У Берта резко заболела голова. Запахи стали ему невыносимы. Желудок скрутило острой судорогой. Берт откатился от подвального окошка и уткнулся носом в землю. Леди Зеленое Солнце смотрела со второго этажа и выкручивала себе руки, ничего не чувствуя, но отдавая боль, пока зов не отпустил его.

Берт поднял голову и увидел ее глаза в окне у самой крыши. Девушка в зеленой вуали кивнула и указала рукой направо. Дверь флигеля скрипнула и приоткрылась.

– Не входите, умоляю вас! – леди Зеленое Солнце надеялась, что говорит уверенно и твердо, но голос ее дрожал. Человек с той стороны двери замер. Он видел в щель полутемный, несмотря на яркое утро, холл и высокие, накрытые выцветшим ковром ступени. Прямо напротив входа висела картина, в щель смотрел один только глаз, и парню казалось, что он разговаривает с его хозяином.

– Кто ты? Тебе плохо? Я пришел помочь, – опомнился Берт.

– Как ваша фамилия, пожалуйста, доверьтесь мне, это важно!

Берт замялся. Пальцы скользнули к дверной ручке, и леди Зеленое Солнце сумела заглянуть в будущее и почувствовать, как дверь отворяется. Девушка хотела перехватить ручку, сжать и не допустить неизбежного…

Берт откашлялся.

– Мне кажется, ты попала в неприятности. Позволь я помогу тебе.

– Фамилия, – умоляла она, – ваше родовое имя!

– Райт, – сжалился парень, – Берт Райт.

– Ваш прапрадед был почтальоном?

– Да, – хмыкнул мужчина, – а еще бунтарем. Круел Райт. Жестокий, как топор.

– Ваш прапрадед просил вас держаться подальше от этого дома, – скороговоркой выпалила девушка и хлопнула дверью. Задребезжали стекла. Берт дернул дверную ручку, с силой потянул дверь на себя. Досадливо сплюнул. И только тогда заметил квадратик картона, вылетевший к его ногам из-под двери.

«Стон моей жизни полночи ждет, часы отзвучат, и кровник придет, он душу без тела кромсает и ест, наследника крови палач он и крест».

– Что за игры? – обозлился Берт и рванул дверь на себя. Та распахнулась, с хрустом выдрав одну петлю, и грохнула о стену. Барабанное эхо разнеслось по дому и долго еще гуляло по коридорам, заглядывая в каждый угол.

Утренний свет казался здесь чужеродным явлением. Он жался к стенам и потолку, дрожал на полированных поверхностях и отказывался лезть на второй этаж или сворачивать в коридоры. Дому свет был не нужен. Его терпели только там, где темнотой возмутились бы люди.

Со стены упала картина. Берт вздрогнул, и тут же дальше по коридору грохнулась еще одна, за ней следующая, словно кто-то со злости или от баловства срывал их, удаляясь от юноши.

Внимание Берта приковал портрет статного офицера с невероятно вытянутым лицом и огромным перстнем на левой руке. Офицер безотрывно смотрел на юношу. Теперь они столкнулись глаза в глаза. Чутье сделало стойку. Осторожность взяла «на караул». Берт зачем-то поднял картину, перевернул. Дыхание перехватило. Рот наполнился горькой слюной.

С оборота холста на Берта смотрела гибель. Подобное существо не могло родиться на Земле. Перевитое сотней зубастых щупалец, усеянное костяными шипами и иглами, закованное в уродливый панцирь, оно обладало шеей лебедя и головой Моны Лизы.

Берт брезгливо отбросил портрет и обнаружил, что, сорвавшись, тот надорвал обои. Парень увидел кровавый глаз. Берт ткнул в дыру пальцем и понял, что порез, делящий империю стены на две неравные части, скрывает за собой еще одну тайну. Кто-то прятался за бумажной стеной.

Берт потянул за длинный язык обоев, разодрал им пасть.

На стене углем нарисовали стаю. Тонконогие, мохнатые твари, похожие на приплод пауков и шакалов с дивной шеей лебедя, сверкали красными проколами глаз и скалились на Берта. Они обещали карнавал плоти и расписную кровавую потеху. Берту показалось, что одна из тварей нетерпеливо почесалась. Он прищурился на зверей почти в упор, но те отказались оживать под его скептическим взглядом.

Где-то внутри дома послышались шаги. Берт дернулся и поискал глазами хозяина звуков.

Обои спланировали на пол. Парень шел на звук опасности и рока, а вслед ему крались хитрые красноглазые твари.

Винни мечтал надраться.

Все тело стонало и причитало. День превратился в бумажный платок, в который высморкались, скомкали и забыли выбросить.

Обычно Винни спал в дальнем углу чердака – как можно дальше от подвала и связанных с ним прелестей. Месяц назад Винни решил сделать ноги, не стал забирать вещи, перекусил на автобусной станции, купил билет до столицы округа и сиял от радости. Солнце улыбалось Винни. Какие-то девушки в коротких платьях перекинулись с ним парой одноразовых дорожных глупостей. Эй – куда едешь – к подружке – была там с отцом, когда мне исполнилось шесть – возьмешь нас с собой? На выезде из города о колено Винни разбилась первая капля. Он уже полностью нырнул в грезы о будущем, представляя себя в крупном городе. Купит белый костюм. Непременно. Он не заметил, когда из носа хлынуло потоком. Брюки и рубашку залило кровью. Соседка пыталась помочь, совала платок, потом побежала к водителю. Винни вывели. К кровопаду добавились судороги. Винни корчился в пыли, червь, перерубленный лопатой, и чувствовал, как внутри него бьется, свивает кольца чужая холодная воля.

Винни только-только поднялся в столовую, как со стороны задней двери что-то грохнуло. Он растерялся. Полиция? Риелтор? Мальчишки? Сердце металось, как каучуковый мячик. Послышался треск, будто кто-то отдирал доски от забора. Из-за угла показалась тень, парень плохо различал неупокоенные души, она зацепила картину на стене и сбросила ее на пол. Повернулась к Винни, и он узнал эту зеленую тряпку и спокойные серые глаза. Только сейчас они пылали неприкрытой злобой и желанием убивать. Истерзанная душа Винни не выдержала, и он побежал.

Паника была прекрасна. Она говорила Винни: «Я – твоя мама. Можешь никого больше не слушать. Просто бойся и беги!» Послушный мальчик Винни убегал со всех ног.

Лестница показалась ему неожиданно крутой, поэтому он карабкался по ней, как обезьяна, активно помогая себе руками.

На втором этаже Винни заметался. Все комнаты казались ему одинаково ненадежными, а чердак таил в себе какую-то измену.

Они столкнулись у кабинета лорда Холдстока. С первого этажа туда вела кованая винтовая лестница.

– Где девушка? – закричал Берт, хватая Винни за рукав. Тот не растерялся и двинул незнакомцу в челюсть. Вышло неловко, Берт увернулся и примирительно замахал руками.

– Ты чего? Постой! – все происходило слишком быстро, Берт вовсе не хотел драться. – Мне нужна только девушка.

Винни зарычал и кинулся ему в ноги. Этому приему безуспешно учил Винни отец. Берт отпрянул, сжал кулаки. Злость дала ему пинка под зад. Вот еще, станет он терпеть оплеухи от какого-то недоноска. Винни, размахивая граблями, как ветряная мельница крыльями, крепко залепил ему в ухо. Ботинок вонзился в колено Винни, и тот упал.