На нем, вольно раскинувшись, лежала красивая молодая девушкас широко открытыми глазами.

В первый момент Надежде показалось, что на ней надетатемно-красная ночная сорочка. Но потом она поняла, что по нежно-розовойночнушке растеклось огромное пятно крови.

Муж перепуганной женщины торопливо задвинул дверцу купе иотступил в сторону. Однако через минуту ужасная новость распространилась повсему вагону.

Оказалось, что перепуганная женщина спросонья толкнулась вчужое купе и там увидела окровавленный труп. Подлинные события быстро обрасталинемыслимыми подробностями, и скоро какая-то пожилая дама, увешаннаябриллиантами, как новогодняя елка игрушками, страстным возбужденным шепотомрассказывала Надежде, что в закрытом купе произошла перестрелка между двумякриминальными группировками, и там сейчас лежит семь трупов, а единственныйуцелевший бандит сбежал, для чего и остановил поезд. Надежда сочувственнопокачала головой и удалилась в свое купе, подальше от суеты и пустыхразговоров. Правда, открывая свою дверь, она вспомнила таинственную фигуру,сползающую по насыпи, мигнувшие дважды автомобильные фары…

Но тут же обо всем этом забыла.

Среди ночи она проснулась. Села, отбросив одеяло, потому чтобыло ужасно жарко и невыносимая тяжесть давила на грудь. Она смутно помнила,что снова приснился кошмар. Ей часто снились кошмары, с тех пор как умер отец. Обычноони были трех видов. В этот раз приснился самый знакомый.

Она идет по длинному коридору того самого бизнес-центра, гденаходится ее издательство. Идет быстро, так что мимо мелькают одинаковые двери,выкрашенные зеленой краской. Все двери плотно закрыты, никто из них не выходит.Коридор пуст, никто ее не обгоняет и не попадается навстречу. Она знает, чтоидет в бухгалтерию – оттуда звонили и велели срочно явиться. Поэтому такторопится – чтобы успеть до обеда. Однако время проходит, она чувствует, чтоустала, а бухгалтерия все еще далеко. По-прежнему мелькают по бокам двери,сливающиеся в одно зеленое пятно. Она смотрит на часы и видит, что обед ужескоро, и она не успеет, но продолжает бежать. И вдруг осознает, что коридоризменился – нет аккуратно покрашенных сероватых стен, и потолка с встроеннымигалогенными лампами, и двери уже не зеленые, а разномастные – где-то железная,неприятного рыжего цвета, где-то – рассохшаяся дубовая, покрытая облупившейсямасляной краской, где-то старинная арабская, какую она видела в Тунисе, –резная, бирюзового цвета, усеянная фигурными заклепками. Коридор понемногурасширяется, уже не видно стен и потолок теряется в высоте. Она понимает, чтозашла не туда и что нужно вернуться, ее пугает темнота впереди, однако почему-тоона продолжает идти вперед.

И вот, когда темнота обволакивает ее своими щупальцами,кто-то бесшумно приближается к ней и хватает за горло. Это не призрачноеприкосновение, она знает, что человек абсолютно реален, он сильный и злобный.Она пятится и упирается спиной в каменную шероховатую колонну. Человекнаклоняется ближе, и она чувствует в его дыхании запах подсолнечных семечек.Внезапно он отпускает ее горло, она пытается вдохнуть, но тут в сердцевозникает резкая боль, и она проваливается в темноту…

Она уставилась на прямоугольники ночного света на полу имедленно приходила в себя. Кошмар был знакомый и привычный, она не слишком егобоялась, как не боишься всего хорошо знакомого. Иногда ей даже удавалосьубедить себя во сне, что это неправда, что это понарошку. Тогда темнота чутьотступала, она пробиралась по пещере на ощупь, едва не налетая на бесчисленныекаменные колонны, и видела в темноте неясное пятнышко света. После этого онавдруг оказывалась в том самом бесконечном коридоре с зелеными дверьми по боками понимала, что в бухгалтерию безнадежно опоздала.

Но сегодня было что-то иное. Эти сильные и страшные руки унее на шее, резкая боль в конце – и провал в бездонную темноту, откуда нет и небудет возврата. Что это было? Она прислушалась к себе. Сердце как будто неболело и билось ровно, руки не дрожали, испарина на лбу высохла. Боли не было,однако осталась память о ней. И еще страх и ощущение невосполнимой потери.

Закрыв за собой дверь купе, Надежда Николаевна застыла,почувствовав спиной чье-то присутствие.

Впрочем, для этого не требовалось никаких сверхъестественныхнавыков или особенной чуткости: за спиной у Надежды было слышно хриплое дыханиеи какой-то странный ритмичный звон – примерно такой издает на стыках рельсовложечка в чайном стакане.

«Только не паниковать!» – приказала себе Надежда и медленнообернулась.

Сбоку от двери, тесно вжавшись в угол купе, стоял бледныйиспуганный мужчина. Он хрипло, неровно дышал, как будто только что пробежалстометровку, и трясся мелкой дрожью. Тот ритмичный звон, который услышала заспиной Надежда, издавал металлический замочек молнии на его полурасстегнутойкуртке. Все его лицо оплыло от страха, как восковая свеча, и поэтому Надежда несразу узнала своего бывшего однокашника.

Зато Бегунов на этот раз ее узнал.

– Надя, это ты?! – прошептал он испуганнымсвистящим шепотом. – Тише, ради Бога, тише! Не кричи!

– А я и не собираюсь, – проговорила Надеждавполголоса. – А что это с тобой? Что ты тут делаешь?

– Прячусь, – честно признался Виктор.

И только тут до Надежды Николаевны дошли две совершенноочевидные вещи: во-первых, что купе, в котором нашли зарезанную женщину, –то самое, в котором ехал Бегунов. И во-вторых – что сама эта жертвапреступления и есть вчерашняя спутница Виктора.

В первый момент, увидев разметавшееся на диване мертвоетело, Надежда ее не узнала, потому что трудно сопоставить окровавленный труп смолодой, привлекательной, хорошо одетой женщиной.

– Витя! – выдохнула Надежда в ужасе, без силопустившись на свой диван. – Витя, это ты ее убил?

– Да что ты, Надя! – прошептал он в ответ,испуганно покосившись на дверь купе. – Как ты могла подумать?

– А что я, по-твоему, должна думать? Твоя спутницазарезана, ты сбежал из купе… Вот почему ты сбежал?!

– А что мне было делать? Ты только представь – япроснулся от сильного толчка, чуть не свалился с дивана, поезд стоит… я включилночник, посмотрел на часы, а потом увидел… точнее, сначала почувствовал, что намоем одеяле что-то лежит. Спросонья я схватился за этот предмет и только потомразглядел, что это нож… окровавленный нож! Я вскочил, окликнул Алису… она неотзывается… я наклонился над ней и увидел, что она мертва! Зарезана!

Надежду передернуло. Она тоже видела убитую девушку ипредставила себе, что почувствовал в тот момент Виктор. Представила его ужас…

– Я быстро оделся, – продолжал онвполголоса, – выскочил в коридор… а там идут два человека в милицейскойформе! Я ужасно испугался и юркнул в первое попавшееся купе… это оказалось твоекупе!