Через девять дней Мария пришла в себя и узнала, что сына у нее больше нет. Вот тогда-то и начались эти странные приступы. До жути реальный бред, во время которого мир, окружающий Марию, менялся и превращался черт знает во что.

Первый приступ случился в больничном сквере. Небо вдруг потемнело, а деревья превратились во вбитые в землю высоченные колья, на вершине каждого из которых болталась человеческая голова. Приступ продолжался всего две или три минуты, но за столь короткое время она испытала едва ли не такой же лютый ужас, как в то мгновение, когда узнала о смерти сына. Вскоре Марию выписали домой, и жизнь ее круто изменилась.

Мария вздохнула:

— Хорошо. Я попробую вам помочь. Где все это случилось?

— В студенческом общежитии. Вы знаете университетское здание на Воробьевых горах?

— Да. Студенты называют его ГЗ.

— Коля жил в секторе «Г». Блок 935. Левая комната.

Мария взяла со стола блокнот и ручку и, откинувшись на спинку кресла, снова взглянула на Ольгу Николаевну.

— Расскажите обо всем подробней, — попросила она.

4

Держа в руках визитную карточку, Мария неторопливо набрала номер. Самойлов взял трубку почти сразу.

— Слушаю вас! — послышался в трубке его бодрый голос.

— Андрей Иванович, это Варламова.

— Мария Степановна! Как я рад вас слышать! Я как раз собирался позвонить вам и еще раз поблагодарить!

Мария поморщилась. Ей бы очень хотелось опустить «дежурную» часть разговора, состоящую из изъявлений признательности и пожеланий доброго здоровья, но такова уж необходимая часть обычного ритуала.

— Как ваша дочь? — поинтересовалась она.

— Два дня назад вышла из больницы. Врачи говорят, что с ней все будет в порядке.

— Уверена, что вы об этом позаботитесь, — заметила Мария. Отлично, можно перейти в цели звонка. — Андрей Иванович, помните, вы называли себя моим должником?

— Конечно! Чем я могу вам помочь?

«Соберись, будь строгой и веской», — сказала себе Мария.

— Андрей Иванович, я знаю, что вас связывает близкая дружба с министром образования. Это так?

— Так. Мы с ним когда-то вместе учились. А что?

— Я хочу, чтобы вы помогли мне устроиться на работу.

— Вот как? Куда именно?

— В Московский университет.

На том конце «провода» повисла пауза.

— Понимаю, что звучит довольно дико, — снова заговорила Мария, — но для меня это очень важно.

— Гм… — пробормотал Самойлов. — Вы меня озадачили. Московский университет — место престижное. Попасть туда с улицы невозможно.

— У меня есть высшее образование, — сообщила Мария. — И я сдавала кандидатский минимум. Что, если я прочту какой-нибудь спецкурс? Совсем небольшой.

— Спецкурс? — Вновь пауза. — Что же вы хотите читать?

— Ну… что-нибудь связанное с магическими культами. Я изучила на данную тему огромное количество книг и неплохо разбираюсь в вопросе.

— Не сомневаюсь. — Собеседник снова выдержал паузу. Затем заговорил голосом все еще участливым, но уже слегка отстраненным: — Мария Степановна, вы спасли мою дочь, и я перед вами в неоплатном долгу. Но ваша просьба… как бы помягче сказать…

— Ясно. — Мария провела ладонью по волосам. — Что ж, спасибо, что выслушали. Всего доброго.

Она хотела положить трубку, но Самойлов окликнул:

— Постойте! Не горячитесь, я ведь не сказал «нет». Просто это будет очень сложно — вас устроить. Могу я для начала узнать, для чего вам это?

— Мне надоело мое положение. Мне не верят, меня презирают, меня ненавидят. Но если у меня будет статус преподавателя, даже мои недруги будут вынуждены принимать меня всерьез.

В паузе, возникшей затем, ощущалось сомнение. Наконец Самойлов заговорил:

— Мне не очень понятны ваши мотивы. Люди в очередь выстраиваются, чтобы встретиться с вами, а вы говорите о каком-то статусе. Вы спасаете жизни, разве этого мало?

— Выходит, что мало, — вздохнула Мария.

— Гм… Что ж, если так… Я попробую что-нибудь сделать. Но, конечно же, я ничего не гарантирую. Кстати, я показывал вашу фотографию дочери, и она сказала, что видела вас во сне. Удивительно, правда?

— В самом деле, — согласилась Мария. — Передавайте ей привет.

— Обязательно! А по поводу вашего вопроса… Давайте сделаем так: я попробую что-нибудь выяснить, а завтра утром, в крайнем случае — вечером, позвоню вам и обо всем расскажу. Идет?

— Идет.

— Тогда до связи?

— До связи.

— Берегите себя, Мария Степановна.

— Обязательно.

Самойлов перезвонил на следующее утро. Он сдержал слово и выхлопотал для Варламовой «пробный» спецкурс по истории мистических культов и тайных доктрин. Мария подозревала, что Андрею Ивановичу пришлось привлечь связи весьма высокого уровня. По крайней мере, когда он разговаривал с ней по телефону, голос у него был усталый и не очень благожелательный.

— Постарайтесь меня не подвести, — попросил он в заключение беседы.

Мария пообещала.

Вечером она сидела в кресле с бокалом сухого красного вина в руке и смотрела на закат. Окно комнаты выходило на восток, но стекла противоположных высоток отражали оранжевые всполохи заката, и это зрелище было куда более изысканное и великолепное, чем вид закатывающегося за горизонт багрового шара.

Мария думала о шприце и ампулах с лекарством, лежащих в заветной шкатулке. А еще о Самойлове. Красивый мужчина. И почти ее ровесник. Сложись ее жизнь чуточку иначе и будь она чуточку покрасивее, то, пожалуй, могла бы…

Чушь! В тридцать четыре года женщины не мечтают о принцах. Да и какая из нее принцесса? Стареющая тетка с тростью в руке. Кто сможет разглядеть в подобном чудовище пламенную красавицу? Только идиот или сумасшедший.

Мария тихо засмеялась и отпила из бокала. Вино прохладной, ароматной волной прокатилось по языку. Мария любила это ощущение. Никакой наркотик не заменит вина. Удовольствие, которое приносил наркотик, попахивало смертью. Во вкусе вина была жизнь.

Стекла соседних домов погасли. На город опускались сумерки. Мария задремала в кресле с пустым бокалом в руке.

1

Главное здание университета всегда напоминало Марии огромный средневековый замок. В дождливую погоду светло-бежевая облицовка высотки темнела, и здание становилось бурым. На фоне хмурого неба оно, с вонзенным в грозовую тучу золотым шпилем, смотрелось жутковато.

Мария прочла в Интернете, что высота ГЗ, то есть главного здания университета, — около трехсот метров, ого! В нем есть учебные аудитории, общежития, столовые, рестораны, продуктовые и книжные магазины. Настоящий город, в котором можно жить месяцами, не выбираясь наружу.