– Что именно? Деньги из сейфа, дорогие украшения? – перечисляю я. – У твоих дружков. У тех, которым ты сильно задолжал. Они вытрясли всё это из меня. Очень и очень быстро.

Всего-то нужно было…

Я заглатываю слова. Не хочу говорить об этом вслух.

– Что? – взгляд мужа становится немного осмысленным. – Я всё рассчитал! Ты должна была улететь в Испанию, до тебя никто бы не добрался. Я бы всё решил… Потом забрал тебя.

– Но этого не произошло. Ты доверился не тому человеку! Понадеялся на лучшего друга, а он предал тебя. Иногда так бывает, представь себе? И все твои планы летят к чертям. Вернее, не так! – усмехаюсь, переводя взгляд в сторону. – Твои планы остались при тебе, ведь ты залёг на дно и отлежался очень успешно. Тебя не было очень долго.

– Что случилось?

Я молчу. Молчу слишком долго и выбиваю своим молчанием Рината из привычных рамок поведения.

– Не молчи! Ну же! – требует он. – Что произошло с тобой?!

– Ринат, ты как будто первый день живёшь на этой земле! Ты же сам вращаешься в криминальной среде. Ты прекрасно знаешь, как обращаются с должниками. Если не получается стрясти деньги с должника, выбивают всё до последней копейки из его близких… У тебя из близких есть только я. Вернее, была.

– Тебя били?

– Нет.

– Насиловали? – уточняет он.

– Не били и не насиловали, – выдавливаю из себя. – Припугнули словами.

Я говорю вслух только это и пытаюсь заглушить воспоминания того дня, когда в квартиру ворвались несколько вооружённых мужчин. Они порвали на мне одежду и заставили стоять обнажённой. Они смотрели на меня, сыпя гнусными, грязными обещаниями пустить по кругу, пока переворачивали всё вверх дном в поисках спрятанных денег.

– Я не знал, что всё пойдёт прахом. Когда Шумов сказал, что ты слиняла, я решил, будто ты заупрямилась, как всегда, – Ринат пускает грубоватую усмешку. – Не думал, что до тебя доберутся. Я предупредил Шумова, чтобы он впрягся за меня. Шумов сказал, что всё решит.

Я смеюсь громко.

– Варя, да что с тобой? Почему ты смеёшься постоянно, а?! Поговорить нормально не можешь?

Шумов Валерий был одним из тех, кого я чаще всего видела рядом с Ринатом. Вид у Шумова был, как у тёртого и битого жизнью мужчины с уголовным прошлым.

Меня никогда не пугало забористое и хулиганское прошлое мужа. Я знала, что не всё, чем он занимается, вполне законно. Но это не касалось меня.

Ринат никогда не тащил «работу» в дом. Его род занятий представлялся мне опасной игрой взрослого мальчишки.

Я знала, что могу быть спокойной рядом с Ринатом. Он казался мне сильным и способным решить любую проблему. Я считала, что за ним, как за каменной стеной. Была уверена, что он всегда будет рядом и оградит меня от всего. Поэтому меня не пугали клички, случайно услышанные из телефонных разговоров. Шумов, Кислый, Тяпа…

Шумов появлялся с Ринатом чаще всех остальных.

– Да, Шумов всё решил.

Шумов решил держаться в стороне и не злить больших и важных людей из криминального мира, которым задолжал мой муж. Друг мужа просто выдал им меня.

Он пришёл в квартиру и привёл с собой серьёзных и злых людей. Злых на моего мужа. Но мишенью для срыва злости стала я.

– Они вошли в квартиру, потребовали с меня твой долг.

– Ты не должна была открывать дверь. Никому. Неужели неясно?

– Неясно, что даже Шумову нельзя было доверять? Откуда я должна была узнать, что он перешёл на другую сторону?!

Ринат замирает посередине комнаты каменной глыбой. Он зол и взбешён. От него веет дурной, плохо контролируемой агрессией.

Ему проще поверить, что его Фея просто по глупости прогуляла все деньги, прокутила состояние и избавилась от сына, чем принять факт предательства со стороны друга.

– Ты говорил, что Шумову можно верить. Ты считал, что Шумов решил вопрос. Он решил проблему именно так. Когда они вошли, он сразу же ушёл. Они отобрали у меня всё, что нашли ценного в квартире – деньги, драгоценности, ключи от машины… Мне дали короткий срок, чтобы собрать деньги.

Я содрогаюсь всем телом, вспоминая, каким способом ублюдки предложили отсрочить возврат долга на две недели. Предложили стать их куколкой для развлечений в постели. Я отказалась.

Мерзавцы мгновенно сократили срок уплаты долга до трёх дней и ушли, но напоследок выпотрошили всю мягкую мебель, перебили посуду и задушили шнурком моего кота, повесив его тельце на дверной ручке.

– Через три дня они вернулись. К тому сроку я нашла деньги.

Море слёз, часы переживаний, миллионы секунд отчаяния и безысходности…

Но на словах всё укладывается в минуту или около того.

Так просто.

– Я позвонила Вадиму. Рассказала всё. Он помог. Но забрал ребёнка. Вот и всё.

Ринат смеётся. Зло и отчаянно.

– Так просто, Фея?

– Да. Так просто.

Я бы ни за что не позвонила ему, если бы был другой выход. Но выхода не было.

Зато был Вадим – состоятельный и жёсткий, затаивший обиду за то, что я пошла против него и сбежала из дома, с Ринатом, наплевав на учёбу, светлое будущее и состоятельного жениха, которого мне подобрал отчим…

Воспоминания проносятся глазами за считанные мгновения. Но вслух я сказала всего несколько слов, опуская подробности.

Ринат останавливается напротив меня, словно находит точку опоры.

– У тебя, кроме денег, остались ещё квартира и машина. Зачем продала?

– Я отдала всё, Ринат. Твои дружки выгребли все деньги и драгоценности. Все. Можно сказать, что я в тот же вечер продала и квартиру, и машину. Задёшево продала. За бесценок! Прости меня, да?

Ринат недоумевающе смотрит на меня. Морщит лоб. Он явно плохо соображает сейчас из-за сильного эмоционального шторма.

А я добиваю его словами:

– Прости за то, что не сохранила нажитое тобой имущество, Ринат. Ты отлежался на дне и вернулся, когда все проблемы растаяли, как дым, а я – вот… – обвела рукой убогую однушку. – Живу очень просто, хожу на работу. Изредка вижусь с сыном, когда Вадим позволяет.

– Кто он такой, чтобы решать, когда можно видеться или когда нельзя?! Никто! – злится Ринат.

– Вадим – мой отчим… Тот, кто помог в трудную минуту.

– Не помог! Выставил цену!

– Неподъёмную для тебя? А мне каково, Ринат? Не подумал? Или ты считаешь, что я была рада отдать сына?

Ринат резко подходит ко мне, усмехаясь. В глазах закручивается воронка из ярости и сомнений. Он всё ещё никак не может отойти от мысли о другом мужчине, с которым он застал меня.