Как и многие операции по зачистке, эта началась с появления информатора.

В тот душный весенний вечер к солдатам, охраняющим ворота в лагерь «Хэдхантер», подошел какой-то оборванец с грязной повязкой на голове. Опасаясь быть замеченным в общении с врагом, он что-то тихо и быстро залопотал. Оставив его на безопасном расстоянии, солдаты вызвали местного жителя, служившего на базе переводчиком. Переводчик выслушал оборванца, велел охранникам быстро обыскать его на предмет наличия взрывчатки и немедленно пропустить, а сам побежал с сообщением к командиру лагеря.

Оказалось, человек пришел с информацией о местонахождении «разыскиваемой персоны».

В Ираке велась большая охота.

Для военных самой главной задачей являлись выслеживание и поимка членов личного корпуса Саддама, состоявшего из самых преданных баасистов. В результате стремительно проведенной операции «Раскат грома» город был занят при более слабом сопротивлении, чем предполагалось, но большинство главарей успели его покинуть. Захватили в плен или убили всего несколько человек из пятидесяти пяти «наиболее разыскиваемых иракцев», числившихся в списках Пентагона, но сам Пиковый Туз и два его сына до сих пор оставались на свободе.

Доставленный в комнату для переговоров, находящуюся в глубине надежно охраняемой базы, человек в головной повязке стал давать показания, ужасно нервничая и проявляя все признаки владевшего им страха. Переводчик обратил внимание командира на его состояние, но тот счел его естественным. Иракцы на протяжении десятилетий существовали под гнетом жестокой диктатуры, и этому человеку нелегко было решиться донести на одного из своих притеснителей.

Однако переводчик не вполне с ним согласился.

Командир базы испытал разочарование, когда узнал, что выданный информатором человек не только не числится в списке Пентагона, но и вообще неизвестен военным.

Информатор даже имени его не знал и называл хакимом, то есть врачом. И хотя он находился в полной безопасности, говорил боязливым шепотом.

Он не смог сообщить никаких важных подробностей о подозреваемом, кроме того, что до вторжения военных люди часто видели, как ночью к нему во двор въезжали автомобили служебного вида с тонированными стеклами и что к нему несколько раз приезжал сам бесстрашный правитель страны.

Он также не смог описать внешность хакима и упомянул только об одной подробности, которая сразу же заинтересовала всех присутствующих на допросе. Хаким не был ни иракцем, ни вообще арабом. Он был европейцем!

Но в колоде карт военных не числилось никаких европейцев.

Вообще в этом списке лишь одна персона не принадлежала ни к военным, ни к членам правительства. Любопытно, что эта персона являлась единственной королевой — во всяком случае, с точки зрения биологии. Самой дешевой картой считалась женщина-ученый Худа Аммах, любовно прозванная миссис Антракс, дочь бывшего министра обороны, по слухам являвшаяся руководителем иракской программы по разработке бактериологического оружия.

Но в целом все признаки опасного человека были налицо: врач-европеец, близость к Саддаму, смертельно напуганный местный житель. Вполне достаточно для начала операции.

В тот же вечер запрошенная разведка дала свое добро, и в штабе базы разработали план операции.

На рассвете Ракер и его люди установили наружный кордон из пехотинцев и бронетанков. По словам информатора, хаким находился в трехэтажном особняке, расположенном в глубине багдадского района Саддамия. Район не всегда носил имя Саддама. Когда-то наравне с бедностью и запущенностью в нем царили самые жестокие нравы. Выросший на его грязных улицах Саддам посещал там школу, и там же им овладела идея о его великом предназначении. Придя к власти, он двинул туда бульдозеры, сровнявшие район с землей, после чего на его территории воздвигли закрытый комплекс внушительных современных зданий из кирпича и бетона. Торговые пассажи, окружающие комплекс по всему периметру, фактически отгораживали его от остального города. Район стал называться его именем, и в нем стали жить те, кого он считал достойными столь высокой чести. Батальон Ракера отвечал за этот район с тех пор, как войска заняли Багдад, и соблюдал крайнюю осторожность, принимая во внимание нескрываемую ненависть к завоевателям со стороны верных прежнему режиму людей, по-прежнему там обитавших.

Штурмовики и снайперы заняли указанные им позиции, и к началу операции все было готово.

Ракер использовал недавно разработанную стандартную методику операции «зачистки». После того как усадьбу надежно окружили со всех сторон, к ней выдвинулись военные и объявили о своем присутствии. Переводчик через громкоговоритель сообщил засевшим в доме людям: им дается десять минут на то, чтобы выйти с поднятыми руками.

По истечении срока начался штурм.

Пока машины «скорой помощи» направлялись к раненым, Ракер отдал приказ «подготовить объект», чтобы избежать дальнейших потерь во время повторной попытки штурма. Два военных вертолета «Кайова» осыпали дом ракетными снарядами калибром 2,75 дюйма и пулеметными очередями, тогда как пехотинцы выпустили еще несколько мин «Марк-19» и пару снарядов из ручного противотанкового миномета «АТ-4».

Наконец стрельба из дома затихла.

Ракер послал своих людей во двор, только на сей раз впереди двигались два «хамви» с извергающими огонь пулеметами пятидесятого калибра. Вскоре он убедился — «объект» более чем готов. Его люди почти без труда проникли в дом, обнаружив там несколько убитых и столкнувшись лишь с тремя контуженными гвардейцами, которых быстро вытащили наружу.

Он испытал огромное облегчение, когда услышал по рации крик «Чисто!». Продвинувшиеся вперед солдаты также доложили о полном контроле над объектом.

Ракер направился к дому хакима, у входа в который укладывали трупы убитых для идентификации. Взглянув на их грязные окровавленные лица, он недовольно нахмурился. Все они были местными жителями, иракскими пехотинцами, давно покинутыми своими командирами. Он распорядился вызвать человека в головной повязке. Того привели под строгой охраной и велели осмотреть убитых. Он шел от одного к другому, отрицательно мотая головой, и его ужас возрастал с каждым шагом.

Хакима среди убитых не оказалось.

Ракер рассердился. Операция потребовала серьезных ресурсов, у него получили ранение трое солдат, причем один — тяжелое, и все оказалось напрасно! Он хотел было приказать еще раз обыскать дом, когда по рации услышал голос сержанта Джесса Эдисона.

— Сэр, мне кажется, вам нужно посмотреть на это! — В голосе сержанта слышалось несвойственное ему нервное возбуждение.

Ракер с младшим офицером последовали за командиром штурмовиков в вестибюль здания, откуда широкая мраморная лестница поднималась к спальням на втором этаже. Дверь у подножия лестницы вела в подвал. Освещая темный проход факелами, трое мужчин осторожно спустились по ступеням и встретились с Эдисоном и двумя рядовыми из второй роты. Эдисон направил луч фонарика в темноту и повел их по коридору.