Белокожий с непроизносимым именем, которое Риви не смогла бы с одной попытки запомнить даже под страхом смерти, поджал губы и прищурил глаза. Но Яфина это ни капельки не впечатлило, он продолжил делать вид, что это всего лишь студентус, пытающийся выдать свое нежелание учиться за происки врагов.

— Вы сбежали из своего мира, потому что проиграли войну практически чудовищам, владеющим классической магией, так?

Белокожий кивнул.

— Явились в этот мир, бросив на произвол судьбы свой собственный народ, который, как каста воинов и носителей силы должны были защищать…

Белокожий еще сильнее прищурил глаза, но про оскорбления не заговорил, видимо понял, что говорить с Яфином об оскорбленном достоинстве не стоит, если не хочешь узнать о себе много нового и не особо приятного.

— Явились в это мир. Никому не сказали, что следом могут явиться ваши враги, вместе с их кровожадными богами и привычкой сжигать города за малейшее неповиновение. Вместо этого вы выбрали чудненькую тактику — захватывать местных и уничтожать все, чем они живут. В надежде, что на этот раз, если явятся ваши враги, тактика отрицания классической магии сработает.

— Мы… не… — очень уж неуверенно заговорил белокожий, которому, видимо, начальство дало четкие инструкции, никак не вяжущиеся с тем, о чем решил поговорить Яфин.

— Что вы «не»? — заинтересовался природник и тоже сощурил глаза. — Пытаетесь скормить мне сказку, что дома вы не пробовали отрицать магию? Уверен, пробовали, но вам это не помогло.

— Если создать полный щит, без щелей, без возможности повлиять… — с видимым усилием произнес белокожий. — А вы все испортили! И когда они придут жечь ваши города и убивать излишне красивых женщин, отсылая их в гарем своему подземному божеству…

— Какой идиотизм, — сказал Яфин, посмотрев на потолок. — Если мы так запросто этот ваш полный щит расковыряли, то они, зная вас и вашу дикую смесь магии с шаманизмом… Кстати, это самый большой идиотизм из тех, что вы могли сотворить. Магов и шаманов даже учить нельзя вместе, хоть сила людям, незнакомым с проблемами обоих направлений, кажется почти одинаковой. Это на самом деле очень разная сила. Взаимодействовать маг и шаман могут, прикрывать друг друга могут, даже создавать что-то общее. Но каждый при этом должен делать то, к чему у него способности. Уже не раз доказано, что из хорошего шамана получается очень плохой маг, просто из-за того, что воспринимает он все несколько иначе, у него нет нужных органов чувств, что ли. Расспросили бы вы выгоревших магов, как здорово им привыкать видеть меньше, всего лишь часть от целого предмета, не говоря уже о ком-то живом. А шаманы видят, как неодаренные люди и их максимум — работа с амулетами. Да шаманы даже создавать эти амулеты толково не могут, в отличие от людей у которых вообще нет дара. Потому что у них есть лишние для этого органы чувств. Те, которые позволяют им смотреть за грань и видеть мир по-своему. Потерявший силу шаман — тоже печальное зрелище. А вы, явные шаманы, схватились за чужое, вам неподвластное просто потому, что вы его толком не можете ни увидеть, ни ощутить, ни даже просчитать, потому что видите — там есть кое-что еще, чего не видят классические маги…

— Ты считаешь, мы глупы?! — вспыхнул белокожий.

— Нет, что вы. Я считаю, что вы жадные. И самоуверенные. Не считающиеся с другими. Почему-то кажется, что долгое время вы к своим врагам относились с пренебрежением и именно поэтому не успели вовремя отреагировать, когда у них появился бог, дающий силу. И что вы сделали, когда пришли сюда? А вы решили, что местные жители тоже жалкие слабаки, которых не нужно учитывать, решили захватить себе побольше места и создать свой щит. А у местных оказалась возможность мало того, что его расковырять, так потом еще и что-то очень сильно нарушить. Уверен. Иначе вы бы сюда не пришли. Иначе вы бы по-прежнему думали, что все расчудесным образом сделаете сами, а потом и вовсе поставите весь мир на колени. Даже интересно, это врожденное или вас просто так воспитывают?

Король, сидевший в своем кресле, как на представлении, явно получал удовольствие.

У красноперчаточника время от времени перекашивало лицо, но он быстро надевал маску спокойствия. Видимо бедолага Аталаро был против этой встречи. Или уговаривал своего повелителя хотя бы предупредить наглого природника, попросить его вести себя прилично, ну мало ли на что он его уговаривал. Но король решил, что неожиданная встреча будет интереснее. Причем, чувства белокожих его не интересовали. Почему его вообще должны интересовать чувства и обиды существ, оттяпавших часть Великого Леса и вернувших эту часть вовсе не добровольно?

А еще король явно понимал, что пришли эти переговорщики только потому, что их по-настоящему прижали. Может где-то в горах их враги уже практически прорвались. Так что не в их положении обижаться. Да он бы вообще не стал с ними разговаривать если бы сначала телепаты, а потом и приглашенный мозголом не подтвердили, что белолицые переговорщики не лгут. И что бы они там в дальнейшем не планировали, здесь и сейчас их враги, рвущиеся в этот мир, действительно одинаково опасны как для белокожих, так и для эльфов. И эти враги на самом деле уничтожали целые народы, а потом просто шли дальше.

В общем, очень похожая тактика на самих белокожих. Всей разницы, что у них не было требующего бесконечных жертв бога, меняющего эти жертвы на силу. Так что и уничтожать целые города им незачем. Они лучше будут владельцами низших, владельцами всего их добра и их жизней.

— Знаете, — сказал Яфин, насмотревшись на потолок и соизволив взглянуть на переговорщика. — Если получится победить ваших прорвавшихся врагов, вам придется обогатиться этим знанием и убраться в свой мир. Потому что жить в этом мире вы явно не хотите. И вскоре рискуете превратиться в милых белокожих обезьянок, в лучшем случае. Смотря как проявится чувство юмора у мира. А можете дружно заболеть непонятно чем и вымрете за три дня, если совсем его доведете своим упрямством и щитами.

Переговорщик что-то пробормотал, может даже выругался.

А Яфин ему светло улыбнулся и посоветовал сходить в библиотеку. У эльфов наверняка тоже есть книги про проблемы привыкания новых народов к миру, а мира к ним. Ну, и с пчеловами можно поговорить, они в этих проблемах разбираются как никто. Тысячелетиями ищут миры, где бы не теряли разум, но, увы, за все время нашли только два. И один приходится делить с разумными деревьями, а второй