руке угрожающе чернел электрошокер. Теплов затравленно оглянулся. Удары сыпались на дверь без остановки, и она явно поддавалась. Он повернулся обратно к девушке, встретив ее внимательный взгляд. Что–то в нем показалось ему странным. Как будто она давно его знала.

– Мы знакомы? – спросил он.

Девушка подошла к нему, поднимая руку с шокером. Он машинально сделал шаг назад, но она прошла мимо него к большому распределительному щиту на стене, открыла его, нажала кнопку на шокере и ткнула им куда-то внутрь. Раздался громкий треск, лампы под потолком взорвались снопами искр, и коридор погрузился во тьму. Даже удары в дверь позади них затихли.

Включилось аварийное освещение. Где-то за стеной глухо завыла сирена.

– Пошли, – сказала девушка с каштановыми волосами Теплову. – Поверить не могу, каким ты оказался идиотом.

Он поспешил за ней. Девушка уверенно шла по лабиринту технических коридоров, без колебаний сворачивая на развилках. В тусклом красном свете Теплов отметил, что ее джинсы и вправду расшиты фрактальным узором.

IV

Едва дверь номера захлопнулась за ними, она крепко обняла его и прильнула к его губам долгим поцелуем. Он обнял ее в ответ, слыша лишь их тяжелое дыхание и скрип кожаной куртки, пока он расстегивал на ней молнию.

– Ты… – начал было он, но она прижала палец к его губам.

– Лысый ты выглядишь еще хуже, чем с длинными волосами, – сказала она. Шагнула назад, вглубь комнаты, разбитой на полоски лучами света, пробивающимися сквозь жалюзи. Все вопросы, которые он хотел ей задать, слились в голове в один, который ярко вспыхнул и погас, когда она отбросила куртку в сторону и потянула его за собой на кровать.

Потом они долго молчали, глядя, как закат медленно окрашивает полоски света в комнате в багровые тона.

– Думаешь, сейчас уже подходящий момент, чтобы все-таки представиться? – спросил он.

– Можешь называть меня Минутой, – сказала девушка. – Если ты даже сейчас отпустишь эту дурацкую шутку, я, наконец, тебе врежу.

Он повернул голову, удивленно посмотрел на нее. Снова заметил этот странный взгляд. Потянулся к ней, чтобы обнять ее, но она оттолкнула его руки.

– Что ж, очень приятно, – сказал он. – Я…

И замешкался. Минута усмехнулась.

– Все-таки нужно сначала что-то сделать с этим, ммм? – она легонько постучала пальцами по церебральному чипу за его правым ухом.

В ванной на стене было небольшое зеркало. Минута сдернула его со стены и приспособила над плечом Теплова. Он закончил раскладывать украденные из хаба инструменты на столике перед большим трюмо, будто оказавшемся в этом мотеле прямиком из позапрошлого века.

– Чуть ниже, – сказал он Минуте. – Под другим углом.

Она повернула зеркало, и в двойном отражении он наконец увидел оплавленные разъемы своего чипа, забитые запекшейся кровью. Теплов ослабил микроскопические зажимы мультитулом, извлек контроллер, расплавившийся от жара. Минута промыла чип водкой из маленькой бутылочки, купленной в торговом автомате в фойе мотеля. Теплов вытащил из упаковки новый контроллер, со щелчком вставил его в чип и отрегулировал калибратором. Вся процедура заняла чуть больше получаса.

Минута положила зеркало на столик и снова растянулась на постели. Солнце уже совсем село, и Теплов включил красно-синюю подсветку трюмо. Встретил внимательный взгляд Минуты.

– Оно работает не так быстро, – сказал он. – Это не столько возврат утраченной памяти, сколько ключ к шифровке. Чтобы мысли пришли в порядок, потребуется какое-то время. В Камере Стимуляции в начале рабочей смены это делается намного быстрее, но там и оборудование намного мощнее.

Он посмотрел на калибратор, лежащий на столике. На его острых иглах запеклись маленькие капельки крови, казавшиеся черными в красно-синем свете неоновых ламп.

– Тебя вообще не парит вот так жить, даже не зная, чем ты занимаешься на работе?

– Зато никто не тревожит по рабочим вопросам в выходной день, – отшутился Теплов, но она даже не улыбнулась. – Значит, это ты промышленный шпион, которого ищут обэшники?

Она приподнялась на локте, киношным движением скинула несколько каштановых прядей себе на лицо.

– Агент 00111, к вашим услугам. Промышленный шпионаж, диверсии в подсобках, слежка за сохнущей краской, – она сложила два пальца, будто держит сигарету, отвела их в сторону и выдохнула в его сторону воображаемый дым.

– Правда? – спросил он.

– Нет, конечно, – она откинулась на подушки. – Мой уровень допуска в «АС, Инк.» даже не требует регулярного стирания памяти после рабочего дня.

– Тогда почему ты мне помогла?

– Скажем так, кое-кому выгодно, чтобы ты как можно дольше оставался на плаву.

Он подошел к окну, отодвинул полоски жалюзи. Над пустой парковкой мотеля ритмично мигала неоновая вывеска. Он задумался, копаясь в приходящих в порядок мыслях.

– Кто-то меня подставил. Он украли информацию по проекту, над которым я работал, и сообщил в отдел безопасности, что я шпион. Естественно, если бы обэшники взяли меня после Камеры Релаксации, я бы ни о чем не подозревал, а они бы так и не выбили из меня, кому я слил данные, – он обернулся к ней. – Потому что я этого не делал.

– Ты помнишь, над чем работал?

Он задумчиво покачал головой. Потом кивнул.

– «АС, Инк.» пытается создать какое-то технологическое устройство методом обратного инжиниринга. Никто не знает, откуда поступают исходные данные. Они всегда искажены, и в них куча пробелов. Я пытаюсь заполнять их, но по большей части работаю вслепую. То, что удается пересобрать, отправляю на Фабрику, где с ней работает команда конструкторов.

Он снова задумался. Взгляд остановился на фрактальном узоре ее джинсов, лежавших на полу около кровати. В мигающем свете неоновой вывески казалось, что узоры медленно двигаются, перетекая друг в друга.

– Ты никогда не задавался вопросом, почему «АС, Инк.» устраивает, что ты так непродуктивно работаешь? – спросила она, внимательно глядя на Теплова. – Не знаешь, с чем работаешь, тычешься наугад, регулярно забываешь, чем занимаешься?

– Знаешь, самую умную вещь, которую, наверное, я слышал в жизни, сказал техник, который раньше работал в Камере Релаксации. Я ему пожаловался, что не могу думать о проекте в нерабочее время, а он на это ответил: «Слишком хорошо…»

– «…тоже нехорошо», да да, – закончила за него Минута. Теплов удивленно посмотрел на нее. Минута потянулась, глядя в потолок. – Святой атом, я уже вторые сутки не сплю, следя, чтобы тебя не упекли в обэшный подвал.

– Я тебя об этом не просил.

Она не сдержала смех.

– Если бы ты еще вчера снял этот номер, как я тебе сказала, а не поперся обратно в руки обэшников, удалось бы избежать всех этих гонок с пушками наперевес. Я в принципе надеялась, что после этого вообще тебя не увижу.

– Тогда