— Это что, ужин? — спросила я растеряннымголосом, почувствовав зверский аппетит.

Женщина пробормотала что-то на английскомязыке, натянуто улыбнулась и вышла из комнаты. Взяв гроздь спелого винограда, яоткусила виноградинку. Господи, и какая же я была дура, что не учила в школеанглийский! Мне всегда казалось, что в моей провинции он мне вовсе не нужен.Углядев аппетитную куриную ножку, я принялась за дело и скоро почувствовала,что наелась «от пуза». Конечно, сейчас не помешало бы выпить. Чего-нибудькрепенького и дорогого… На худой конец можно приложиться и к красному вину,сухому или крепленому. Представлю, что было бы, заикнись я об этом Льву. Он,наверно бы, закатил такой скандал, что у меня полопались бы барабанныеперепонки. Я вновь уселась на диван и уже в который раз подумала о своейнепутевой судьбе. Мне вспомнилось то страшное время, когда меня бросил мойженишок. Бросил сразу, как только узнал о моей беременности… Бросил, какненужную, использованную вещь. Даже здороваться перестал. Я осталась совсемодна. Без поддержки, без материальной помощи. Жизнь решила сыграть со мной злуюшутку: врачи запретили делать аборт.

Ничего. Ничего… Я постаралась отогнатьгрустные мысли и взять себя в руки. Скоро все это закончится. Осталось совсемнемного, говорят, рожать очень больно. Но я же в нормальной цивилизованнойстране, здесь сделают все необходимое, чтобы облегчить страдания.

Нервно походив по комнате, я не удержалась ивышла в коридор. В конце концов в этом мотеле должен быть какой-нибудь бар, а уменя в кармане ни много ни мало, а пятнадцать долларов. Наверно, для кого-тоэто не деньги, а обыкновенная мелочовка, но для меня мелочовок просто несуществует. Деньги есть деньги. На порцию виски должно хватить. Не знаю, какпорция виски отразится на здоровье моего будущего ребенка, но для менянесколько глотков горячительного будет в самый раз.

Пройдя по пустынному коридору, я дошла до егоконца и оказалась на улице. На мраморных ступеньках, у входа, сидела таженщина, что приносила еду, и читала тоненькую брошюрку. Я покашляла, чтобыобратить на себя внимание. Она удивленно посмотрела на меня и отложила брошюру.Я достала из кармана пятнадцать долларов.

— Простите, вы не подскажете, где тут бар? —важно спросила я.

Женщина не ответила на мой вопрос, но несводила с меня глаз.

— Я хочу выпить… Виски… У меня есть деньги…

Помахав долларами перед ее носом, япочувствовала, что моему терпению приходит конец, но все же старалась держатьсебя в руках.

— Вы понимаете, о чем я говорю?! Как будетпо-английски слово «виски»? По-моему, так и будет…

Она смотрела на меня все также удивленно и непроизносила ни слова.

— Если я не ошибаюсь, еще совсем недавно вы небыли глухонемой… Ну что ж, если в мотеле нет бара, я постараюсь найти магазинили какую-нибудь забегаловку.

Но только я начала спускаться по мраморнымступенькам, как женщина бросилась следом за мной и крепко схватила меня заруку.

— Какого черта! — Я постаралась отдернутьруку, но это оказалось непросто. Несмотря на свой возраст, малоприятная дамаобладала довольно сильной хваткой. — Кто дал вам право меня останавливать?!Господи, а еще называется демократия! Да наша демократия почище вашей!

— Ноу… Вам идти ноу…

— Ну наконец-то заговорила, и даже русские словазнаешь. Отпусти руку немедленно!

— Ноу. Я позову охрана. Гид ноу контракт. Увас будет проблема…

— И все-то ты знаешь, дура американская!

Решив не наживать себе неприятностей, яразвернулась на сто восемьдесят градусов и поплелась к себе. Женщина села напрежнее место.

— Прямо не гостиница, а настоящая тюрьма длятрезвенников, — зло ухмыльнулась я.

Проворочавшись всю ночь на новом месте, япроснулась оттого, что кто-то сильно тряс меня за плечи. Лев был разъярен.

— Давай вставай, хватит валяться! Время —деньги!

— Ну что ты меня трясешь?! Поосторожнее нужнос беременными! — проворчала я.

— Ложиться спать надо вовремя!

— А я и так легла вовремя…

— А кто ходил до полуночи и искал выпивку?!

— Так уж и до полуночи!

— Если я узнаю, что ты снова алкоголь искала,будешь рожать забесплатно. Понятно?! И не наша фирма будет тебе должна, а тынам.

— Я?!

— Да, ты.

— За что?!

— За билеты. За проживание… И вообще за то,что сюда попала.

— Но ведь мы так не договаривались.»

— Мы и не договаривались, что ты будешьспиртное жрать!

— Я его не жрала. Я просто хотела выпить граммдвести виски.

Лев взял меня за подбородок и прошипел, какгадюка:

— Забудь про свою прежнюю бардачную жизнь инормально вынашивай ребенка или я устрою тебе то, что сказал.

Уже через час мы были в клинике, где мнепришлось сдать целую кучу анализов и сделать узи. Потом меня осмотрел врач,измерил и внимательно прослушал мой живот. Когда Лев говорил с врачом, яудивилась его прекрасному произношению. Возможно, он был отличником в школе, аможет, и не только в школе.

Как только мы сели в машину, Лев похлопал меняпо плечу своей тяжелой ладонью и состроил довольно жизнерадостную гримасу:

— Ну, красавица, порядок!

— В смысле? — не поняла я.

— В смысле того, что и с тобой, и с девкойтвоей полный порядок!

— ? девкой?

— Ну да, девка у тебя будет! Понимаешь, девка?!

Я почувствовала, что меня слегка затрясло, наглаза навернулись слезы.

— Не рада, что ли? Может, ты пацана хотела?Девка тоже нормально! — весело сказал он.

— А мне разницы нет, я же не себе рожаю.

— Тоже верно.

Смахнув слезинку, я постаралась выдавитьулыбку.

— Девочка — это хорошо. Если бы я рожала длясебя, то тоже хотела бы девочку.

Лев включил мотор и закурил.

— Еще немного, и родится новая американскаяледи. У тебя хоть мужик-то нормальный был?