Эти слова не принесли Бродяге облегчения. Напротив, они только усилили его беспокойство.

— И что мне делать теперь? — спросил он, чувствуя, как его сердце бьется быстрее. — Как я могу вспомнить свое прошлое и понять, что делать дальше?

Эйн опустил голову, будто размышляя над ответом, а потом поднял глаза и посмотрел прямо в лицо Бродяги.

— Мы отправимся в место, где хранится твое прошлое, — сказал он наконец. — В древний храм, где началась твоя история и где ты, возможно, найдешь ответы на свои вопросы.

— И где этот храм? — спросил Бродяга, хотя предчувствие внутри него говорило, что путь туда будет не из легких.

— Недалеко отсюда, в горах, — ответил Эйн. — Это место, о котором знают немногие. И добраться туда могут только те, кто готов пожертвовать всем ради истины.

Бродяга молчал, осознавая всю серьезность сказанного. Но у него не было выбора. Его память, его прошлое, его будущее — все это зависело от того, что он найдет в этом храме.

— Когда мы отправляемся? — спросил он, собирая всю свою решимость.

— Прямо сейчас, — сказал Эйн, повернувшись к дороге, ведущей вглубь леса. — Мы не можем терять время. Чем быстрее ты узнаешь правду, тем быстрее сможешь подготовиться к тому, что ждет нас впереди.

Они снова двинулись в путь, и по мере того как они приближались к горам, лес становился все гуще, а путь — все более сложным. Тропы, по которым они шли, казались давно заброшенными, как будто ими не пользовались сотни лет. Вокруг начинали появляться древние статуи и руины, укрытые мхом и лианами, говорящие о том, что когда-то здесь обитала древняя цивилизация.

Каждая новая статуя или камень вызывали у Бродяги странное чувство дежавю, словно он уже видел их раньше, знал эти места, хотя и не мог этого вспомнить. Его голова начинала болеть, и воспоминания снова пытались прорваться сквозь плотную пелену забвения.

— Это место… — пробормотал он, останавливаясь перед одной из статуй, изображавшей воина с мечом. — Я чувствую, что был здесь раньше.

Эйн остановился рядом и кивнул.

— Это храм предков, — сказал он. — Ты был здесь не раз. Возможно, ты даже тренировался здесь, готовясь к своей миссии. Эти земли помнят тебя, как и ты, возможно, их.

Бродяга протянул руку, дотронувшись до холодного камня. В тот же миг он почувствовал странное покалывание, словно камень отзывался на его прикосновение. Перед глазами возникли неясные образы — лица людей, здания, огонь. Но все это было расплывчатым, неуловимым, как мираж в пустыне.

— Я не могу вспомнить, — сказал он с отчаянием в голосе. — Все так смутно…

Эйн положил руку ему на плечо.

— Не торопись, — сказал он мягко. — Время покажет, что скрыто в твоей памяти. Мы почти у цели, и там ты сможешь найти ответы.

Они продолжили путь, и вскоре перед ними открылся величественный вид: древний храм, укрытый в тени гор. Стены храма были украшены резьбой, изображающей сцены битв и магических ритуалов. Вход в храм был украшен огромными каменными воротами, которые казались закрытыми веками.

Эйн остановился перед воротами, и его лицо приняло серьезное выражение.

— Здесь начинается твой путь, — сказал он, повернувшись к Бродяге. — Ты должен войти в храм и встретиться с тем, что ждет тебя внутри. Я не могу сопровождать тебя дальше — это твое испытание.

— Что я найду там? — спросил Бродяга, чувствуя, как его сердце начинает биться быстрее от предчувствия неизвестного.

— Твою правду, — ответил Эйн. — И, возможно, большее, чем ты можешь себе представить. Но будь готов к тому, что правда может оказаться более горькой, чем ложь.

Бродяга глубоко вздохнул, собрав всю свою решимость, и шагнул к воротам. Они поддались его прикосновению, медленно открываясь с глухим скрипом, словно приветствуя его возвращение. Внутри храма было темно, и оттуда исходил холодный воздух, пропитанный древностью.

Он сделал первый шаг внутрь, чувствуя, как мрак храма поглощает его, и на мгновение обернулся, но Эйна уже не было. Теперь он был один, один на пути к своему прошлому и к истине, которую так долго пытался найти.

Шаги Бродяги гулко отдавались в пустых коридорах храма, и с каждым новым шагом его охватывало странное чувство дежавю, словно он уже был здесь когда-то. Стены храма, украшенные древними письменами и изображениями, казались знакомыми, но в то же время пугающими своей загадочностью.

Он двигался все дальше вглубь храма, и с каждым шагом его голова начинала болеть все сильнее. Воспоминания и образы пытались прорваться сквозь преграду в его сознании, но оставались размытыми, как туман на рассвете.

Наконец он достиг центра храма — большой круглой залы, где на полу были выложены сложные символы и руны. В центре залы стоял алтарь, на котором лежал древний свиток, завязанный золотой лентой. Бродяга подошел к алтарю, чувствуя, как его сердце бьется все быстрее. Он протянул руку к свитку, но в этот момент его голова пронзила острая боль, заставившая его упасть на колени.

Мир вокруг него стал искажаться, стены храма словно начали дрожать и размываться. В памяти вспыхнули образы: яркие, как молнии в ночи. Он увидел себя среди воинов, сражающихся с невидимым врагом. Увидел огонь, охвативший храм, и услышал крики боли и ужаса.

Его прошлое начинало возвращаться к нему. Но вместе с ним возвращался и ужас, который он пережил.

Собрав всю свою волю, Бродяга взял свиток и развязал ленту. Как только он это сделал, свиток открылся сам собой, и из него вырвался яркий свет, осветивший всю залу. Свет был таким ярким, что Бродяга вынужден был закрыть глаза. Когда свет начал стихать, он открыл глаза и увидел перед собой слова, написанные на древнем языке, который он не помнил, но как-то мог читать.

"Ты — Хранитель", — гласил свиток. — "Твоя миссия не завершена. Ты должен вернуть то, что было утеряно, и защитить мир от тех, кто хочет разрушить его."

Эти слова вызвали у Бродяги прилив силы и уверенности. Он наконец начал понимать, кем он был и что ему предстоит сделать. Его путь еще не закончен. Он только начинается.

Зала храма снова наполнилась светом, и свиток в руках Бродяги начал исчезать, превращаясь в чистую энергию, которая проникала в его тело, наполняя его новой силой и знаниями.

Когда свет окончательно угас, Бродяга встал, чувствуя себя другим человеком. Он был готов вернуться в мир и завершить свою миссию, но прежде ему нужно было найти ответы на все вопросы, которые оставались у него.

Он покинул храм, выйдя