и дворецкого, продолжавших препираться между собой. Интересно, куда подевались Шин и Тэд?

Почему мастер Вафу так зол, и как они с Морисом меня нашли? Я же только пригубил бокал. На губах ещё стоит терпкий привкус псевдолайма, услужливо запихнутый в меня Тэдом.

Я позвал своих приятелей. Тишина.

Я окликнул Лию. Никакого эффекта. Морис жужжит что-то про безнравственность физического насилия. Но самого его не видно. Мастера Вафу тоже. Я специально осмотрел пространство под ногами и даже пошарил. Никого.

Странное дело. Я попытался ощупать себя, но не нашёл. Ещё страннее. Ноги стоят на твёрдой поверхности, но их самих — нет. Тело чувствует одежду, я всё ещё в своём выходном костюме. Но не могу хлопнуть себя, например, по коленке или дотронуться до головы. Рука не находит искомого в нужном месте. Как будто пальцы утратили чувствительность.

Или я стал привидением?

— Нет, болван! Хотя это было бы очень кстати. — зло прорычал мастер Вафу.

— Что прикажете делать, господин? Может придать ему более привычную позу для проведения водных процедур? — спросил Морис.

— Нет, хочу чтобы он сам увидел, когда я его достану. Отойди-ка назад.

Тут мастер Вафу принялся с нарастающей скоростью воспроизводить нечленораздельные звуки вперемешку с белым шумом, щелчками и присвистами, и наверняка ультразвуком. Это был его знаменитый нейро-лингвистический взлом. Что-то вроде программного кода, загружаемого в объект воздействия посредством звуковых колебаний и ментальных импринтов.

Шира Довафу, или просто Вафу, как я его называю — один из величайших (по его собственному скромному мнению) нейрошаманов современности. Раньше их называли техномагами, но термин не прижился, поскольку ничего магического в нейролингве нет, да и сами шаманы обижались, когда их называли повелителями умной техники. Впрочем, часть правды в том была. Нет такого прибора, который мастер Вафу не смог бы себе подчинить. А если учесть, что почти каждый в кластере Совета Пятидесяти чипирован, то можно сказать, что все мы — потенциальные марионетки нейрошаманов.

Но на кого Вафу направил свою силу в этот раз?

Через секунду мой позвоночник пронзила невыносимая боль и я начал догадываться. Тьма исчезла. Мерцавший вдалеке экранчик многофункционального браслета стал стремительно приближаться и увеличиваться в размерах. Миг — и он навис передо мной как гигантский оконный экран, где все пиксели были размером с мою голову, а в промежутках между ними можно было просунуть палец.

Глаза жгло от их сияния, но отвернуться я уже не мог.

Вафу продолжал строчить как пулемёт, а с гравитацией происходило что-то неладное.

Я всё ещё стоял, но понял, что лежу. Ноги вместе с полом под ними взлетели куда-то вверх, а спина оказалась внизу. Затылок упёрся в холодную гладкую поверхность. Плечи сдавило с обеих сторон.

Ещё я понял, что моя одежда влажная. И вообще стало как-то непривычно холодно.

Последними моё сознание заполнили звуки. Ударили по барабанным перепонкам как кувалдой в здоровенный медный гонг, и характерную вмятину там оставили. Не в гонге, в перепонках.

С последним словесным вывертом мастера Вафу я окончательно пришёл в себя и отнял левую руку с браслетом от лица.

Я лежал в ванне, замотанный в пластиковую штору, сорванную с карниза. Босые ноги упёрлись в стену. Моя намокшая одежда почему-то оказалась намотана на правую руку.

Голографический образ мастера Вафу грозно взирал на мой позор с высоты. Его транслировал Морис через свой встроенный проектор. Дворецкий услужливо протягивал мне полотенце, а учитель — молча сверлил взглядом, и хоть его лик был бледно-голубым, я знал, что сам он побагровел от гнева.

Никогда не мешайте «Асбест» с псевдолаймом.

— Эээммм… Доброе утро, учитель! — я виновато улыбнулся и помахал мастеру Вафу. — Чудесная погодка!

— Молчать! Даю тебе полчаса, — проскрипел наставник. — Опоздаешь хоть на секунду — превращу в марионетку!

— Опоздаю куда, учитель? — я точно помнил, что в ближайшее время у меня не было назначено никаких встреч и мероприятий. Иначе стали бы мы кринжевать?

Вафу буркнул ещё что-то на нейролингве, и мой браслет зажужжал. На экране загорелся таймер обратного отсчёта. Учитель разорвал соединение и перед моим лицом замаячило полотенце.

Мда. Это вполне было в его духе.

— Рекомендую неукоснительно последовать совету этого почтенного старца, господин… бзззз… Микайо! — сказал Морис. — Мы общались всего несколько минут, а треть моих плат безвозвратно уничтожена. Срочно требуется замена двигательных модулей и обновление прошивки.

— Если тебя это утешит, я чувствую себя точно так же, — я неуклюже встал и с облегчением отметил, что в воображении меня шатало куда сильнее, чем наяву. Повезло — сработал инжектор с детоксином. Либо дедов браслет в критической ситуации может действовать вопреки установкам, либо Вафу не такой уж и вредный старый хрыч. Ставлю на первое.

— Морис, как наши дела?

Я выпутался из плена шторы, накинул на плечи полотенце и вылез из ванны, как сходят с корабля после долгого изнурительного полёта в варпе.

— Ящик входящих сообщений от Сифри переполнен…

— Ага. Удалить все письма без вложений. Дальше?

Я доковылял до раковины и включил зеркало. На меня уставился довольно бодрый светловолосый парнишка с голубыми глазами, волевым подбородком и крепкими кубиками пресса. Однако, всё не так уж и страшно. Даже морда не опухла. Похоже, Кринж толком и не сработал.

Морис продолжал:

— У вас три входящих сообщений от господина… Иошинори, и одно от господина Кена.

Я насторожился. Иошинори — это Шин, я не ждал от него ничего особенного. Но вот пресловутый Кен…

— Блин. Отец был здесь? Он меня… видел?

— Нет.

— Фух, пронесло. Отправь ему сообщение по шаблону номер три.

Тут я заметил, что зеркало работает в режиме «с фильтрами». Это настораживало. Я сменил режим на «объективную реальность».

— Чёрт! Морис, отмена!

Сексуальный паренёк исчез. Вместо него появился я: густая щетина, несколько пар мешков под красными как у берсерка глазами. Волосы стоят дыбом. На груди — маленький сюрприз от Тэда — рисунок члена, выложенный квадратиками отработанных печёночных пластырей.

Ну хотя бы пресс никуда не делся.

Но всё это означало, что у меня были те ещё выходные.

Я зажмурился и нарезал Морису задач:

— Сообщение для отца по шаблону десять. Проверь актуальность пропуска в «Мир Мускулов». И подготовь пневмокапсулу к дому Вафу.

— Готово, — мгновенно отозвался дворецкий.

— Хорошо… — я протёр глаза, и глубоко вздохнул.

Что — кроме моего внешнего вида — могло так разозлить мастера? Обычно ему не было дела до того, как я провожу свободное время. А в остальном был полный порядок.

— Что-нибудь ещё, Морис?

— У вас один незакрытый счёт из химчистки по требованию бара «Чистилище». Одно просроченное напоминание.

— Говори.