Кочевник все прослушал, когда мысленно раздевал Акиру, избавляя ее от дорогих тряпок.

– Ты согласен, о великий?

«Конечно, я великий!»

Крепкий алкоголь притупил разум Киши, и тот на мгновение потерял концентрацию и ясность ума.

– Согласен!

Собравшись с силами, кочевник смачно плюнул на белоснежный свиток, показав хорошее настроение и лояльность к новой наложнице. Ну хочет молодая рабыня немного внимания. Киша мог потратить две минуты своего времени и каплю физиологических жидкостей для Акиры. Сидя на огромном троне, сделанном из черного дерева, одноглазый Киша кривил рот в похабной ухмылке и щурил уцелевший карий глаз. За пятьдесят лет чего он им только не видел. Но мудрец по имени Башир с величественных гор как-то сказал кочевнику, что сколько Киша будет жить, столько он будет удивляться. Вот Киша и дивился самому себе. Акира ему сразу понравилась. Он, можно сказать, даже влюбился в молодую южанку. Дерзкая сучка с колючим взглядом возомнила себя королевой мира, хотя по факту являлась выродком очередного бездарного царька, предки которого захватили власть и провозгласили себя потомками бессмертных богов. Кочевник сразу решил, что гордую девицу он будет ломать с особой жестокостью.

«Родишь мне семерых сыновей, если выживешь после первых родов», – пронеслась шальная мысль в голове у повелителя кочевых племен. План с количеством детей был сыроват, но и его можно было подкорректировать до восьми сыновей. Киша обожал унижать и морально уничтожать великих принцесс, прекрасных королев, девственных жриц и других привилегированных особ, которые ничем не отличались от обычных баб. В одинаковой тональности девки кричали, когда их брали силой, и так же стонали, когда получали удовольствие. Если получали. Женщины в понимании Киши были всего лишь сосудами для его семени.

Беглый раб с далеких северных земель, он сумел сколотить великое войско из кочевых племен. Нонсенс. Одноглазый безродный безграмотный Киша умудрился подмять под себя полконтинента и теперь мечтал вернуться на родину и завоевать северные города. Так думали многие высокородные мужи, страдающие снобизмом. Но это была их главная ошибка. Не воспринимать одноглазого дурачка всерьез из-за его эксцентричной манеры поведения. Киша всегда смачно плевал на важные документы, громко собирая сопли по всей черепной коробке. Его вульгарное и хамское отношение к серьезным вещам сбивало с толку чувственных особ. Но это всегда был театр одного актера. На самом деле Киша учился и не упускал возможности подчеркнуть что-то новое для себя. Он был полиглотом, стратегом и дальновидным воином. Когда Киша готовил новое нападение, он всегда в первую очередь изучал обычаи, верования и традиции противника. Говорить на языке будущих рабов – это не глупость. Это победа.

– На колени! – лениво произнес кочевник, когда Акира свернула свой документ и брезгливо взглянула на оплеванные руки. Слюна одноглазого подонка из-за крепкого вина приобрела цвет крови, а ошметки прожеванной курицы напоминали рвоту. – Ты должна попробовать и запомнить вкус своего хозяина.

– Что? – юная особа аж поперхнулась, когда до нее дошел смысл сказанного. Киша выдал фразу без акцента, на высоком языке великих правителей. Этот слог могли использовать только мужчины царских кровей. Во дворце, когда отец Акиры заключал мирный договор, кочевник общался со всеми через переводчиков и делал вид, что ничего не понимает и вообще ему тут скучно и неинтересно.

– Твой рот и твой язык созданы, чтобы дарить наслаждение своему господину. Сейчас ты это прекрасно продемонстрировала, когда читала стихи, – ни одной ошибки не допустил в своей речи кочевник. Киша моментально изменился в лице и из придурковатого инвалида по зрению превратился в сурового мужчину. Музыка стихла, и все, кто был на празднике, уставились на Акиру. – Давай, покажи мне и всем гостям, насколько ты любишь работать языком. Рабыня должна быть покорна и безотказна, не забывай об этом, принцесса.

Акиру аж передернуло от омерзения, когда Киша погладил себя ладонью по члену через кожаные штаны и взглядом напомнил, чтобы та встала перед ним на колени и приступила к своим прямым обязанностям.

«Азура, где же ты?» – взмолилась девушка, но на колени так и не встала, а вместо этого гордо вскинула голову.

«Неужели это был сон? Не может быть. Я подписала договор своей кровью».

Ладонь принцессы болезненно ныла из-за глубокого пореза серебряным клинком, который ей дала колдунья. Азура сразу предупредила, что рана не заживет и будет периодически кровоточить как напоминание о сделке.

– Никогда! – громко крикнула девушка, понимая, что нужно довести одноглазого узурпатора до бешенства, и, возможно, ослепленный гневом, он убьет ее вместо того, чтобы насиловать. – Азура, на помощь! Ты мне обещала! – прокричала юная принцесса, попятившись в сторону.

– На колени, тварь! – кочевник, не вставая с трона, начал лениво распутывать веревочки на кожаных штанах.

– Нет! – еще громче крикнула Акира.

Гости начали перешептываться и гадать, какую расправу выберет взбешенный Киша на этот раз. Строптивая девка, по мнению большинства присутствующих на празднике, была обречена на смерть.

– Я лучше сдохну, но по своей воле никогда не встану перед тобой на колени!

– Сама напросилась! – Киша завелся с пол-оборота. Таких ярких эмоций по отношению к женщине он уже давно не испытывал. Возбуждение, предвкушение и азарт.

Резко встав с трона, Киша, словно хищник, приблизился к Акире и одной рукой скрутил нахалку. Он ловко перекинул ее через плечо и понес девушку в сторону главного шатра. Мужчина смачно хлопнул принцессу по заду и крикнул гостям:

– Без меня не пить. Вернусь через пять минут.

– Нет! Не смей меня трогать, урод! – визжала Акира что есть мочи и лупила кочевника по спине кулаками, но громкий хохот и улюлюканье мужчин на празднике заглушили ее крики. – Оставь меня в покое, животное.

– Трахни ее так, чтобы она неделю ходить не могла! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Сука с южных земель должна знать свое место! – раздался дельный совет сбоку от какого-то мужчины.

– Потаскуха должна скулить о пощаде! – выдал один из сыновей великого кочевника и пьяно расхохотался в голос.

– Киша! Киша! Киша! – в едином порыве скандировала толпа. Но вдруг среди гостей кто-то засвистел. Звук был настолько громким, что многие не выдержали болевых ощущений и схватились за уши, закрывая их ладонями. Прошло несколько секунд, а затем настала звенящая тишина.

– Что происходит? – Киша машинально нащупал рукоять кинжала, который всегда висел у него на поясе.

Воздух вокруг лагеря кочевников колыхнулся и завибрировал.

– Монстры! – синхронно закричали люди и бросились врассыпную, когда ткань шатра с треском разорвалась, явив им новых гостей.

Великаны тут же перегородили все пути отступления, расправив кожистые крылья.

– Трах отменяется, – прогремел голос