Профессор нашел бумажку с нужным номером и позвонил из уличного телефона-автомата. Пока подзывали кинооператора, Ефремов нервно озирался, удивляясь своему былому хладнокровию в 44-м, когда удалось единолично обмануть всесильный КГБ. Малик Касымов звонку обрадовался, но до вечера оказался занятым на киностудии. Александр Семенович согласился ждать, намекнул о важной тайне, связанной с общим делом, и просил прийти на встречу строго одному. Вечернее время, когда все коллеги покинут здание института палеонтологии, полностью устраивало профессора.

Тайная встреча вот-вот должна была состояться. Александр Семенович Ефремов совершил очередной разворот около окна, но, услышав шум затормозившего автомобиля, обернулся. Из черной блестящей «Волги» выскочил человек в генеральской форме и яростно сверкнул глазами по единственному освещенному окну института. Профессор отпрянул. По характерному недоверчивому взгляду он легко вспомнил сотрудника КГБ Григория Аверьянова.

«Быстро нынче летают самолеты», – удрученно подумал профессор, поплелся назад и устало опустился на рабочее место.

Касымов безнадежно опаздывал. Все кончено. Генерал пришел первым. Через три минуты он будет здесь. Если страшная тайна достанется военным, разразится большая бойня за мировое господство. КГБ умеет выпытывать секреты. Профессор осознавал, что его тело слишком слабо для долгого сопротивления профессионалам. Они выжмут из него все. А дальше – всемирная катастрофа! Единственный шанс избежать этого – собственная смерть.

Ефремов поправил очки и засуетился. Может выброситься на мостовую? Он вернулся к окну, деловито оценил ситуацию. Слишком низко, шансы погибнуть мгновенно – ничтожны.

На противоположной стороне улицы показалась высокая худая фигура Малика Касымова с болтающимся через плечо кофром фотоаппарата. Он заметил в окне профессора и приветливо помахал рукой. Оператор опоздал всего на несколько минут!

Касымов скоро войдет в кабинет. Это шанс!

Мозг ученого заработал с бешеной скоростью.

Я не должен унести с собой великую тайну. Я обязан оставить ключ, по которому пытливый ум сможет достичь цели.

Кричать было нельзя. Профессор выразительно прожестикулировал Касымову и обернулся. Глаза любовно прошлись по небольшой картине за рабочим креслом. Он нарисовал ее восемнадцать лет назад, сразу после возвращения из Средней Азии. Она специально висела среди подобных странных картин, мало чем выделяясь. Профессора радовало, что никто не понимает его абстрактную живопись. Сегодня он хотел объяснить ее значение единственному человеку на земле – Малику Касымову. Но не успевал.

Еще есть целая минута! Я не могу рассказать лично, но существуют знаки.

Ефремов метнулся к книжным полкам и выхватил нужный том. Подхваченный карандаш тут же нанес на обложку несколько прямых перекрещивающихся линий. Профессор остался доволен графикой и поместил книгу в центре стола, вложив в нее записку с именем кинооператора. Затем он кинулся к столику лаборантки, пошуровал в выдвижном ящике и вернулся с маленькой пудреницей. Александр Семенович открыл ее и расположил на книге таким образом, чтобы в круглом зеркальце отражалась заветная картина.

По институтскому коридору уверенно щелкали каблуки жестких ботинок.

Надо увести преследователей!

Александр Семенович Ефремов выскочил из кабинета. Путь к главному входу отсекали две мрачные фигуры в галифе, шагающие по коридору. Пожилой профессор устремился внутрь института. Его грубо окликнули, но Александр Семенович только ускорил шаг.

Он хорошо знал расположение институтских залов и коридоров. Но в здании повсюду теснились многочисленные экспонаты закрытого из-за недостатка помещений палеонтологического музея. Огромные скелеты древних животных занимали галерею и центральный холл. Скелеты чуть поменьше громоздились в коридорах и кабинетах. Отдельные экспонаты свисали со стен и потолка. Все это были подлинные находки, собранные за годы существования института. Ефремов сам принимал участие во многих экспедициях. Помимо скелетов представителей фауны часто обнаруживался и прах людей. Порой профессор сталкивался с поразительной энергетической мощью человеческих останков. Но то, с чем ему пришлось иметь дело в 44-м году, намного превосходило все известные факты.

Профессор бережно огибал хрупкие фигуры. Преследователи с пистолетами в руках шли напролом, не заботясь о сохранности удивительных экспонатов.

– Ефремов! Хватит играть в кошки-мышки, остановись! – крикнул генерал КГБ и пнул хвост древнего ящура, перегораживающего проход. Крупные кости позвонков с грохотом покатились по паркету.

От шума ненужного разрушения у профессора в очередной раз сжалось сердце. Он юркнул в широкий темный коридор, шедший к служебному входу, через который обычно разгружали крупные находки. Последняя мизерная надежда открыть дверь и ускользнуть наружу придавала ему силы. Он разогнался в темноте, надеясь за счет знания помещения уйти от преследователей. Но выиграть гонку не удалось. Стукнувшись с разбегу коленом об угол тяжелого ящика, профессор ойкнул и упал. Сильные руки подняли его за шиворот, встряхнули и выволокли на свет в большой холл.

– Подлая скотина, ты меня обманул! – Аверьянов-старший резко ударил профессора кулаком в живот. Аверьянов-младший поддерживал тело Ефремова сзади за вывернутые руки, не позволяя упасть. – Где он?

– Там, где был всегда, – выдохнул профессор.

– Там его нет! Там подделка! Где настоящий?

– Я не понимаю, о чем вы, товарищ гене…

– Все ты понимаешь. – Аверьянов с силой ткнул ученого стволом пистолета в область печени. – Я буду бить тебя, пока не скажешь. А потом мы вместе полетим в Самарканд, и если ты вновь обманешь, то умрешь самой мучительной смертью. Уж я обещаю. У нас есть специалисты, которые в этом знают толк. – Итак, где он?

– Сейчас, дайте минутку. – Профессор прикидывал, успел ли Малик Касымов зайти в кабинет и обратить внимание на оставленные знаки? По всем расчетам, он должен быть уже там.

– Никаких минуток! Говори!

Новый удар заставил профессора скорчиться. Александр Семенович с усилием поднял мутный взор. В углу с потолка свисал белый череп саблезубого тигра с двумя острыми, как нож, матовыми клыками. Конец веревки, удерживающий голову, крепился на стене в трех метрах от профессора. Помимо палеонтологии Ефремов хорошо знал законы физики и математики. Он прикинул высоту и центр тяжести подвешенного экспоната. Наметил точку на полу, оценил время и расстояние. Когда расчет был трижды проверен, Александр Семенович сдался.

– Отпустите руки, я все расскажу.

Генерал кивнул, старший лейтенант разжал пальцы.

Заколов отложил газету и сделал очередной ход на шахматной доске.

– Любопытное совпадение.

– Одноцветные слоны? Значит, ничьей не будет. – Дима Кушнир, как всегда во время игры, думал только о шахматах.