливый взгляд. Это начинало слегка раздражать.

– Ты возьми да и проверь, – предложил я. – Появится какой-нибудь доступ – значит, это точно был