Я вышел из лифта и оказался в большом зале терминала. Мягкий свет сверху падал на блестящие панели пола, отражаясь от них и будто создавая иллюзию стерильности. По залу неспешно парили дроиды-наблюдатели, их сенсоры беспристрастно сканировали каждого, кто входил или выходил. У входа стояли андроиды-охранники – высокие, металлические, с холодными световыми индикаторами на лицах.

Остановившись у разделительной черты, отделяющей терминал от лифта, я вдохнул поглубже. Здесь всегда чувствовался какой-то непонятный запах – смесь дезинфектанта и чего-то металлического. Сканеры дроидов активировались, как только я пересёк черту.

“Не нервничай”, – мысленно я попытался приказать себе, но это не помогло.

Честно сказать, я уже жалел о вчерашнем вечере. Как я только умудрился забыть, на какую авантюру меня подписала Сольвейг. Ну да ладно, с кем не бывает. Главное результат. И вообще, я молодец и все у меня получится, считай, что половина дела уже сделал. Ну почти что. Добрался на работу, а это уже результат, в моём то состоянии.

Головная боль и тошнота делали меня раздражительным. Сердце билось быстрее, чем должно, а это не могло остаться незамеченным. Жестянки сразу заметят, тут без вариантов. Короче говоря, разберусь.

Мягкий голос одного из дроидов прервал мои мысли:

—Ваша личность подтверждена, рады вас видеть гражданин 97912169–01. Оставайтесь на месте. От лица компании приносим извинения за задержку.

Я хмыкнул про себя, с трудом удерживаясь от недовольной гримасы. Это место меня всегда раздражало. Нет, даже не сама система с её псевдотехнологической стерильностью, лживой вежливостью, а то, что за всем этим стояло.

Год назад в компанию пришли новые руководители среднего звена – с аристократическими корнями из третьего созыва. Иными словами, те кто на дне титульной пирамиды. В реалии — настоящие кровопийцы, держащиеся на плаву за счёт «мёртвых душ», которых сами же и создавали. Фальшивые сотрудники, фиктивные смены, закрытые нормо-часы и прочее, что позволяло тайно набивать свои карманы нечестными деньгами. И было бы плевать на их секреты с душком, если бы на нас это не отражалось.

А хуже всего в этой истории было то, что они даже не пытались скрыть своей наглости и жадности. В результате полный бардак. Поэтому я вообще не волновался про кастрированную общую систему компании, заключённую в Архивариус. Кто, где, когда должен выйти на смену, все это убрали из базы жестяных болванов и ограничили их доступ к информации. Иначе как делать “грязные делишки” мелким аристократам с большими амбициями и дырявыми карманами.

Один из андроидов-охранников подошёл ко мне. Его механические шаги растворялись в общем шуме терминала.

—Прошу вас проследовать за мной. «В кабинет пропускного дежурного по смене», —сообщил он ровным, безэмоциональным голосом.

Я только кивнул и пошёл за ним. Спорить с андроидом – дело бессмысленное. Кабинет дежурного находился недалеко, за стеклянной дверью. Это небольшое помещение с массивным столом, за которым сидел всем известный Дарт Олисен. Динозавр компании. Он выглядел так, будто последние двадцать часов провёл за работой: измученный, с красными глазами, но с цепким взглядом, который сразу остановился на мне.

—Буря, ну и какого чёрта? – сказал он, поднимая бровь, сразу узнав меня, — Что случилось?

Я только пожал плечами, чувствуя, как гул в голове становится невыносимым.

Олисен сразу уловил причину проблемы. Он шумно вдохнул через нос, поморщился и усмехнулся:

—Похоже, кто-то вчера неплохо так провёл время. Я даже тебе, сейчас, завидую в некотором роде.

Я не ответил. Просто сжал губы и виновато усмехнулся. Так уж получилось, что с этим человеком я давно знаком. Он мой сосед по подъезду. И тот бар, куда меня вчера черти понесли, был излюбленным заведением Олисена.

—Три звезды, — без долгих объяснений выпалил я, произнося название бара, — Друга вчера старого встретил. Вот и не рассчитали мы немного. Увлеклись, так сказать.

Говорил я чистую правду, поэтому детекторы сканирования голоса у парящего над нами дроида не обнаружили никаких намёков на ложь.

Дарт Олисен мельком взглянув на голографический экран после этих слов сразу выгнал всех железяк из кабинета, в котором мы остались вдвоём. Проводив фототриодных истуканов нехорошим взглядом, мужчина ко мне повернулся с довольной улыбкой на лице.

—Ну ты даёшь, Буря! Судя по перегару, ты опустошил у Аврама все запасы, — весело продолжил он.

—Не переживай, мне до тебя далеко. Аврам точно в обиде на меня не остался, судя по чеку, — подмигнув глазом буркнул я, прекрасно понимая, что подобный диалог сейчас только мне на пользу.

Мне нужно было чтобы Дарт пропустил меня на верфь, иначе все планы полетят к чертям. С одной стороны меня и не сильно это волновало, так как в противном случая, я мог бы просто вернуться домой и с пользой для себя проспать ещё так сутки. Но, с другой стороны, белая ведьма точно мне перегрызёт зубами горло. Да и, по правде, я сам, тот человек, который будет отказываться от своих же слов. Так что, это ещё не известно, в каком случае будет лучше для меня.

—Понятно, — засмеялся Олисен, потом махнул рукой в сторону медбокса, стоящего за стеклянной стеной его кабинета, – Слушай, тебе надо в бокс. Приведи себя в порядок, а то выглядишь так, будто сейчас завалишься.

—Обойдусь, — попытался отказаться я, прекрасно понимая, во что мне это обойдётся.

Олисен нахмурился,

—Макс, это не просьба. У тебя пульс выше нормы. Если ты войдёшь в сектор в таком состоянии, дроиды тебя не пропустят. Пять минут, и нет проблемы.

Я покачал головой. Медбокс… Отлично. Они снимут с моего счёта десятку имперских фотонов за какую-то мелочь, типа антигравийного фильтра. Десять имперских фотонов – это почти пятая часть моей смены.

—Слушай, Дарт, – начал я, стараясь говорить спокойно, – У меня на это сейчас нет лишних денег. Что-то совсем не хочется втридорога раскошелиться на такую ерунду. Давай я как-то своими силами. На борту есть медицинский робот, так что пара минут и я буду в порядке.

Он посмотрел на меня пристально, как будто хотел что-то сказать, но передумал.

—Ладно, как хочешь. Но если тебя завернут, сам виноват, – буркнул он и махнул на меня рукой, отпуская на все четыре стороны, демонстрируя таким образом своё расположение ко мне.

Я развернулся и вышел из