Перед ней стояла бутылка красного вина, и он указал на нее девушке. Однако она покачала головой и выпила воды, затем посмотрела на Нико. Его глаза были черными, как безлунная ночь, они словно пронзали ее своим эбонитовым блеском.

— Ну, а теперь ты собираешься начать свои объяснения?

Нико поймал себя на том, что наслаждается происходящим. Он сыграл роль спасителя и теперь взамен мог получить невинное развлечение.

— Скажи, что тебя интересует.

— Ну, для начала: кто ты? Я даже имени не знаю, мистер…

Последовала пауза, в течение которой Нико обдумывал ее вопрос.

— Меня зовут Нико, — просто ответил он, внимательно наблюдая за реакцией девушки, однако в ее изумрудных глазах не появилось никакого признака узнавания. — А тебя?

— Я Элла.

— Милое имя.

— Это сокращенное от «Габриэлла».

— Ангел… — пробормотал Нико, позволив взгляду небрежно скользнуть по бледному пламени ее волос.

В его голосе опять появились странные интонации — тот интерес, который заставлял Эллу чувствовать себя женщиной. И воспринимать его как мужчину. Мужчину, который видел ее больной и полуобнаженной. Но он был ангелом — ангелом-хранителем.

— Где я? — медленно спросила девушка.

Теперь выражение его лица стало скептическим.

— Ты действительно не знаешь?

Элла вздохнула.

— Сколько еще мы будем играть в «угадайку»? Разумеется, не знаю! Только что я была на борту лодки — и в следующий миг оказываюсь в какой-то хижине на пляже… — Она посмотрела на свою пустую тарелку. Даже еда казалась незнакомой, как и этот человек, с его странным акцентом и экзотической внешностью. — Что я только что съела?

— Кролика.

— Кролика, — глупо повторила она.

Она в жизни ни разу не пробовала кролика!

— Дикие кролики бегают там, на холме, — уточнил Нико и затем, по-прежнему внимательно наблюдая за девушкой, произнес: — Мардивино.

— Мардивино? — она посмотрела на него, словно начала что-то понимать. — Мы здесь находимся?

— Вне всякого сомнения. — Он сделал глоток темного вина, изучая Эллу не менее темными глазами. — Ты слышала об этом острове?

Остров Мардивино был одним из малоизвестных королевств в Средиземном море — налоговое убежище и дом для многих миллионеров всего мира. Эксклюзивный и изолированный и очень, очень красивый.

— Я не новичок в географии, — ответила девушка. — Разумеется, я слышала об этом месте.

Он властно сказал:

— Вы находились в запрещенных водах. Вы не должны были вторгаться в зону этой части острова!

Элла припомнила, как Марк и еще один мужчина хвастались своими познаниями в навигации, после чего они начали попойку, и с большим успехом. Она вспомнила, как испугалась, как стояла на палубе, казалось, много-много часов, и яркое солнце безжалостно обрушилось на нее… Девушка вздрогнула.

— Но мы заблудились! — запротестовала она.

Нико ей верил. За пределами северного гористого побережья Мардивино находились подводные скалы и рифы, бросить вызов которым мог бы только самый опытный моряк. Надо быть полным глупцом, чтобы пуститься в такое опасное плавание.

— Те люди, что были с тобой…

— А что с ними?

— Один из них, возможно, журналист? — небрежно спросил Нико.

— Журналист? — Элла нахмурилась. — Ну, я никого из них настолько хорошо не знаю, но никто не говорил, что работает журналистом. — Девушка встретилась с его жестким взглядом, полным подозрения. — А почему они должны быть журналистами?

— Без какой-либо причины, — быстро произнес он.

Однако Элла различила нотки облегчения в его голосе и пристально посмотрела на Нико. В его манере держаться было что-то аристократическое. В осанке ощущалась уверенность в себе, которая скорее была врожденной, чем приобретенной. И при этом он был одет в выцветшие джинсы и поношенную футболку…

Он привез ее в эту хижину, где вода из душа текла тоненькой струйкой, а мыло и шампунь принадлежали элитной французской фирме. И он называл ее cara, что по-итальянски значит «дорогая»…

— Ты итальянец?

Нико покачал головой.

— Испанец?

— Нет.

— Тогда, может быть, француз?

Он улыбнулся.

— Тоже нет.

— И, тем не менее, ты говоришь на всех этих языках?

Он пожал плечами. Как долго будет продолжаться эта игра в анонимность?

— Как видишь, говорю.

— А твой английский просто идеален.

— Я знаю, — насмешливо ответил Нико.

Но в этот раз ее не удержит от вопросов мягкий, соблазняющий голос. Элла наклонилась через стол, в ее глазах горел вызов.

— А кто ты такой, Нико?

Нико явно наслаждался происходящим. Это было похоже на игру, даже скорее на сказку, в которой принц переоделся в бродягу и никто его не узнал.

Для человека, чья жизнь состояла из темных и светлых сторон сказки, все это было новым и весьма занимательным. А если он ей расскажет… что тогда? Все уже будет не так как сейчас. Ее отношение к нему изменится. Элла больше не сможет разговаривать с ним так, как если бы он был просто мужчиной — обычным мужчиной.

Когда Нико был маленьким, разве не мечтал он стать «нормальным» — хотя бы на денек? Даже когда он учился в колледже в Америке, изо всех сил стараясь влиться в коллектив, люди знали о его титуле. Это было неизбежно — перед окончанием занятий появлялась охрана, чтобы все было так, как положено принцу.

Он откинулся на спинку деревянного стула.

— Ну, и как же человек сам определяет, кто он? — Этот вопрос он задал не только ей, но и себе. — Своей собственностью? Своими достижениями?

Элла поглядела на Нико с удивлением.

— Ты что, не способен дать прямой ответ на прямой вопрос?

В мире, в котором он жил, ему никогда не задавали прямых вопросов. Когда Нико говорил, все остальные слушали. Он принимал это как норму, но сейчас, ощущая непонятное беспокойство, он понял, что в ином мире все не совсем так.

— Я — Нико, — медленно произнес он. — Ты знаешь, как меня зовут. Мне двадцать восемь, и я родился на Мардивино. Я коренной житель этого королевства. — Он сверкнул глазами. — Теперь ты знаешь все.

— Все — и ничего, — с вызовом сказала Элла. — Чем ты занимаешься?

— Занимаюсь? — Его глаза сверкнули. Как он мог забыть, что в ее мире люди определяются по тому, чем они зарабатывают на жизнь? — О, ну, всем понемногу, — уклончиво ответил Нико. — Я работаю на очень богатого человека.