человека об изгнании из Рая Дух отвечает, что «Слово ведет жизнь к вечности, а Сила “ослепляет” смертное, существующее во времени; человек стал плотью, но может уйти от тварного к Дыханию Господа посредством Слова»[13].

Человек пытается выяснить тайну своего происхождения и свою судьбу. Дух сообщает, что Человек рожден «астральной матерью», которая не является истинной его родительницей. Рождение – причина жизни, жизнь – причина смерти. Человек слеп и не влияет ни на начало, ни на конец жизни.

Дух утверждает, что следует прояснить и объяснить конец, чтобы стало понятным начало. Он вопрошает человека о том, что видит он вокруг себя. Первый человек замечает «деревья, цветы и разные растения»[14]. Человек всегда должен совершенствовать, достраивать себя с помощью вещей и стихий. Тогда Дух вопрошает, что будет, если их вырвать из почвы. Человек говорит, что они погибнут. Дух называет это иллюстрацией вещей во времени. Через утрату преходящего человек найдет непреходящее. Как только он осознает ограниченность своего бытия, он постигнет и безграничность домостроительства Божия.

Первый Человек в диалоге заключает, что сотворенная красота, которой человек нанес ущерб своим падением, осталась неповрежденной в вечной силе, утвержденной в истине посредством слова. Дух отмечает, что Человек может различать Красоту в истинных силах и их противостоянии: вода и огонь, свет и тьма, жизнь и смерть. Вечность – это свет и жизнь. Человек существует пока во времени, тьме и смерти мира сего.

Таннеке говорит о единстве и борьбе противоположностей, вторя Гераклиту, что существование и борьба противоположностей характерны для поднебесного мира. Человек вопрошает, как избежать смерти. Дух задает ответный вопрос: в чем жизнь человека? Человек отвечает, что в чувственном и очевидном. Тогда Дух дает довольно путаный и неоднозначный рецепт, как посредством стихий приблизиться к Богу. Тем самым спасение связывается не столько с экстатическим постижением духовного, сколько с систематизацией отвлеченных понятий, примиряющей противоположности.

На страницах книги Денис прочерчивает линию истории человечества, не сосредотачивая ее в каком-то определенном разделе. Она то описывает возвращение времени в вечность библейскими цитатами, то пророчествует о современных ей народах и странах: о Франции, Италии, Германии, Нидерландах, о будущем еврейского народа.

Ее письмо и аргументация отмечены частым в XVII веке смешением научных и околонаучных утверждений эпохи (отсюда такие термины, как стихии или астральный мир) с самостоятельными религиозными изысканиями, пронизанными трепетным ощущением смены эпох. В центре ее внимания – факт противостояния времени и вечности. Можно сказать, что этот мотив ее письма не нов, а являет натурфилософское истолкование библейской истории грехопадения, как она изложена в Книге Бытия (2:16–17): «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь».

Центральной в истории грехопадения Таннеке Денис представлялась утрата вечной жизни. Но она с помощью алхимической и естественнонаучной терминологии превращает эпизод из священной истории в ключ ко всей священной истории. Где другие видят только события и эпизоды, она усматривает ключи и смыслы.

Глава 3

Лу Саломе

Лу Саломе (1861–1937) – философ, врач-психотерапевт. Какую же духовную глубину и эротически напряженную поверхность удерживала на страницах своих книг и любовных романов эта обаятельная женщина, магически сотворившая биографии П. Ре, Ф. Ницше и Р. М. Рильке?

Луиза (Лу) Андреас-Саломе, «воплощенная философия Ницше», «прообраз Заратустры», как пишут о ней многие биографы, родилась в Санкт-Петербурге в 1861 году. Одаренная, трудолюбивая, настойчивая, проницательная, с умными, доброжелательно и внимательно глядящими глазами – такой она предстает перед нами на фотографиях. Мыслитель и переводчица текстов Лу Саломе Лариса Гармаш сравнивает ее жизнь с отчаянным экспериментом в режиссуре судьбы[15] – собственной и окружающих. Также она говорит про обаяние этой женщины и что само ее присутствие пробуждало к жизни окружающих.

Во второй половине жизни Лу привлек психоанализ. З. Фрейд (1856–1939) писал: «Последние 25 лет жизни этой женщины принадлежали психоанализу. Она привнесла в него очень ценные научные разработки, многие из которых к тому же реализовала практически. То была исключительная женщина. Я не преувеличу, если буду утверждать, что мы ощущаем как целую эпоху тот период, когда она находилась в рядах наших сотрудников и соратников».

Ей посчастливилось напряженно спорить с И. С. Тургеневым, Л. Н. Толстым, А. Стриндбергом, Р. Вагнером, Г. Ибсеном. По настоянию известного философа Мартина Бубера (1878–1965) Лу Саломе написала книгу под названием «Эротика», которая стала бестселлером в Европе и выдержала множество переизданий. В России книга опубликована в культовом издательстве «Культурная революция».

Исследуя природу чувств и страсти, Лу всегда писала о себе, и о всех людях как о себе. Прежде З. Фрейда она заявляла о двойственной природе человека, о вечном присутствии мужественности в женщине и женственности в мужчине. Физиологическую и духовную природу она рассматривала в единстве полов, настаивая на усилении мужественности и женственности в их сложном единстве. Женское и мужское начала не противостоят друг другу, но отличаются. Это два способа жизни: мужское начало проявляется в величественной статике аристократа рассматривать и вбирать внутрь себя весь мир и внимание окружающих, а женское начало вынашивает и рождает мир заново. Мужское начало можно сравнить с целенаправленной стрелой, выпущенной в мир и летящей в цель. Охотник завоевывает весь мир, который по-женски ему улыбается.

Кто лучше Лу Саломе мог писать о любви? Влюбленный в нее Ф. Ницше (1844–1900) говорил о большой философской открытости между ними. На предложение о замужестве Лу ответила Фридриху предложением дружбы. Прощание с Лу Саломе он назвал началом полного одиночества, за годы которого он создал свои великие книги. Лу Саломе считала, что в любви, как и в творчестве, «лучше отказаться, чем вяло существовать»[16]. Либо все, либо ничего.

Лу Андреас-Саломе оставила научные труды и воспоминания о людях, с которыми встречалась. Так, работа Лу Андреас-Саломе «Фридрих Ницше в своих произведениях»[17] открывается цитатой самого Ницше: «Я писал сам для себя!» Но с Лу все было по-другому. Лу как биограф отмечает отсутствие больших внешних событий в жизни Ницше. Переживаемое им было глубоко внутренним, находя выражение в беседах и записях.

Эта книга о Ницше, которую Жиль Делёз назвал в высшей степени прекрасной, была опубликована в 1894 году и сделалась ступенью Лу Саломе на пути к психоанализу. Книга вся состоит из биографической интерпретации философии любимого собеседника. Лу Саломе подчеркивала богатство души, живость и силу талантов Ф. Ницше, которые «соперничали» между собой. В нем, пишет она, уживались музыкант с высоким дарованием, свободный мыслитель, религиозный гений и поэт.

Уже на первых страницах Саломе